Дженна Джеймсон - Заниматься любовью, как порнозвезда

И, как и в большинстве случаев, я решила уйти при первых же признаках тревоги, не дожидаясь, пока произойдет что-нибудь похуже. С годами я стала замечать, что женщины не слишком-то ценятся в порноиндустрии. Звезды — легкозаменимый товар со сроком годности всего в несколько лет. Если женщины хотят какого-то уважения — особенно в индустрии, базирующейся на их использовании, — они должны являть собой нечто более существенное, нежели просто смазливое личико на обложке. Каждой крупной компанией в этой сфере заправляют мужчины. Я поговорила об этом с Джеем, и мы пришли к выводу, что если я оставляю «Уикэд», то мне нет никакого смысла пахать на кого-нибудь другого. Я могла выбрать путь, по которому еще не шла ни одна женщина, и создать свою собственную преуспевающую компанию. Открыть собственный вебсайт, производить то, что считаю нужным, самой организовывать съемки. Я буду не просто порнозвездой, но порнодельцом.

Однако прежде чем самой браться за организацию собственного бизнеса, что вполне могло обернуться полным кошмаром, я хотела достойно уйти из «Уикэд» — ведь они столько сделали для меня и, до недавнего времени, ни в чем меня не предавали.

И мы встретились со Стивом. Он сидел за своим столом, как и пять лет назад, почти невидимый за беспорядочным нагромождением бумаг. Время будто совсем не коснулось его. Глаза блестели все так же ярко и веки по-прежнему нервно подрагивали.

Я сказала Стиву, что люблю его и благодарю за все, что он для меня сделал. Но настала пора мне покинуть гнездо и попробовать свои собственные силы.

Последнее, что я сказала, было:

— Я хотела бы получить твое благословение.

И Стив ответил:

— Дженна, я хочу, чтобы ты была счастлива. Я никогда не желал, чтобы тебе казалось, будто тебя к чему-то принуждают. Так ступай и делай то, что сама считаешь нужным.

Я обняла его, смахнув при этом половину бумаг со стола, и уже повернулась было, чтобы уходить.

— Но помни, — произнес Стив, прежде чем я дошла до двери, — ты должна мне еще один фильм.

Я не просто покидала компанию — я теряла своих лучших друзей. С Джой мы сумели сохранить близкие отношения, но со Стивом больше не обменялись ни словом. Это разбивает мне сердце — и ему, я знаю, тоже.

Раз уж это был последний шанс «Уикэд» сделать на мне кассу, мой завершающий фильм они решили превратить в самую крупнобюджетную постановку всех времен. Назывался проект «Поиск мечты» — насыщенная спецэффектами приключенческая сказка в стиле «Хроник Нарнии» (только без библейских аллегорий): о женщине, пускающейся в странствия, чтобы спасти мужскую фантазию. Возглавлять проект, разумеется, выпало моему бывшему супругу, Роду.

Люди всегда интересуются, а не трудно ли мне спать на экране с мужчинами, которых я недолюбливаю в жизни. На самом-то деле гораздо хуже приходится парням, с которыми у меня роман. Я могу рационально подходить к сексу: как-никак это работа, и все личное просто отключается. Но немногие парни сумеют представить — да еще зная, что это видят окружающие, — будто это совсем другой человек, а вовсе не любимая девушка трахается и кричит так, как она кричала бы с ними в спальне. Поэтому сложность в сексе перед камерой для меня заключается в опасениях, как бы это не причинило страдания кому-то, кого я люблю.

Так краткому периода моего домашнего покоя настал конец. Все пошло кувырком. Джей словно с цепи сорвался из-за того, что я могу с кем-то переспать на экране — куда там Джордану. Таким я его еще не видела. Он даже вынул мою фотографию из рамки на своей тумбочке и взамен поставил портрет Чейзи Лейн.

Однажды, когда мы отправились на ужин на его «Рейнджровере», Джей достал меня по-крупному; сгоряча я так наподдала ногой по ветровому стеклу, что оно разлетелось. Лягаться я мастер — однажды из-за того же Джея разнесла каблуком экран телевизора.

Я вечно что-нибудь разбивала. Проблема в том, что, как правило, это были мои же вещи.

После очередного скандала из-за фильма я в ярости ушла из дома, а когда вернулась, то обнаружила, что Джей сменил код на воротах. Я сняла туфли на каблуках, перелезла через ограду и пробежала полмили до двери — но ключ не входил в замок. Джей залил его цементом. Я позвонила ему по сотовому и потребовала, чтобы он меня впустил: заберу свои шмотки и оставлю его к чертовой бабушке.

Джей отказался, да еще пригрозил, что убьет моих собак и сожжет мою одежду. Затем он побросал все мои пожитки в ящики, загубив при этом большую часть платьев, и оставил все на подъездной дорожке. Я забрала вещи и улетела в Лос-Анджелес.

Как же я жалела, что так затянула с последним фильмом — отснять бы его, пока мы еще тусовались с Никки. Но я влипла. За столько лет и после стольких картин все, по идее, должно было стать только легче, а не сложнее. Пока я готовилась к съемкам в гостиничном номере, позвонил Джей.

— Ну, чего тебе еще? — рявкнула я в трубку.

— Послушай, — произнес он. — На этот раз крупного скандала не будет.

— Вот и славно.

— Я просто приеду и до тебя доберусь. И тогда ты за все расплатишься. Больше я ничего подобного не допущу.

— Что на тебя накатило на хрен?

— Все кончено, лапушка ты моя. Лучше, малышка, пускайся наутек.

Мы провисели на телефоне несколько часов. Разговор был такой, что заснула я в слезах. У Джея от боли дрожал голос. И то была боль, от которой не плачут, а звереют. Я сомневалась, что после такого наши отношения можно будет продолжать.

На следующий день Джой была необычайно любезна со мной. Считала, что, если съемки получатся по высшему разряду, я таки останусь в «Уикэд». Джой так и не смирилась с тем, что я ухожу, и впервые за столько лет я ей не доверилась. Она даже не представляла, каково мне сейчас. Род между тем был на взлете как режиссер, зато как человек опустился — дальше некуда. Он уже крутил роман с новейшим приобретением «Уикэд», Стефани Свифт, и единственным моим утешением на площадке было любоваться, как она затыкает Роду пасть — совсем как я в прежние времена.

Для Рода, как и для любого режиссера, существовала одна цель: снять шедевр. А поскольку переживания из-за Джея мешали мне работать, Род из кожи вон лез, чтобы саботировать наши отношения.

— Дай передохнуть, — твердил он. — Ты с этим парнем и полгода не продержишься. А фильм — это навсегда. Так давай сделаем его как можно лучше.

То, что прежде сошло бы за случайность, теперь приобретало на съемочной площадке особое значение — и в лесбийскую сцену Род меня с Азией Каррерой запихнул, и лицо мне по ошибке лаком покрыли вместо грима с блеском… Перед своей единственной сценой «мальчик-девочка» я распсиховалась настолько, что непрерывно блевала в своем трейлере. Я не хотела этого делать. Я перепробовала все мыслимые отговорки, даже предложила дублершу — думаю, вполне бы сошло, если бы кто-нибудь взял труд об этом позаботиться.