Брентон Шлендер - Становление Стива Джобса. Путь от безрассудного выскочки до лидера-визионера

Вернувшись в Америку осенью 1974 года, Стив вновь пришел в Atari и занялся оборудованием офиса прогрессивной (и плохо управлявшейся) компании Нолана Бушнелла. Впрочем, и сама Atari была настолько странной организацией, что Джобс мог легко исчезнуть на пару недель и заняться сбором яблок в саду Роберта Фридланда. При этом его не только не увольняли, но порой даже не замечали его отсутствия. Тем временем Воз работал в Hewlett-Packard на достаточно спокойной и хорошо оплачиваемой, но не особенно интересной должности. Ничто в жизни Джобса в то время не могло даже намекнуть на будущий невероятный успех в бизнесе компьютерных технологий или каком-нибудь другом. Однако уже в последующие три года из неряшливого и неопределившегося 19-летнего юнца Стив стремительно начал превращаться в основателя прогрессивной компании и лидера революции в мире американского бизнеса.

Ему очень повезло жить в эпоху, словно созданную для человека с его талантами. Бурные изменения происходили на множестве фронтов, особенно в мире информационных технологий. В 1970-е годы развитие компьютерной отрасли определялось развитием больших машин, называвшихся мейнфреймами. Мейнфреймы представляли собой огромные компьютерные системы размером с комнату. Их использовали авиакомпании, банки, страховые компании и крупные университеты. Программы, требовавшиеся для получения результата – например, расчета ипотечного платежа, – были невероятно громоздкими. Такое представление складывалось у всех, кто изучал компьютерные науки в колледже (где большинство из нас пыталось заставить мейнфреймы сделать что-нибудь по-настоящему полезное). После формулировки проблемы, решение которой вы хотели поручить машине, приходилось писать на языке типа COBOL или Fortran множество строк пошаговых инструкций. Затем, с помощью довольно шумной механической консоли, вы должны были впечатать каждую строку написанной вами программы на прямоугольную перфокарту (в ней пробивались отверстия так, чтобы компьютер мог «прочитать» ваш код). Для начала надлежало убедиться, что готовые карточки лежат в правильном порядке – для простых программ требовалось «всего» несколько десятков карточек, скрепленных резиновой лентой, а для сложных – десятки пачек, разложенных в строгом порядке в специальной картонной коробке. После тщательной проверки карточки передавались компьютерному «оператору», который выкладывал их в очередь за десятками других карточек «на корм» мейнфрейму. Через какое-то время машина выплевывала результаты в виде распечатки на сложенных гармошкой огромных листах бумаги, окрашенных в зелено-белую полоску. Чаще всего для получения искомого результата требовалось запускать программу три, четыре или даже несколько десятков раз.

Иными словами, программирование в 1975 году считалось чем угодно, только не личным делом. Написание программ представляло собой утомительный и безумно медленный процесс. Большие, дорогостоящие и высокопроизводительные компьютеры создавались и продавались несколькими большими, до предела забюрократизированными технологическими компаниями. Как и в 1950-е годы, в 1975 году в компьютерной отрасли доминировала International Business Machines (IBM), продававшая больше мейнфреймов, чем все остальные конкуренты, вместе взятые. В 1960-е годы эти вечные «неудачники» получили прозвище «Семь гномов». В 1970-е годы General Electric и RCA сдались, после чего на рынке осталась группа упрямцев, известная под аббревиатурой BUNCH, – компании Burroughs, Univac, NCR, Control Data Corporation и Honeywell. Digital Equipment Corporation (DEC) захватила растущий сегмент сравнительно дешевых и менее мощных «мини-компьютеров», использовавшихся небольшими компаниями или подразделениями крупных корпораций. На каждом конце ценового диапазона имелась своя рыночная аномалия. В дорогостоящем сегменте компания Cray Research, основанная в 1972 году, торговала так называемыми суперкомпьютерами, которые использовались главным образом для научных исследований и математического моделирования. Это были самые дорогостоящие на рынке компьютеры – цена каждого значительно превышала 3 миллиона долларов. В дешевом сегменте царствовала компания Wang, основанная в начале 1970-х. Она изготавливала машину для определенных целей, известную как текстовый процессор. Это устройство можно считать ближайшим родственником персонального компьютера – оно предназначалось для частных пользователей и применялось для подготовки письменных отчетов и ведения корреспонденции. В те времена компьютерная отрасль обитала в восточных регионах страны. Главный офис IBM находился в буколических пригородах Нью-Йорка; DEC и Wang работали в Бостоне. Штаб-квартира Burroughs размещалась в Детройте, Univac – в Пенсильвании, NCR – в Дейтоне, а Cray, Honeywell и Control Data – в Миннеаполисе. Единственным заметным из первых производителей компьютеров в Кремниевой долине была компания Hewlett-Packard, однако ее основной бизнес состоял в изготовлении инструментов для научных тестов и измерений, а также калькуляторов.

Эта отрасль ничем не напоминала сегодняшний предприимчивый, основанный на инновациях и быстро меняющийся технологический мир. Больше всего компьютерные компании походили на производителей тяжелого оборудования. Их вселенная состояла всего из нескольких сотен потенциальных клиентов – в основном компаний с широкими карманами, руководствовавшихся не ценой, а надежностью покупаемого оборудования. Постепенно отрасль «закрылась» и стала вариться в собственном соку.

В это же время в Калифорнии начались регулярные встречи так называемого Homebrew Computer Club – довольно большой группы любителей программирования, которым предстояло взбаламутить тихую заводь. Первое собрание этой группы состоялось вскоре после выхода в январе 1975 года выпуска журнала Popular Electronics со статьей о «микрокомпьютере» Altair 8800. Гордон Френч, инженер из Кремниевой долины, устроил в своем гараже демонстрацию Altair, который собрал со своим приятелем из набора за 495 долларов. Этот набор продавала компания Micro Instrumentation and Telemetry Systems (MITS). Altair представлял собой прибор весьма странного вида, размером со стереоусилитель, на лицевой стороне которого в два ряда располагались переключатели и мерцающие красные огоньки. Неуклюжее устройство не умело делать ничего особенного, однако наглядно показывало преимущества личного владения компьютером, хозяин которого мог при желании заниматься программированием круглыми сутками, не томясь в очереди и не заморачиваясь с карточками. Прочитал статью об Altair в журнале и Билл Гейтс, после чего с шумом покинул Гарвард, чтобы начать небольшой проект под названием Micro-soft, посвященный созданию языков программирования для компьютеров Altair.

Воз знал, что машина MITS ненамного мощнее, чем его «Крем-сода», созданная четырьмя годами ранее в 1971 году. Вдохновившись вполне естественным для «гика» желанием посоревноваться, он набросал несколько идей того, каким бы мог быть более мощный, более простой в работе и программировании микрокомпьютер. Воз подумал, что тумблеры и лампочки слишком похожи на флажковый семафор и азбуку Морзе. Почему бы не вводить команды и параметры напрямую с помощью клавиатуры пишущей машинки? И почему бы не сделать так, чтобы компьютер демонстрировал вводимую информацию и результаты на присоединенном к нему телевизионном мониторе? И почему бы тогда не подключить к нему кассетный магнитофон для хранения программ и данных? У Altair не было ни одного из этих свойств, которые сделали бы процесс программирования менее громоздким и более доступным. Воз замахнулся на решение непростой задачи! В глубине души он надеялся, что его работодатель, HP, захочет создать устройство на базе созданного им прототипа.