Джордж Вейгел - Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1

Однако двух Войтыл — фундаменталиста в вопросах церковной доктрины и в то же время сторонника социального прогресса в политических и экономических вопросах — не существует. Есть лишь один Кароль Войтыла — христианин, всецело убежденный, что христианская вера одухотворяет все его поступки. Его вера столь глубока, что делает его похожим на сектанта. Однако сам Иоанн Павел II считает, что именно христианский радикализм требует вести активный диалог с неверующими, а также с теми из верующих, кто придерживается иных теологических и философских взглядов. Этот диалог заставил его четко сформулировать ряд универсальных для всех культур моральных предпосылок свободы. Выступая в 1995 г. в Организации Объединенных Наций перед представителями крупнейших держав мира, он сказал: «Как христианин, я связываю свои надежды и помыслы с Иисусом Христом… [который] является для нас человеком, сделавшим из себя Бога [4] В оригинале — «God made man» по аналогии с self-made man — человек, добившийся успеха своими собственными усилиями. . Именно по этой причине надежды христиан, касающиеся судеб мира, распространяются на каждого отдельного человека. Потому, что фигура Христа излучает гуманизм, ничто истинно гуманное не может не тронуть сердце каждого христианина. Вера в Христа не означает нетерпимости к приверженцам других религий — напротив, она обязывает нас вести диалог на основе взаимного уважения. Любовь к Христу не отвращает нас от людей, придерживающихся других взглядов, — она учит нас чувствовать себя ответственными и за судьбы этих людей, всех без исключения…

Таким образом, радикализм христианской веры Кароля Войтылы проявляется в интересе ко всему, что происходит в мире, в заботе обо всех людях.

Здесь, наверное, следует прояснить значение слова «радикальный». Оно означает «более глубокий». Английское слово «radical» (как и французское, и испанское «radical», и итальянское «radicale») происходит от латинского «radix» — «корень». Таким образом, когда мы пытаемся рассмотреть деятельность Кароля Войтылы как «христианского радикала», мы должны понимать его радикализм как «простоту, противоположную сложности», — именно так описал термин «радикализм» американский философ Альфред Норт Уайтхед. Войтыла никогда не отрицал сложности и противоречивости условий, в которых живет человек в современном мире, но его, по-видимому, не пугает эта сложность. Ее можно преодолеть интеллектом, увидев, что некоторые вещи, воспринимаемые как сложные, разлагаются на простые, «истинные».

На молодого Кароля Войтылу большое впечатление произвели слова, что есть «путь еще превосходнейший» (1 Кор. 12.31) — путь христианской любви, который апостолы называли величайшим из духовных даров. Прочитав эти слова, Войтыла решил посвятить свою жизнь этому пути. «Путь еще превосходнейший» в конечном счете — это путь Христа, путь преображающей жизнь истины. Человеческое общество для Кароля Войтылы словно разделилось на тех, кто шел по «пути еще превосходнейшему» и хотел пройти его до конца, и на тех, кто о нем даже не ведал и кого можно было бы наставить на этот путь. Буквально все в жизни самого Кароля Войтылы было посвящено этому пути. Для него вера не была тем, чем можно заниматься между делом. Вера стала для Кароля Войтылы всем, вплоть до самых глубоких сторон его личности.

Столь глубокое восприятие веры может показаться удивительным, даже невероятным, учитывая время, в котором он жил, мир, в котором все было разделено: здесь — религия, там — политика; здесь — мораль, там — эстетика. Но радикализм Папы, «укоренение», стал тем основанием, которое позволило Иоанну Павлу II без страха показаться лицемером провозгласить: «Не бойтесь!» Его взгляды, сформировавшиеся в эпоху великих политических и интеллектуальных конфликтов двадцатого столетия, были воплощены в реальность самой жизнью Папы. Проповеди Папы раскрывают основания его бесстрашия. А эти основания кроются в убеждении, что Иисус Христос несет ответы на все вопросы человеческой жизни.

Говоря кратко: чтобы понять Папу «изнутри», надо понимать его как апостола христианской веры.

Следует признать, что появление в конце XX в. такой фигуры, как Иоанн Павел II, было довольно необычно. Как-никак именно XX век стал свидетелем того, что наука отвратила человечество от религии, которая уже не могла выполнять роль опоры духовной жизни. Тем не менее на пороге нового тысячелетия мы видим, что общественной фигурой, вызывающей наибольший интерес в мире, человеком с наиболее ясным и разработанным мировоззрением по поводу будущего человеческого сообщества является именно убежденный христианин.

Большая часть современных людей полагает, что привязанность к Богу свидетельствует о незрелости человека, является препятствием для его свободы. Жизнь Кароля Войтылы в его бытность Папой говорит о том, что все обстоит иначе: человек, который встал на «путь еще превосходнейший» и духовно преобразовался в процессе движения по этому пути, способен изменить ход истории так, что человечество получает возможность обрести свободу.

То, что Папу Римского иногда называют — довольно удачно — христианским радикалом, в католической Церкви порой воспринимают с удивлением. И не потому, что история последних лет папской власти была связана со скандалами и мошенничеством, сравнимыми по масштабам разве что со скандалами эпохи Возрождения. С шестнадцатого столетия, с эпохи Контрреформации, жизнь Ватикана, самого древнего из мировых общественных институтов, протекала по шаблону, созданному в первую очередь для граждан Италии, поскольку именно они долгие годы доминировали в жизни города-государства. Многие блестящие и преданные вере итальянцы сделали немало, чтобы в шестнадцатом столетии спасти католицизм, — большинство из них позднее были причислены к лику святых. Среди этих людей были Карло Борромео, Роберто Беллармино и Антонио Гислиери, оставшийся в истории под именем Папы Пия V. Со временем сложившийся в Ватикане образ жизни стали трактовать как образ, завещанный самим Богом для правления Петра [5] Апостол Петр считается первым Папой. . Такое представление стало доминирующим после того, как в 1870 г. была потеряна Папская область. Главной обязанностью Папы стали считаться управление работой папской Курии и контроль над отношениями Церкви с независимыми государствами на основе международного права.

Предполагалось, что Папа должен руководить ватиканской бюрократией, — однако бюрократия часто считала, что это она должна руководить Папой. На протяжении более четырех столетий управляющие папской Курией полагали, и не без оснований, что, как они говорили, «мы знаем, как это делать» и что разумному Папе следует придерживаться существующего образа действий. Все папы с этим в большей или меньшей мере соглашались, а среди этих людей часто были весьма умные и интеллигентные люди, искренне верящие в Бога. Но, соглашаясь следовать существующей в папской Курии традиции, они вместе с этим соглашались на принятый в Ватикане бюрократический и управленческий характер своей деятельности при совершенно недостаточной работе по распространению христианского учения.