Владимир Высоцкий - Четыре четверти пути [Сборник]

25 января 1988 года Владимиру Высоцкому исполнилось бы 50 лет

«Вертикаль», по-моему, один из самых удачных опытов моей работы в кино. Эта картина, на мой взгляд, не может существовать без песен, которые я туда написал. Там песня работает, мне кажется, идеально. Она-иногда сокращает продолжительность действия, и вам не скучно смотреть фильм, не надо показывать длинное восхождение, например. Вот я начинаю «Песню о друге», и альпинисты выходят, а когда я ее заканчиваю, они уже на вершине, прошло около десяти часов времени, а песня заняла всего две минуты. Потом вдруг показываются прекрасные виды гор, сходящие лавины, и это не мешает песне, просто красиво и звучит «Здесь вам не равнина». А если песня звучит, например, на титрах — ты сидишь, до семи часов утра работаешь, в поту, как говорится, и в муках творчества это дело сочиняешь, а ее пускают на титрах, да еще тихо — и зритель читает, что режиссер такой-то, директор картины такой-то… Это тоже важно, но при чем здесь песня? Ты так уж подбирал слова, работал для того, чтобы была какая-то внятная, четкая мысль, какие-то острые проблемы, а этого ничего не слышно. Против этого я всегда возражаю, не хочу свои песни портить или вообще их не даю. Но в «Вертикали» все сделано аккуратно, очень тактично, и я за это благодарен режиссеру Славе Говорухину. Я хочу, чтобы песня жила, чтобы она имела свою самостоятельную ценность. А может быть, наоборот, делать в кино иллюстрации к песням, почему бы и нет? Я думаю, что в "Вертикали» нельзя разобраться, что было иллюстрацией к чему: песни к кино или кино к песням. Тот, кто видел этот фильм и помнит, вероятно, так же к этому относится.

Так вот, я хочу сказать несколько слов о фильме — не об альпинизме. Об альпинизме пишут очень много и пишут почти всегда неудачно — рассказать об альпинизме почти невозможно. Мы весь фильм пытались это сделать. Когда мы начинали работу над картиной, у нас был сценарий о том, что поднимаются пять, человек к вершине, и вот как лавина — так одного нет, как вторая — так другого, как камнепад — так третьего нет, и все погибли, один остался жив случайно. В общем, был очень страшный сценарий, все запротестовали, актеры в том числе: никому не хочется в середине фильма погибнуть. Ну и потом федерация альпинизма тоже стала возражать, бывают в горах такие трагедии, но, во всяком случае, не так часто, чтобы обобщать в фильме. Одним словом, мы этот сценарий переписывали и все время задавались вопросом: зачем люди ходят в горы, что же им там делать? И пословицу вспоминали, что умный в гору не пойдет, умный гору обойдет, — все ее знают. И вот выяснилось, когда мы приехали в горы, что это неправда, — в горах очень много умных людей, людей всех профессий, всех возрастов — горам все возрасты покорны" я бы даже сказал. Я с ними разговаривал — прекрасные люди, вообще, в горах прекрасно, очень красиво, там риск, — знаете, доля риска всегда хорошо, — и там грандиозные люди. Всех их тянет в горы. Человек, который там побывал, обязательно вернется обратно. Это точно. И не из-за того, что там чистый воздух, красивая природа, а из-за того, что там есть какой-то такой другой сорт освобождения, когда у тебя только одна ясная цель: туда, наверх, и где легко проверить, можно с тобой потом в разведку идти или нет. Бывает такой период на трудных восхождениях, который называется «горная болезнь». Самый сильный, любой человек — это может с любым человеком случиться, — когда вот так сядет, голову в руки, и все: можно бить, поливать водой, толкать ногами, затаскивать, как рюкзак, — никак из шока человека вывести невозможно. Сидит как сомнамбула. И если потом он сможет превозмочь вот этот самый страх, панический страх перед громадной горой, тогда он может быть уверен, что и в других условиях он не подведет.

Мне рассказали такую историю: кого-то из певцов спрашивают: «Что вы будете петь?» Он отвечает: «Вот, «Песню о друге» Высоцкого». «А, — говорят, — где он пьяный на вершине стоял, что ли?» Ну что же тут делать?! Так ведь может кому-нибудь бог его знает что показаться…

Люди в горах ведут себя совершенно иначе, чем на равнине. Они раскрываются совершенно по-другому. Дело в том, что обстановка на восхождении приближена к военной, и поэтому люди ведут себя, правда, как в бою, — это очень редко увидишь. Такая взаимовыручка возникает! Вот есть слово «дружба», мы его затрепали как-то, этим словом называют и кафе, и газеты, и журналы, а в горах оно существует в чистом уаком, очищенном виде. В альпинизме это просто манера поведения, иначе там люди себя не ведут. Меня пригласили как-то выступать альпинисты, я к ним приехал, они давно хотели меня послушать, но тут внезапно выяснилось, что потерпела аварию какая-то группа. И всех, как одного, сдуло ветром, они все ушли ночью, в непогоду, ушли на маршрут спасать людей. Зачем люди ходят вверх? Наверное, чтобы проверить, как сказал мне наш инструктор, мастер спорта Елисеев, чтобы посмотреть, что ты есть за человек, понять лучше людей, которые с тобой. Потому что в горах нет милиции, нет «скорой помощи», которые могли бы тебя спасти или выручить. Человек там может надеяться только на себя, на свои руки и на своих друзей.

Эти самые любимые мои песни я вовсе не собирался писать для фильма. Я написал их просто так, они появились сами собой, причем появлялись страшно быстро. Например, «Песня о друге» была написана буквально через несколько дней после того, как мы полазили по горам, походили по льду. Она посвящена ребятам, которые помогали нам делать эту картину, и я им очень благодарен за то, что узнал их.

1966

Особая известность этих песен началась в основном после фильма. Вы знаете, когда поехал сниматься в этой картине, я совсем не предполагал, что я буду лазить куда-то, думал, что так, отживу в гостинице, отпишу свое, и все. Но это оказалось невозможно, и теперь я стал, как все люди, которые там побывали, действительно поклонником гор, и если есть какая-то малейшая возможность, пытаюсь туда поехать, чтобы снова подышать тем воздухом, который помог мне написать эти песни.