Надя Папудогло - #тыжемать. Белка в колесе

Говорят дети

Для девочек – розовое. А для мальчиков – все вообще!

А вдобавок – будь женственной, будь милой, будь мягкой. Вместо чувства собственного достоинства в ребенке воспитывают качества, которые должны подчеркнуть его пол. А потом появляются несчастные женщины, которым кажется, что их не полюбили только потому, что они были недостаточно женственными. Эти несчастные с 20 лет начинают править свою внешность. Или не осмеливаются уйти от мужчины, которые распускает руки. Не обязательно будет именно так, но возможно.

А что, если позволить детям быть самими собой?! Не будущими мужчинами и будущими женщинами, а просто людьми, которые имеют право на эмоции, в том числе и отрицательные?

Многие мамы очень переживают по поводу того, чтобы правильно воспитать своих сыновей. Один из наиболее популярных запросов в материнских сообществах: «Как воспитывать мальчика?» И мировой разум тут же выдает стройную систему заблуждений и стереотипов.

Начиная с совсем уж смешных, вроде того что мальчики должны одеваться только в серое, черное и темно-синее. Продолжая запретом на слезы, который мы уже обсуждали. Вот все это строевое, армейское про «будь мужиком». Ведь известно, что мужик – ключевая фигура реальной российской жизни, поэтому каждый мальчик прямо с рождения должен стремиться стать мужиком.

Из этого постулата непременным образом вытекает спорт. Я вообще не против физкультуры. Но, на мой взгляд, в три года это вовсе не обязательно. Как же, как же! В планке стоять до сих пор не умеет, все рисует он у вас. Короче, мужиком не вырастет. Да и с видами спорта все четко. Мальчиков надо отдавать на футбол, плавание, хоккей, борьбу… Какие еще спортивные танцы, фигурное катание? Кого вы растите? Отдайте его уже в нормальную секцию!

Отдали? А теперь срочно решайте, кем он станет. С девочками такого ажиотажа вокруг будущей профессии нет. С ними, видимо, и так все ясно: замуж и рожать (ха-ха). А вот за мальчика надо все решить уже в три года. Выбрать ему НАСТОЯЩУЮ профессию – с деньгами, карьерой, перспективой. Зачем ждать? Чтобы понять, что нравится ему самому? Не смешите! Как воспитаете, так и будет! А если мальчик вдруг проявит склонность к тому же рисованию – выжигать напалмом! Юриспруденция. Программирование. Математика. Никак не иначе.

А что это вы вообще его все обнимаете да целуете? Что еще за сантименты? С мальчиками надо быть проще и жестче. Как в армии. Встал, оделся, не нюни, пошел, шагом марш. Мальчику опять же полезно давать по попе. Сразу создает четкую систему авторитетов.

Или вы хотите «маменькиного сынка» вырастить? Что это он за вас прячется? Что значит стесняется? А ну выходи. Будь мужиком! Наверное, одна растишь, без папы. Бедная ты бедная. Срочно найди мужика, чтобы воспитал мужика!

А еще мальчики должны играть только в правильные игрушки. Ну, сами понимаете. Машины. Пистолеты. Солдатики. Костя как-то пришел из садика грустный, пожаловался, что не удалось поиграть с подружкой.

Спрашиваю, что ему помешало. Говорит: «Алиса играла в куклы, а мальчикам в куклы нельзя. И с девочками дружить нельзя, мне так сказали». Долго объясняла ему, что каждый может играть, во что хочет и с кем хочет. Ну, да ему потом опять объяснят, «как надо».

На самом деле я глубоко убеждена, что нет воспитания мальчиков и воспитания девочек, есть – как ни банально это звучит – воспитание людей, звезды над головой и нравственный закон внутри. Остальное – приложится.

Мое поколение выросло в совершенно другой системе отношений между детьми и взрослыми. Это были два отдельных мира, разделенные внушительной дистанцией, которая подчеркивалась обязательным обращением к взрослым на «вы» и по имени-отчеству. Жизнь детей, полная своих секретов, радостей и катастроф, протекала в автономном режиме, а участие взрослых ограничивалось дисциплинарными требованиями и периодическим воспитательным вмешательством.

Разумеется, так было не во всех семьях, но в большинстве. Взрослые обладали абсолютным авторитетом, который базировался исключительно на возрасте. Старший всегда прав. А дело ребенка – слушаться. Быть хорошим – значит быть послушным.

Как писали Вайль и Генис в своей книге про шестидесятые [13] Петр Вайль, Александр Генис. «Шестидесятые. Мир советского человека». : «Мир взрослых – это утопия. Взрослым можно делать все, что нельзя детям… Каждый прожитый год – это ступень к счастью. Ступень к свободе. А пока – пришитые белые воротнички. Бурый галстук, скатывающийся в трубочку. Страх. И невозможность поверить, что учительница была маленькой».

Я хорошо помню, когда произошел перелом. В нашей школе внезапно появились молодые учителя. Например Юлечка, Юлия Михайловна, которую ненавидели и обожали разом. Она приходила в обтягивающих юбках, садилась на учительский стол и понимала объяснение «у меня все валится из рук». А вот желающим просто прогулять аудирование спуска не давала. Она была близкой, после уроков мы звали ее по имени, но в ее авторитете никто не сомневался.

Зато авторитет литераторши, чье имя стерлось из памяти, рухнул в первые же десять минут. «Почему вы криво встаете?», «Вы все совершенно распущенные» и в ответ на вопрос, будем ли мы проходить Хармса, «зарубежной литературы в нашем курсе нет». К счастью, литераторша быстро исчезла.

Перемены касались не только учителей. Многие из наших родителей тоже выходили из прежней системы отношений, когда достаточно знать, что у ребенка хорошие оценки и он послушен. Они слушали наши кассеты, купленные в ларьках на Арбате, читали наши журналы и были не меньше нас рады свободе, которая меняла не только все вокруг, но и семейную атмосферу.

Свобода тех лет впервые дала ребенку голос, напомнила, что дети и взрослые – это равные люди с равными правами. И что взрослый становится взрослым не в силу возраста, а лишь в том случае, если ребенку с ним хорошо. И что дети не воспитываются в углу и не лишаются десертов за смех во время обеда.

Как бы то ни было, мы выросли и стали взрослыми. Научились быть ответственными и отвечаем теперь и за себя, и за наших родителей, и за наших детей. При этом мы научились, хочется верить, не отделять себя от детей дистанцией, а наоборот, максимально сокращать ее, чтобы ребенок понимал нашу тревогу, запреты и объяснения. В умении быть близко и есть достоинство родителя.

Дети очень хорошо чувствуют, когда взрослый – это близкий человек, а когда – мнимый авторитет, основанный на праве старшинства. А как же «старших надо уважать»? Да, надо. Но любое уважение живет только тогда, когда оно взаимно.