Тимоти Листер - Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

Муджиб пообещал передать мне 16 Гб неотредактированных видеозаписей от АКАП для показа сочувствующим в странах Запада. Возродить журнал «Инспайр» после гибели Авлаки и Самир Хана так и не удалось, но территориальные завоевания в Южном Йемене всячески стремились обнародовать. Недавно Абдул показал мне видео американского посольства в Сане и примыкающего к нему отеля «Шератон». «Шератон», в отличие от большинства первоклассных отелей, был обложен мешками с песком, а на крыше располагались посты американских солдат — видимо, морских пехотинцев. Абдул сказал мне, что в группе считали, что контртеррористическими операциями американцы руководили прямо из отеля.

Заручившись обещаниями Муджиба, я в канун Рождества вернулся в Данию и тут же обо всем проинформировал датскую разведку. Сотрудники датской спецслужбы, как мне показалось, отнеслись к полученным сведениям серьезнее, чем раньше, хотя все мы понимали, что многое зависит от слова Муджиба.

Кланг предложил, чтобы я снова съездил в Мальмё на свидание с Абу Арабом, для встречи через него с представителями клана Хадждиба. Датская разведка рисковала, у нее не было полномочий посылать агентов для участия в операциях на территории Швеции. Датская разведка и Служба государственной безопасности Швеции сотрудничали в предупреждении и раскрытии террористических заговоров, но шведам явно не понравилось бы, начни датская разведка проводить операции на их территории.

Тем не менее датчане все же сочли это возможным. Молодой англоязычный студент-компьютерщик идеально подходил на пост редактора журнала «Инспайр» вместо Самир Хана. А я получил бы ценный контакт в сердце группировки. Адрес электронной почты в «Инспайр» служил группировке связью с единомышленниками на Западе. Спустя полтора года после отправки в Йемен Амины мы снова готовили канал отправки европейских экстремистов, желавших вступить в ряды моджахедов.

Усердный студент-компьютерщик все еще собирался ехать в Йемен. С ним и его отцом я встретился в парке, чтобы наши разговоры не подслушала Служба государственной безопасности Швеции.

— Я побывал в Йемене и передал послание Вухайши, а теперь жду ответа. А ты пока готовься, — сказал я ему.

Он несказанно обрадовался известию, как футболист дворовой команды, приглашенный в профессиональный клуб.

— Я бы сам поехал, но не могу — кафиры обложили меня со всех сторон, — сообщил Абу Араб. Он сиял от гордости, что новое поколение семейства Хадждиба готово принять эстафету.

На Рождество я вернулся в Великобританию. Никогда не любил эту пору. Волшебное Рождество оставило мучительные детские воспоминания. Сам я тоже редко бывал на праздник с детьми. Но в этом году Карима с детьми согласилась приехать ко мне с Фадией. Хотя их воспитывали в мусульманском духе, я баловал их подарками. Тем не менее радость мешалась с грустью. Скоро мне предстояло вернуться в Йемен, и прощание давалось мне с трудом.

Перед очередным заданием я всегда волновался, но сейчас испытывал настоящую тревогу. Найти Вухайши было как войти в логово льва. Опасность страшнее, чем во всех предыдущих миссиях.

Больше всего мне не давало покоя, что, если я погибну, выполняя задание, мои дети так и не узнают, что их отец был двойным агентом. В лучшем случае в телевизионных новостях скажут, что в далекой стране устранили очередного джихадиста, и покажут мою фотографию. Но ни их мать, ни мачеха ничего не расскажут им о том, кем я был на самом деле.

Не напоминал ли я старого боксера, решившегося выйти на уже непосильный бой?

7 января 2012 года я вылетел в Йемен. Глядя из иллюминатора, я слушал в наушниках группу «Metallica». Их тяжелое звучание все пять лет накачивало меня энергией перед будущими операциями, но в этот раз я поставил громкость на максимум.

В аэропорту меня встретил Абдул, и мы поехали к нему домой, в комфортабельный трехэтажный кирпичный особняк, где мне предстояло прожить несколько дней. Абдул явно преуспевал, чем бы он там ни занимался.

Пришел Муджиб, но не передал ни новостей, ни видеозаписей. Пора было на него надавить.

— Знаешь, братья со всей Швеции собрали деньги, чтобы я мог слетать в Йемен, привезти видеоматериалы и связаться с Абу Базиром! — раздраженно заявил я Абдулу, вспомнив уроки, преподанные мне МИб во время ролевых игр в Форт-Монктоне. — Муджиб понапрасну тратит мое время. Не думаю, что он вообще с кем-нибудь из них встречался. Сам съезжу к Абу Базиру и скажу ему, что Муджиб — лжец.

Выпалил я это ему, не подумав. В одиночку ехать на подконтрольные племенам территории рискованно. И я сдал назад. Нельзя наделать глупостей из желания доказать ЦРУ их неправоту.

Абдул засуетился. Он убедил Муджиба позвонить одному йеменскому боевику, у которого были связи с АКАП. Звали его Хартаба. Он служил телохранителем бен Ладена в Афганистане, а позже водителем Авлаки. И знал безопасные — или менее опасные — маршруты на подконтрольных АКАП территориях. Встреча с ним была назначена на одной из дорог, ведущих из Саны на юг.

На следующий день мы с Абдулом отправились в путь на «Тойоте Королла». Опасения, мучившие меня в Англии, не покидали меня и здесь. Окажись Абдул двойным или тройным агентом, он вполне мог меня сдать. А если ЦРУ его обо мне предупредило?

Однако в тот момент меня куда больше волновало то, как без происшествий миновать контрольно-пропускные пункты при выезде из Саны. Впервые, по крайней мере, за десять лет я оделся по-западному — в строгий деловой костюм и постоянно прижимал к уху iPhone, давая понять, что занят только телефонными переговорами. Я изображал бизнесмена, ехавшего на важную встречу в Аден, а Абдулу отвел роль шофера.

— Просто напусти на себя важности, и все, — порекомендовал он мне.

И когда военные нас остановили, я старательно изобразил на лице крайнее нетерпение. Прием сработал.

После нескольких часов гонки Абдул притормозил. Я напрягся, у меня вспотели ладони.

На заднее сиденье машины забрался жилистый молодой человек. Стараясь казаться невозмутимым, я попытался определить, не вооружен ли он.

— Знаешь, кто это? — спросил меня Абдул. — Младший брат Абу Базира.

Тот действительно очень походил на Вухайши. От облегчения я готов был его обнять.

Уже ближе к вечеру мы добрались до небольшого, воистину ветхозаветного селения рядом с шоссе из Саны в Аден. Абдул остановился у какой-то недавно построенной бетонной лачуги.

— Это дом Хартабы.

Хартаба вышел поздороваться с нами. Ему было за сорок, но джихад наложил на него отпечаток — выглядел он старше своих лет. Вид у него был как на тех карикатурах на боевиков — худощав, узколиц, с горящими глазами фанатика и длинной бородой. В разговоре с нами Хартаба все время наклонял голову — прислушивался. Пытки в иорданской тюрьме серьезно повлияли на его слух [225] Хартаба был арестован иорданцами после бегства из Афганистана в конце 2001 года. Потом его экстрадировали в Йемен, но в 2006 году он сумел бежать из тюрьмы вместе с Вухайши и другими боевиками «Аль-Каиды». .