Владимир Высоцкий - Четыре четверти пути [Сборник]

Десять тысяч — и всего один забег остался.
В это время наш Бескудников Олег зазнался:
Я, говорит, болен, бюллетеню, нету сил — и сгинул.
Вот наш тренер мне тогда и предложил: беги, мол.

Я ж на длинной на дистанции помру — не охну,—
Пробегу, быть может, только первый круг — и сдохну!
Но сурово эдак тренер мне: мол, надо, Федя,
Главно дело — чтобы воля, говорит, была к победе.

Воля волей, если сил невпроворот, — а я увлекся:
Я на десять тыщ рванул, как на пятьсот, — и спекся!
Подвела меня — ведь я предупреждал! — дыхалка:
Пробежал всего два круга — и упал.
А жалко!

И наш тренер, экс- и вице-чемпион ОРУДа,
Не пускать меня велел на стадион — иуда!
Ведь вчера мы только брали с ним с тоски по банке —
А сегодня он кричит: «Меняй коньки на санки!»

Жалко тренера — он тренер неплохой, — ну бог с ним!
Я ведь нынче занимаюся борьбой и боксом,—
Не имею больше я на счет на свой сомнений:
Все вдруг стали очень вежливы со мной, и — тренер.

Удар, удар… Еще удар…
Опять удар — и вот
Борис Буткеев (Краснодар)
Проводит апперкот.

Вот он прижал меня в углу,
Вот я едва ушел…
Вот апперкот — я на полу,
И мне нехорошо!

И думал Буткеев, мне челюсть кроша:
И жить хорошо, и жизнь хороша!

При счете семь я все лежу —
Рыдают землячки.
Встаю, ныряю, ухожу —
И мне идут очки.

Неправда, будто бы к концу
Я силы берегу, —
Бить человека по лицу
Я с детства не могу.

Но думал Буткеев, мне ребра круша:
И жить хорошо, и жизнь хороша!

В трибунах свист, в трибунах вой:
— Ату его, он трус! —
Буткеев лезет в ближний бой —
А я к канатам жмусь.

Но он пролез — он сибиряк,—
Настырные они —
И я сказал ему: «Чудак!
Устал ведь — отдохни!»

Но он не услышал — он думал, дыша,
Что жить хорошо и жизнь хороша!

А он все бьет — здоровый, черт,—
Я вижу — быть беде.
Ведь бокс не драка — это спорт
Отважных и т. д.

Вот он ударил — раз, два, три —
И… сам лишился сил,—
Мне руку поднял рефери,
Которой я не бил.

Лежал он и думал, что жизнь хороша.
Кому хороша, а кому — ни шиша.

Профессионалам —
зарплата навалом, —
Плевать, что на лед они зубы плюют.
Им платят деньжищи —
огромные тыщи, —
И даже за проигрыш, и за ничью.

Игрок хитер — пусть
берет на корпус,
Бьет в зуб ногой и — ни в зуб ногой.
А сам в итоге
калечит ноги —
И вместо клюшки идет с клюкой.

Профессионалам,
отчаянным малым,
Игра — лотерея, — кому повезет.
Играют с партнером —
как бык с матадором, —
Хоть, кажется, принято наоборот.

Как будто мертвый
лежит партнер твой, —
И ладно, черт с ним — пускай лежит.
Не оплошай, бык, —
бог хочет шайбы,
Бог на трибуне — он не простит!

Профессионалам
судья криминалом
Ни бокс не считает, ни злой мордобой, —
И с ними лет двадцать
кто мог потягаться —
Как школьнику драться с отборной шпаной?!

Но вот недавно
их козырь главный —
Уже не козырь, а так — пустяк.
И их оружьем
теперь не хуже
Их бьют, к тому же — на скоростях.

Профессионалы
в своем Монреале
Пускай разбивают друг другу носы, —
Но их представитель
(хотите — спросите!)
Недавно заклеен был в две полосы.

Сперва распластан,
а после — Пластырь…
А ихний пастор — ну как назло! —
Он перед боем
знал, что слабо им, —
Молились строем — не помогло.

Профессионалам
по всяким каналам!
То много, то мало — на банковский счет, —
А наши ребята
за ту же зарплату
Уже пятикратно уходят вперед.

Пусть в высшей лиге
плетут интриги
И пусть канадским зовут хоккей —
За нами слово —
до встречи снова!
А футболисты — до лучших дней

Мяч затаился в стриженой траве,
Секунда паузы на поле и в эфире.
Они играют по системе «дубль-ве»,—
А нам плевать, у нас — «четыре — два — четыре»

Ох инсайд! Для него — что футбол, что балет, —
И всегда он играет по правому краю.
Справедливости в мире и на поле нет —
Потому я всегда только слева играю.

Мяч затаился в стриженой траве,
Секунда паузы на поле и в эфире.
Они играют по системе «дубль-ве», —
А нам плевать, у нас — четыре — два — четыре»