Куан Ю Ли - Мой взгляд на будущее мира

После мирового финансового кризиса многие правительства начали пересматривать регулирование коммерческой и инвестиционной банковской деятельности. В этом вопросе я согласен с позицией бывшего председателя Федеральной резервной системы США Пола Волкера, очень мудрого и опытного в финансовых и банковских делах человека. Он предложил разграничить стандартную коммерческую банковскую деятельность и спекулятивные и, следовательно, более рискованные формы инвестиционной деятельности, чтобы создать более безопасную банковскую систему. Этот подход стал известен как правило Волкера, однако на практике реализовать его крайне трудно. Если начать внедрять его очень жестко, банки начнут перемещать свои операции и капиталы в те страны, где это правило не действует. Например, та же Великобритания предпочитает сводить к минимуму регулирование своего банковского сектора, поскольку экономика страны в значительной степени зависит от сохранения Лондоном роли мирового финансового центра. Захотят ли другие страны ослабить свою конкурентоспособность относительно Великобритании? Сомневаюсь в этом.

Между тем, когда речь идет о стабилизации экономической системы в целом, государственное вмешательство может быть желательно и даже необходимо. Например, американцы попытались ослабить рецессионное давление, накачав экономику ликвидностью, проще говоря — включив печатный станок. Смягчение денежной политики всегда было стандартным способом борьбы с экономическим спадом, но на этот раз американцы использовали и более нетрадиционные подходы, а размеры предпринятых ими денежных вливаний оказались беспрецедентными.

Не все поддерживают такой подход. Некоторые критики, придерживающиеся взглядов австрийского экономиста Фридриха Хайека, считают, что вмешательство государства не позволяет экономике избавиться от лишнего жира, продлевает жизнь неэффективных компаний и отраслей и, таким образом, лишь отдаляет решение проблемы. Экономика должна регулировать саму себя естественным образом, говорят они, и препятствование этому при помощи вливания денежной массы в лучшем случае затягивает необходимый процесс перестройки, а в худшем — делает систему неэффективной. В конечном итоге это приводит к долгосрочному застою или выливается в кризис и глубокую рецессию.

Я считаю, что вмешательство государства в экономику с целью предотвращения кризисов, будь то в духе кейнсианства или монетаризма, является меньшим из двух зол. Многие страны пытались использовать подход Хайека во время Великой депрессии — с катастрофическими для себя последствиями. Сегодня, в условиях тесной финансовой и торговой интеграции, потрясения в одной части света способны пошатнуть всю мировую систему и негативно отразиться на каждой стране. Это пугающая перспектива, поэтому никто не желает Соединенным Штатам «жесткой посадки».

У Америки есть возможность проводить количественное смягчение, потому что ее доллар является мировой резервной валютой. Она может позволить себе без ощутимых последствий иметь многолетний дефицит бюджета. В такой ситуации другие страны неизбежно столкнулись бы с оттоком капитала и обвалом валютного курса. Но американцы платят за это низкую цену, поскольку распределяют свои издержки среди всего остального мира. Они могут заимствовать по более низким процентным ставкам благодаря готовности людей по всему миру держать денежные резервы и активы в долларах США. Таковы преимущества, даруемые статусом мировой резервной валюты.

В свое время такими же преимуществами пользовались британцы, чей фунт стерлингов был единственной весомой валютой для ведения международной торговли. Потом фунт утратил этот статус. Возможно, в один прекрасный день то же самое случится и с американским долларом. Сейчас это трудно себе представить, но такое вполне возможно. Однако пока альтернативы доллару США в качестве мировой резервной валюты нет: евро по-прежнему находится в опасности, а китайский юань пока не готов к такой роли.

Я не думаю, что китайцы вытеснят американцев. Они руководствуются другими соображениями. Открывая свой финансовый рынок, вы позволяете деньгам свободно течь через границу. Это делает страну уязвимой к внезапному притоку или наоборот массивному оттоку капитала, что может дестабилизировать экономику. Американская система достаточно зрела, чтобы выдержать это. Не уверен, что китайцы захотят брать на себя такой риск. Зачем? Они хорошо развиваются и без этого. Преимущества, приносимые статусом мировой резервной валюты, недостаточны для того, чтобы оправдать такой рискованный шаг. Будь я на их месте, я бы не стал этого делать.

Французский экономист Жак Рюэфф был убежденным сторонником возвращения к золотому стандарту, считая систему на основе доллара США несправедливой. Однако американцы заявили: «Вы можете брать наши доллары, можете не брать — воля ваша». А поскольку американская экономика — сильнейшая в мире, доллар остается в силе. Кроме того, уверенность в том, что существующий порядок сохранится в обозримом будущем, привносит в международную торговую систему столь необходимую стабильность и определенность. Любое изменение резервной валюты приведет на какое-то время к неопределенности и неразберихе, даже если — а это вызывает большие сомнения — вопрос будет решен мирно путем договоренности между крупнейшими экономическими державами мира.

В настоящее время наибольшую угрозу для здоровья мировой экономики в краткосрочной перспективе представляет собой возможное ограничение свободной торговли. Всплеск протекционизма неизбежно приведет к глобальному экономическому спаду. Мы никогда не должны забывать, что Великая депрессия 1930-х гг. была усугублена изоляционистской политикой некоторых стран. Например, если сегодня американские политики решат, исходя из предвыборных соображений, ввести запретительный налог на продажу китайцами своих товаров ниже себестоимости, китайцы введут какие-нибудь ограничения в ответ. Стоит лишь встать на этот путь, и вскоре и другие торговые партнеры, включая Европу и Японию, окажутся втянутыми в конфликт и начнут подумывать о введении аналогичных мер. Таким образом, вся система международной торговли резко сбавит обороты. И больше всего от этого пострадают бедные страны. Находясь на более низком уровне, в пропорциональном отношении они выигрывают от международной торговли намного больше.

Соглашения о свободной торговле — лучший путь для движения вперед. Такие договоренности, если к ним удается прийти, оборачиваются благом для всех участников. Дохийский раунд переговоров ВТО, если бы он завершился подписанием соглашения, сулил огромные выгоды для всех стран, в том числе для Сингапура. К сожалению, длившиеся почти 10 лет переговоры закончились ничем, натолкнувшись на непреодолимое препятствие в виде разногласий по сельскохозяйственным субсидиям. Страны продемонстрировали отсутствие политической воли к тому, чтобы идти на уступки, необходимые для успеха переговоров в Дохе. Некоторые американские рабочие пострадали от вывода производства за рубеж, и политики считают невозможным убедить их в том, что эту практику необходимо расширять. Разумеется, если американским компаниям будет запрещено переносить свою деятельность за рубеж, они окажутся в невыгодном положении по сравнению с немцами, французами, британцами и японцами, которые будут продолжать это делать.