Майкл Шапиро - 100 великих евреев

Этот фарисей первого века был величайшим публицистом и толкователем истории человечества. Мы знаем его по им же написанным сочинениям. В дополнение к произведениям историка Иосифа Флавия Послания Павла являются единственным дошедшим до нас письменным памятником, оставленным фарисеем первого столетия. Подобно многим фарисеям того времени (вопреки предубеждениям фарисеи были людьми набожными, они основали талмудический иудаизм) Павел был человеком благочестивым и религиозным. Но он был полностью охвачен идеей Иисуса.

Разумеется, христианская религия – это плод усилий и идей двух человек – Иисуса и Павла. Но именно Павел соединил свое эллинское воспитание и иудаизм диаспоры (значительно более либеральный в личных обычаях, не связанный с отправлением религиозных обрядов в иерусалимском храме) с мессианским решением, чтобы создать новую теологию, новую религию и собрать достаточное для обеспечения ее выживания число последователей. Павел первым понял, что вера в Иисуса из Назарета имеет мировое значение. Изменения, внесенные учением Иисуса, требовали разрыва с иудейской практикой (конфликт Павла с иерусалимской церковью Иакова мог способствовать этому расколу). Иисус жил в чисто иудейской стране, проповедуя и стараясь повлиять только на иудеев. Павел же вербовал приверженцев большей частью в языческой империи. Большинство иудеев не стали бы признавать какого бы то ни было человека богом, а в языческом мире людей (особенного царского происхождения) объявляли богами. Вот почему неиудеям легче было общаться с Богом через посредство идеально добродетельного человека.

Идея Павла о милосердии была, возможно, его самым убедительным уроком. Бог, утверждал Павел, прощал всех, исходя из бесконечной и божественной любви к человеку, независимо от его нравственности или прегрешений. Для попранных, живших без какой-либо надежды в условиях римского угнетения масс подобная идея в сочетании с вечной жизнью в царстве Божьем оказывалась неотразимой. Павел – первый христианский богослов, названный многими историками создателем религии, указал в своей динамичной прозе путь превращения древней монотеистической религии в общемировую практику. Он не только изменил библейский закон и историю, но и предложил людям альтернативную концепцию и цель. С точки зрения Павла, евреи не были единственным народом, особо избранным милостью Божьей.

Труды Павла оказали глубокое влияние на его современников при основании раннего христианства, а также на поколения, представленные такими деятелями, как Августин, Лютер и Кальвин. Когда христианские богословы искали ответы на основные вопросы, они часто обращались за вдохновением к Посланиям Павла.

Совершенно очевидно также, что без принятия язычниками христианской веры (основанной на иудейских добродетелях и обычаях) мировая история стала бы радикально иной. Без Павла не состоялся бы переход к поддержанному государством христианству, не было бы церкви с центром в Риме (на месте казни Петра и Павла), греческая культура не была бы окрашена иудейско-христианской моралью, не было бы ни крестовых походов, ни европейских войн католиков с протестантами, одним словом, не было бы христианской религии.

В конце 1980-х гг. коммунисты перестали править Восточной Европой и Россией. Даже Китай и Вьетнам, когда-то крайние выразители марксизма, восприняли капиталистические методы. Несмотря на отказ большей части мира от его учения, Карл Генрих Маркс – немецкий еврей и потомок по отцовской и материнской линиям нескольких поколений раввинов – остается самым влиятельным политическим философом в еврейской и даже всемирной истории.

Маркс родился в Трире – небольшом городке на Рейне. Его отец Генрих был преуспевающим адвокатом, а его дядя – городским раввином. Стараясь улучшить свое положение отказом от еврейского наследия и игнорируя возражения родственника-раввина, Генрих вместе с семьей, в том числе с шестилетним Карлом, перешел в лютеранство. Вот почему Карл посещал светскую гимназию.

Маркс учился в университетах Бонна, Берлина и Йены (в последнем не столько учили, сколько торговали учеными степенями). Его особенно привлекало философское учение Гегеля. Маркс сначала собирался стать поэтом, потом философом и, наконец, журналистом. Он познакомился с другим молодым еврейским мыслителем Мозесом Гессом, основателем «Рейнской газеты». Гесс изначально использовал свое издание для критики реакционной политики прусского правительства. Маркс перехватил у Гесса инициативу, стал редактором и обрушился с нападками на местное правительство. Через пятнадцать месяцев за критику союза Берлина и Москвы он был лишен немецкого гражданства и выслан во Францию.

Маркс, только что женившийся на двадцатидевятилетней Женни, урожденной фон Вестфален (брак с ней он заключил после семи лет ухаживаний, после смерти ее отца, возражавшего против этого брака, и с трудом полученного согласия овдовевшей матери), устроился в Париже, где жили и работали Бальзак, Шопен и Санд, и познакомился с другим немецким экспатриантом, Генрихом Гейне. В тот же период он встречался с русским анархистом Михаилом Бакуниным и французским радикалом Пьером Жозефом Прудоном.

Самым же удачным стало знакомство Маркса с Фридрихом Энгельсом – впечатлительным сыном состоятельного немецкого текстильного фабриканта. Энгельс представлял собой любопытную смесь капиталиста и революционера. На Маркса произвели впечатление работы Энгельса об английском рабочем классе и его способность изъясняться ясно и просто. На протяжении последующих почти сорока лет Энгельс обеспечивал своему другу щедрое содержание (подчас в ущерб самому себе). Если не считать редких газетных публикаций, Маркс никогда не зарабатывал себе на жизнь, предпочитая тратить свое время на исследования и написание статей и манифестов (которые охотно редактировал Энгельс). До сих пор в марксистской литературе часто бывает трудно отличить идеи Маркса от стилистической обработки Энгельса.

Высланный из Парижа в Брюссель и живший на деньги Энгельса, Маркс написал в 1847 г. свой первый крупный труд – «Нищета философии». Годом позже Маркс и Энгельс опубликовали свой самый важный совместный труд «Манифест Коммунистической партии». Всего через несколько дней после этой публикации (и без какой-либо связи с ее радикальными идеями) против политической тирании во Франции и Германии восстали рабочие. Получилось так, словно Маркс и Энгельс предсказали их мятеж. Но революционеры выступали скорее за прогрессивную либеральную политику, нежели за классовую борьбу по Марксу. В те бурные годы Маркс предсказывал (почти в сорока случаях), что эра классовой борьбы взлелеет восстание. По большей части он ошибался насчет ближайшего будущего, но, к горькому сожалению, оказался прав относительно следующего столетия.