Куан Ю Ли - Мой взгляд на будущее мира

Чтобы понять всю глубину проблемы, приведу вам в пример еще одну отвергнутую группу: чистокровных этнических японцев из Латинской Америки, известных как никкейдзин. Начиная с 1980-х гг. десятки тысяч из них переехали в Японию, в основном из Бразилии, в рамках либеральной миграционной политики, которую правительство стало проводить в надежде смягчить проблему стареющего населения страны. В 1920-е гг. бабушки и дедушки никкейдзин уехали в другое полушарие в поисках работы на бразильских кофейных плантациях, и теперь их потомки вернулись обратно. Однако эксперимент провалился. Выросшие в совершенно другом обществе, никкейдзин были настолько культурно отчуждены от своих генетических сородичей в Японии, что к ним относились, как к иностранцам. Поэтому в 2009 г., в самый разгар экономического кризиса, правительство предложило безработным никкейдзин единовременную финансовую помощь, чтобы они вернулись в Бразилию. В другом обществе с другим отношением к иностранцам этот эксперимент мог бы оказаться успешным. И, скорее всего, японское правительство верило в его успех, раз решило пойти на такой шаг. Но даже оно недооценило уровень нетерпимости в японском обществе.

В настоящее время иностранцы составляют менее 1,2 % всех жителей Японии, по сравнению с 6 % в Великобритании, 8 % в Германии и 10 % в Испании. Япония настолько гомогенна, что даже те молодые японцы, которые какое-то время жили за границей, потому что их родители работали в других странах, испытывают трудности с адаптацией, хотя они и учились в японских школах. Например, в повседневной коммуникации многое не говорится напрямую: ожидается, что собеседник должен догадаться сам по интонациям голоса и языку тела. Должно произойти фундаментальное изменение в менталитете нации, чтобы можно было рассматривать привлечение мигрантов как один из способов решения демографической проблемы. Но есть ли у Японии время, чтобы ждать, когда произойдет такое изменение? Не думаю. Если они промедлят еще 10–15 лет, ситуация может ухудшиться настолько, что будет слишком поздно пытаться что-либо предпринять.

Япония пережила два «потерянных десятилетия» и теперь вступает в третье. В период с 1960 по 1990 г. ВВП страны рос в среднем на 6,2 % в год. Японцы победили послевоенную разруху и с помощью американцев создали вторую по величине экономику в мире. Когда японский бизнес принялся скупать недвижимость на Западе, обеспокоенные аналитики забили тревогу, предвещая, что вскоре ее корпорации поглотят развитый мир, экономика которого замедлила развитие. Сегодня то же самое они говорят о Китае. Но в 1991 г. японский «пузырь активов» лопнул, что ознаменовало собой начало длительного периода экономической депрессии. Среднегодовые темпы роста ВВП после 1991 г. упали до ничтожного 1 %. На момент написания этой книги началось третье десятилетие экономического спада. Если в ближайшее время не будет предпринято решительных действий, чтобы одолеть проблему убыли населения, никакие изменения в политике и экономике не помогут вернуть нации ничего похожего на ее послевоенный рост.

Демография определяет судьбу народа. Если у вас снижается численность населения, снижается и ваша мощь. Пожилые люди не меняют автомобили и телевизоры. Они не покупают новые костюмы и не вступают в новые гольф-клубы. Они не едят в дорогих ресторанах. У них есть все, что им нужно. Вот почему я очень пессимистично настроен относительно будущего Японии. В пределах десяти лет внутреннее потребление начнет падать, и этот процесс может иметь необратимый характер. Отчасти поэтому все пакеты мер по стимулированию экономики дают лишь незначительный эффект. Сегодня Япония по-прежнему остается второй страной в мире после Соединенных Штатов по количеству запатентованных изобретений. Но изобретения и открытия — удел молодых людей, а не стариков. В математике пик открытий приходится на возраст 20–21 год. Мало кто из математиков совершил великие открытия после этого возраста.

Я посетил Японию в мае 2012 г. для участия в конференции «Будущее Азии», организованной «Нихон Кэйдзай Симбун». Беседуя с представителями японских правящих кругов, которых я там встретил, я попытался выяснить, что они думают о проблеме старения населения. Но вместо того чтобы задавать вопрос: «Вы будете привлекать иммигрантов?», я спрашивал у них: «Как вы планируете решать демографическую проблему?» Все они отвечали: «Мы увеличим денежные выплаты при рождении ребенка и пособия по уходу за ребенком». Я был разочарован. Денежными выплатами не изменишь ситуацию. Во всех странах, которые пытались использовать такое государственное стимулирование, оно дало весьма ограниченный эффект, поскольку проблема не в деньгах, а в изменении образа жизни и менталитета людей. Даже в тех странах, где такое стимулирование дает результаты, например во Франции и Швеции, процесс идет медленно и обходится очень дорого.

Японцы — потрясающие люди. Когда 11 марта 2011 г. произошло разрушительное землетрясение Тохоку, весь мир с восхищением смотрел, как отреагировал японский народ: ни паники, ни мародерства; люди держались стойко и с достоинством, помогали и поддерживали друг друга. Мало какие общества способны сохранять такое спокойствие, порядок и дисциплину перед лицом катастрофы подобного масштаба. Кроме того, японцы непревзойденны в своем стремлении к совершенству во всем, что они делают, — от бездефектного производства телевизоров и автомобилей до изготовления лучших в мире суши. Командный дух дает японской рабочей силе огромное преимущество перед рабочей силой других стран. Корейцы и китайцы могут сравниться с японцами на индивидуальном уровне. Но что касается командной работы, то в этом японцы не имеют себе равных. Возможно, именно эта сплоченность привела меня в свое время к убеждению в том, что японцы в конце концов сумеют выйти из летаргии и решить демографический вопрос, как только суровая реальность посмотрит им в лицо. Разве в духе этой выдающейся нации смотреть, как набирают мощь ее соседи, а самой постепенно приходить в упадок, никак не пытаясь с этим бороться?

Но сегодня я больше не уверен в неизбежности такого японского ответа. Идут годы, а я не вижу никакого движения. Ведомая своим консерватизмом, эта нация скатывается в посредственность. Разумеется, в обозримом будущем жизнь будет оставаться достаточно комфортной для ее среднего класса. В отличие от развитых стран Запада, Япония не накопила огромного внешнего долга. Это технологически развитая страна с высокообразованным населением. Но в конце концов проблемы Японии дадут о себе знать. Если бы я был молодым японцем и знал английский язык, я, вероятно, предпочел бы эмигрировать из страны.