Александр Дзасохов - Как много событий вмещает жизнь

Противостояние угрозе сепаратизма и его террористических проявлений. Развитие экономики региона. Политическая социализация новых поколений российских граждан. Новый, реалистический взгляд мировых держав на Кавказ

Основные идеи этого раздела возникли у меня не при подготовке к написанию книги, а главным образом в то время, когда я работал на Кавказе. Поэтому рассуждаю на основе собственного политического опыта.

Стратегия государственной национальной политики до 2025 года, принятая в 2012 году, является базовым государственным документом, над которым работала большая группа авторитетных экспертов, в основном люди, сформировавшиеся как специалисты по национальному вопросу и, в частности, по проблемам Северного Кавказа в конце 1980-х годов и сразу после дезинтеграции СССР.

Задача теперь заключается в том, чтобы обеспечить согласованные действия, которые позволят эффективно реализовать эту стратегию. Но для этого необходимо обеспечить одинаково ответственное понимание повестки дня современного Северного Кавказа всем политическим классом России.

Из большого разнообразия вопросов Северного Кавказа выделю первоочередные – те, которые формируют актуальную повестку дня для российского Кавказа.

Набор проблем, а на отдельных направлениях и рисков, с которыми сталкиваются наша страна и общество в Северокавказском регионе и на Кавказе в целом, достаточно очевиден.

Во-первых, это сохраняющаяся, хотя и в ослабленном виде, не в таком, как в 1990-х годах, угроза сепаратизма и его террористические проявления.

Во-вторых, экономическое отставание Северокавказского региона от общероссийских показателей и разительное углубление различий в уровне жизни.

В-третьих, и это относится не только к Югу России, актуальность общенационального проекта российской гражданской нации – стратегической базовой задачи, – который подвергается нападкам разного рода националистов.

И наконец, в-четвертых, попытки развернуть «альтернативное» российскому геополитическое доминирование в регионе.

Особо отметим очевидную военную и общественно-политическую стабилизацию в Чеченской республике. От времени «трагического камнепада» до настоящего времени республика прошла большой созидательный путь. В последние годы Россия и ее Северокавказский регион столкнулись с отдельными террористическими актами, которые свидетельствуют о новом качестве угрозы, уже не этнической по своей базе, а квазирелигиозной, претендующей на объединение сепаратистов всех мастей против Российской Федерации.

Военное и социально-политическое вытеснение сепаратистских и экстремистских сил на периферию общественной жизни пока не привело к их полному искоренению. Сохраняется угроза террористических атак.

Преобладание силовых мер все более очевидно демонстрирует, что для долговременного успеха необходимо обратиться в первую очередь к проблемам политическим, идеологическим и социально-экономическим.

Успехи «режима быстрого реагирования» и даже примеры удачных превентивных силовых мер важны, но не могут заменить основательной социальной и хозяйственной стратегии, как не могут они заменить и выверенной идеологической доктрины, отвечающей в полном объеме и всегда на вопрос о месте Северного Кавказа для Российского государства в контексте его геополитических и иных интересов.

Такой подход, конечно, должен объединять все федеральные ведомства, политические партии и общественные организации. Кавказский вопрос – задача каждого политика и государственного служащего современной России.

Возникает вопрос, а в чем еще состоит единая федеральная политика в отношении общерегиональных северокавказских проблем, равно как и «национальных» проблем в целом? В чем системность этой политики? Каковы ее акценты и соответствуют ли они долгосрочным интересам страны?

Понятно, что существуют глобальные причины терроризма. Но вновь и вновь следует обратить внимание на местные факторы и особенности воспроизводства террористической угрозы.

К сожалению, происходит поколенческое обновление групп, проявляющих интерес к террористической активности. Здесь сказываются серьезные проблемы, в том числе духовно-идеологического и культурного плана. Согласимся, что социально-экономические причины тоже существуют, но точка зрения, что надо всех «занять работой», ошибочна. Это только часть проблемы.

Большинство людей, участвовавших в противоправных действиях, террористических вылазках, молоды. Причем далеко не все они безработные или представители нуждающихся семей. Среди них были студенты местных и московских вузов, дети небедных родителей.

Условия, в которых происходит формирование экстремистского вызова, явно не исчерпываются проблемой безработицы. Они скорее связаны с рефлексией по поводу положения региона в целом и перспектив его развития. Недовольство зарождается сначала в устойчивых сомнениях по поводу этих перспектив, потом переходит в утверждения, что нет надежного будущего.

Прослеживается историческое соперничество за молодежь. Соперничество между силами, утверждающими за Россией историческую миссию сохранительницы народов и многонационального евразийского мира, и силами, в том числе внешними, враждебными России.

Уверен, главным полем, где это соперничество будет осуществляться, будет не военное, а идеологическое, мировоззренческое поприще. Поэтому важно достоверно объяснить, где находятся реальные позитивные перспективы, связанные с правопорядком, с культурной и экономической мощью великой страны, а где – западня, различного рода квазирелигиозные эксперименты и разрушение современности.

Существует большое количество государственных целевых программ по Северному Кавказу. Между тем этот важный, особенно в геополитическом смысле, регион продолжает оставаться экономической периферией страны. Именно с этой точки зрения надо рассматривать экономические программы развития Северного Кавказа, которые обязательно должны включать развитие здесь современного промышленного производства. К настоящему же времени фокус общественного внимания избыточно сосредоточен на горно-спортивном кластере.

Современная Россия, будучи защищена на Северном Кавказе активностью силовых ведомств, в значительно меньшей степени оказалась защищена стратегической активностью хозяйственного сектора общефедеральных ведомств. Поэтому качественно изменить ситуацию и преодолеть инерционный сценарий для Северного Кавказа остается актуальной целью. Нужно помнить, что деиндустриализация – это регрессивный процесс. Вытеснение промышленного труда меняет социальную структуру населения, горизонты человеческих судеб, доминирующий тип мышления. Меняет, если угодно, структуру солидарностей. Исчезает связывающее, сквозное, трансграничное хозяйствование, и на первый план начинают выходить мифологии, которые разделяют людей и «надувают шары» особенностей.