Георгий Фролов - Юрий Двужильный

«Вера и Нина! Вот и мы тоже уходим в армию. Как жаль, что не придется быть вместе! Пишите нам обязательно. Встретимся, как было условлено. Крепко целуем. Валя, Марина».

А ниже стоял пятизначный номер полевой почты…

Прежде чем вернуться в часть, Вера решила побывать на Красной площади, где 7 ноября состоялся необычный военный парад. Пройдя торжественным маршем мимо Мавзолея В. И. Ленина, войска сразу уходили на фронт, который был совсем близко.

Как посуровела и какой непривычно строгой стала Москва! У Веры, пока она шла к центру, несколько раз проверял документы военный патруль. Это было даже интересно: у нее проверяют документы! Но откуда знать этим сердитым военным, что она училась здесь в институте и отсюда ушла на фронт?

Навстречу с лопатами, кирками шли на строительство укреплений женщины, подростки, старики. На набережной у Кремлевской стены занимались бойцы народного ополчения. Словно со страниц книг и экранов кинотеатров сошли эти усатые рабочие в пальто, в кожаных куртках, с подсумками и винтовками. Они шли по набережной твердой, уверенной поступью, и песня, которую они пели, усиливала ощущение революционных лет:

А на стенах домов — плакаты: «Родина-мать зовет!», «Что ты сделал для фронта?», «Все на защиту Москвы!».

Холодный ветер метет поземку по брусчатке Красной площади. У входа в Мавзолей Ленина стоят часовые. На крышах домов, окружающих площадь, зенитные пулеметы, направленные в хмурое небо. Гулко раздаются шаги ополченцев. Холодная сталь штыков колышется над их рядами. Весь город готов к решающей схватке.

Подходил к концу короткий отдых на базе. Впереди было новое, еще более ответственное задание. После провала первого наступления немецко-фашистских войск на Москву гитлеровское командование готовило второе.

Третья и четвертая танковые группы Гоота и Хюпнера должны были нанести удар на Москву с северо-запада с одновременным обходом города на Дмитров — Загорск.

На юге действовала вторая танковая группа Гудериана. В ее задачу входило, овладев Тулой, нанести удар по Москве с юга, а часть сил направить через Коломну на соединение с войсками третьей и четвертой танковых групп к востоку от столицы.

В центре, на можайском, звенигородском, серпуховском направлениях, на кратчайших путях к Москве действовала четвертая армия фельдмаршала фон Клюге.

С воздуха действия немецко-фашистских войск поддерживало большое количество боевых самолетов.

Положение под Москвой в середине ноября было очень серьезным. На некоторых участках фронта немецко-фашистские войска от Москвы отделяло всего лишь тридцать — сорок километров. Требовалось максимальное напряжение всех сил, чтобы остановить врага, а затем нанести ему сокрушительный удар.

В это трудное время 21 ноября в тыл немецко-фашистских войск, действовавших в районе Наро-Фоминска, уходили две группы разведчиков — Бориса Крайнова и Павла Проворова.

Проворов был назначен командиром вместо заболевшего Володи Прохорова. В группу Павла входили Голубев, Емельянов, Кирюхин, Клубков, Морозов, Волошина, Милорадова, Обуховская, Космодемьянская. В группе Бориса Крайнова были Булгина, Брукер, Воронина, Самойлович, Смирнов, Кузьмичев, Леонтьев, Лебедева, Медиокрицкий, Щербаков.

Обе группы на время перехода линии фронта были объединены под командованием Бориса Крайнова. Перейдя фронт, они должны были разойтись и дальше действовать самостоятельно.

Разведчики получили валенки, телогрейки, теплое белье, свитера, шерстяные подшлемники. Зоя решила идти на задание в сапогах и в своем домашнем пальто.

— Так будет лучше ходить в разведку, — объяснила она подругам.

Рано утром подошли две автомашины за разведчиками. Сдав старшине личные вещи, документы, фотографии и письма, надев снаряжение, они выстроились во дворе базы. Командир и комиссар обошли строй, тщательно проверяя оружие, снаряжение. Для каждого разведчика у них нашлись теплые напутственные слова, от которых светлели лица и на душе юношей и девушек становилось спокойнее.

— Учтите, Волошина, что вы комсорг группы, — глядя в глаза ей, сказал комиссар. — С вами идут еще не обстрелянные бойцы. Будьте внимательны к ним, помогите в трудную минуту.

…Осмотр закончен. Раздалась команда: «По машинам!»

Было холодное ветреное утро. Разведчики улеглись на сено, которое не забыл постелить в кузовах заботливый старшина. Почти до самой Кубинки пели песни. Запевала Клава Милорадова. У нее был красивый сильный голос.

В Кубинке простояли недолго. Машины свернули влево, на дорогу, ведущую к Наро-Фоминску. У деревни Обухово остановились. Дальше ехать было нельзя. По реке Наре и Нарским прудам проходила линия фронта. Здесь оборону занимали части дивизии, недавно прибывшей с Дальнего Востока.

Сибиряки радушно встретили комсомольцев-разведчиков, уступили им единственный уцелевший дом в деревне, накормили горячим обедом, а с наступлением темноты четыре разведчика, выделенные командованием, повели их через линию фронта.

Клавдия Лукьяновна в гостях у московских пионеров.

И вот снова на земле, занятой врагом. Но сейчас идти гораздо труднее, чем в октябре. Тогда немцы наступали, и линия фронта во многих местах была разорвана. А теперь, встретив упорное сопротивление прибывших из Сибири свежих войск и московских дивизий народного ополчения, немцы приостановили движение и перешли к обороне. Появились ряды колючей проволоки, минные поля, доты, дзоты, дороги усиленно патрулировались танками, бронемашинами. Деревни были битком набиты немцами, и каждая из них представляла маленькую крепость. Ведь немцы уже успели испытать на себе силу партизанских ударов. Все это значительно осложняло задачу разведчиков и требовало величайшей осторожности.

За первую ночь отряд прошел около двадцати километров. На дневку остановились в заросшем кустарником глубоком овраге. Аля Воронина и Зоя Космодемьянская разделили на двадцать две части три буханки хлеба и сверху положили по кусочку смерзшегося масла. Очень хотелось пить, снег не утолял жажды. Тогда решили разложить маленький костер из сухих сучьев. В котелках топили снег и пили теплую, пахнущую хвоей воду.

С наступлением темноты снова двинулись в путь. До рассвета нужно было перейти шоссе на Верею, минировать его и, разделившись на группы, действовать дальше самостоятельно.

Дул холодный обжигающий ветер. Особенно страдала от мороза Зоя, в сапогах и пальто. Вера отдала ей свой свитер, Аля Воронина — шерстяные носки.