Лесли-Энн Джонс - Queen. Фредди Меркьюри. Биография

Белокожая, застенчивая, с вьющимися локонами, Мэри напоминала свою тезку, Мэри Хопкин, для которой Пол Маккартни написал суперхит «Those Were The Days». Мэри излучала то неуловимое ощущение недоступности и свежести, к которому стремятся богемные девушки всех времен. Стиль, ставший знаменитым благодаря исповедовавшей его вокалистке Fleetwood Mac Стиви Никс, уже тогда стал привычным для модниц Кенсингтона: мини-платьица, длинные пальто, замшевые туфли на платформах, муслиновые оборки, бархатные воротнички, пурпурные губы и туманный взгляд.

— Мэри пришлось непросто, — утверждал осведомленный журналист Дэвид Вигг. — Она выросла в бедной семье, ее родители были глухонемыми и изъяснялись при помощи языка жестов. Отец был обрезчиком на фабрике обоев, мать — уборщицей в маленькой компании. Но Фредди это все совершенно не беспокоило. Он не тянулся к высшему свету. Напротив, предпочитал окружать себя людьми, уступавшими ему в чем-то. Очень небезопасная привычка, как мне всегда казалось. Его привлекали артистические натуры, бродяги, явившиеся из ниоткуда. Артистизм и чувство юмора: он обожал посмеяться. Мэри была скромнягой, но знала, как его рассмешить.

Мэри появилась в магазине «Биба», когда ей исполнилось девятнадцать. Она получила работу, совмещавшую обязанность секретаря, PR-менеджера и специалиста по продажам. Весьма странный выбор для юной застенчивой девушки, которая не решается заговорить первой и выросла в доме, погруженном в мертвую тишину. Магазин «Биба», украшенный папоротниками в горшках, заполненный дымом благовоний, представлял собой пещеру Аладдина, таящую россыпи одежды, обуви, бижутерии, сумочек и очаровательных продавщиц. В магазин захаживали многие звезды кино и поп-музыки и толпы обычных модников, многие из которых слонялись тут в надежде встретить Джаггера или Маккартни.

Как бы то ни было, Мэри очутилась в самой гуще лондонской рок-тусовки. Брайан Мэй познакомился с ней еще в 1970-м, после одного из концертов в Имперском колледже.

Брайан обожал именно этот тип. Высокий, темноволосый и привлекательный, он не терял времени даром и тут же назначил Мэри свидание. Она согласилась, но их встречи проходили не слишком оживленно. Очень быстро Брайану наскучили их отношения. Другое дело Фредди. Он просто одолевал Брайана просьбами познакомить его с Мэри.

Притяжение между ними вспыхнуло мгновенно, было взаимным и продлилось до конца жизни. Это не помешало Мэри целых полгода избегать Фредди, назначая свидания другим молодым людям — впрочем, ни одно из них не кончилось ничем серьезным. Прошли годы, прежде чем Мэри открыла настоящую причину своего поведения — она боялась, что на самом деле Фредди увлечен не ею, а ее другом и при ее посредстве надеется подобраться к нему поближе. Как-то после одного из концертов Мэри оставила Фредди посидеть с ее подругой, пока она сбегает в дамскую комнату, да так и не вернулась. Фредди был ошарашен, но не отступался. Он пригласил ее на вечеринку в честь своего двадцать четвертого дня рождения 5 сентября 1970-го, но Мэри притворилась, что у нее дела, и не пришла.

— Фредди просто загнал меня в угол, — рассказывала Мэри Дэвиду Виггу, — на следующий день он пригласил меня на свидание, и я не смогла отвертеться. Он хотел сходить на концерт Mott The Hopple в клуб Marquee в Сохо. Денег у Фредди тогда не водилось. Это потом, когда его дела пошли в гору, начались все эти изысканные ужины в дорогих ресторанах.

В конце концов Фредди и Мэри стали неразлучны. Их отношения с тех пор главенствовали над любым романом, что заводил Фредди, будь то с мужчиной или женщиной.

У Фредди и Мэри оказалось намного больше общего, чем казалось на первый взгляд. У обоих не ладились отношения с родителями, каждому приходилось немалой ценой отстаивать свою самостоятельность. Оба не спешили раскрываться, и даже близкие друзья не знали их как следует. И Мэри, и Фредди могли произвести впечатление легкомысленных эгоистичных гедонистов, особенно в молодые годы. Но на поверку такой образ жизни лишь служил прикрытием для их ранимых и скромных натур. Оба они были глубже, умнее и чувствительнее, чем казались на первый взгляд. По мере того, как молодые люди лучше узнавали друг друга, они находили у себя все больше общего, и их связь укреплялась. С годами их стали сплачивать даже различия. С виду Мэри казалась ангелом, который не обидит и мухи, но характер у нее был очень твердый и непоколебимый, и это восхищало Фредди, который сам не обладал этими качествами.

Мэри знала, что где-то в пригороде у Фредди живет семья, но прошло немало времени, прежде чем он представил ее родителям. Его легко понять: Мэри обладала всеми качествами, которые старшие Булсара хотели видеть в будущей невестке. Можно не сомневаться, что заждавшиеся внуков родители Фредди немедленно начали бы подталкивать сына к женитьбе, о которой тот и думать не хотел — ни тогда, ни потом.

Долгие годы Мэри служила для Фредди надежной опорой. С ней он мог побыть слабым. Когда Фредди чувствовал, что его приключения с сексом, наркотиками и рок-н-роллом заходят слишком далеко, или когда его изматывали туры и студийная работа, Мэри всегда была рядом, как надежная тихая гавань. Всепрощающая, все принимающая, никогда не отказывающая во внимании, она окружила Фредди материнской заботой, которой ему так не хватало в детские годы.

— А Мэри Остин и была мамой Фредди, — считал музыкальный издатель Бернард Доэтри. — Стоило ему поманить, и она бросалась к нему в любой момент, оставив все свои дела. Куда шел он, туда и она. Неудивительно, что Фредди так крепко за нее держался. Очевидно, так он пытался получить ту любовь, которой он ждал от родителей в детстве, да так и не дождался. Вместо этого его отправили на корабле за тысячи миль — дорога в один конец занимала шестьдесят дней. А ему было всего восемь. Представляете? Думаю, в глубине души он так никогда и не оправился от этой травмы. Зато он нашел Мэри. «Mother Mary comes to me», — так, кажется, пел Маккартни в «Let It Be» в 1970-м? Именно в том году Фредди с Мэри и встретились. Маккартни имел в виду Деву Марию, Богородицу, и это тоже подходило к ситуации. Мэри была чиста. Под конец Фредди уже с ней не спал.

— Мэри, безусловно, воспринималась Фредди как материнская фигура, — считал психоаналитик доктор Космо Холлстром, — более того, как идеализированная материнская фигура, обладательница всех свойств, которые Фредди хотел видеть в женщине. Он отличался повышенной сексуальностью, возможно, ему нравился их секс, но это не мешало ему иметь множество связей на стороне. Их отношения развивались в более тонкой, духовной сфере. Что бы ни происходило с Фредди, он всегда возвращался к ней. А она всегда ждала его, недоступная для всех остальных мужчин.