Филипп Корсо - День после Розуэлла

Сенатор Стром Турмонд

Когда я был впервые избран в Сенат США в 1954 году, США и демократические Западные правительства были блокированы в ожесточенной и иногда смертельной, холодной войне с тоталитарными коммунистическими правительствами, которые стремились развернуть свою идеологию развала на весь мир. Хотя тем, кто не жил в эту эпоху, сложно ее представить, 1950-е и 1960-е годы были в нашей истории периодом реальной обеспокоенности, касающейся коммунистической, особенно советской угрозы нашей стране и нашей безопасности.

Как член Комитета Сената по делам вооруженных сил, я взял ведущую роль в поиске в нашем правительстве лиц, которые хотели заткнуть рот представителям армии, стремившихся предупредить американцев об угрозе, которая исходила от наших коммунистических врагов и высказывающихся против некоторых явно дезинформированных лиц, ведущих неверную и откровенно говоря, опасную политику США в делах с Советами и Красным Китаем. Выдающиеся офицеры и патриоты, такие как адмирал Арли Берк и генерал Артур Трюдо, по существу подвергались цензуре своим собственным правительством из-за взглядов на состояние мира и природе угроз нашей стране. Как ветеран Второй мировой войны, офицер запаса Армии США и сторонник сильных и комплексных вооруженных сил, я не мог сидеть сложа руки и наблюдать, как наши вооруженные силы разрушаются сочувствующими Коммунизму людьми в правительстве.

В течение этого периода Комитет по делам вооруженных сил проводил обширные слушания по этому вопросу. Это казалось чуждым явлением в стране, которая защищает и лелеет их свободное самовыражение среди людей, которые рисковали своими жизнями, чтобы охранять нашу свободу и наилучшее понимание, как мы должны противостоять нашему врагу и заставить его замолчать. Это было тогда, когда я узнал Филипа Корсо, тогда еще полковника в армии США, который одинаково волновался о тех, кто затыкает рот нашей армии и тех, кто разделял мое беспокойство о будущем наших вооруженных сил.

Поскольку члены Комитета по делам вооруженных сил старательно работали над тем, чтобы обнаруживать тех, кто работал против волнений наших солдат, матросов, морских пехотинцев и авиаторов, двое моих бывших сотрудников, обратили мое внимание на полковника Корсо. Полковник пользовался большим доверием, знаниями и опытом не только как офицер, но также был известен на полях разведки и национальной безопасности. Ветеран Второй мировой войны и войны в Корее, Корсо также провел четыре года, работая в Совете национальной безопасности. Короче говоря, работая в Комитете Сената по делам вооруженных сил, он был очень знаком с проблемами, которые касались меня и моих коллег и он очень быстро стал ценным источником обширной информации, которая была самой проницательной, важной и точной. На самом деле предоставляемый им материал, был неоценим для помощи в доказательствах притеснения американских офицеров, которыми командовали люди с высоких постов в нашем правительстве.

В 1963 году, когда я узнал о надвигающейся на полковника Корсо отставке из армии, я думал, что человек с таким окружением и опытом будет иметь огромное преимущество. Таким образом, после того, как ему предложили должность, которая не обещала ничего иного кроме долгих часов тяжелой работы за скромной плату, Филип Корсо снова охотно приступил к службе и защите США, на сей раз как помощник в моем офисе.

И нет вопроса в том, что Филип Корсо прожил богатую и полную приключений жизнь и я уверен, что у него есть множество интересных историй, которыми он может поделиться с людьми, интересующимися военной историей, шпионской деятельностью и работой нашего правительства. Мы все должны быть благодарны, что есть такие мужчины и женщины, как полковник Корсо — люди, которые готовы отдать свою жизнь службе стране и защите ее идеалов, которыми все мы дорожим — и мы должны чтить жертвы, которые они принесли своей работе и жизни.

Меня зовут Филип Дж. Корсо, в течение двух незабываемых лет в 1960-х, когда я был подполковником в армейском подразделении, занимающемся Инопланетными Технологиями в Военном Управления Исследований и Развития в Пентагоне, я вел двойную жизнь. В своих обычных повседневных занятиях по исследованию и анализу систем вооружения армии, я исследовал такие темы, как вооружение вертолетов, которое разработали во французских вооруженных силах, тактическими сложностями разворачивания противоракетных комплексов или новыми военными технологиями по приготовлению и хранению пищи в полевых условиях. Я читал технологические доклады и встречался с инженерами на открытом военном демонстрационным полигоне с различными видами артиллерии и проверял, как продвигались проекты по развитию. Я передавал их доклады своему боссу, генерал-лейтенанту Артуру Трюдо, директору ВоенУИР и управляющему тремя с небольшим тысячами человек работающих с большим количеством проектов на различных этапах развития. На поверхности, особенно для осуществляющих контроль, как расходуются средства налогоплательщиков конгрессменов, все это было обычной рутиной.

Однако, частью моих должностных обязанностей в ВоенУИР, была служба офицером разведки и работа советником генерала Трюдо, который сам возглавлял Военную разведку прежде, чем поступить на службу в УИР. Это была работа, которой я был обучен и занимался ей во время Второй мировой войны и войны в Корее. В Пентагоне я работал в некоторых самых секретных областях военной разведки, знакомясь в большей степени с секретными данными от имени генерала Трюдо. Я состоял в штате генерала Мак Артура в Корее и знал, что уже в конце 1961 года — гораздо позднее, может даже, когда американцы только начинали смотреть Доктора Килдэйра или Гансмоука, захваченные в плен во время Второй мировой войны и Корейской войны, американские солдаты, жили в условиях гулаговских лагерей для военнопленных в Советском Союзе и Корее. Некоторые из них подвергались тому, что называется психологической пыткой. Они были людьми, которые никогда не возвращаются.