Месут Озил - Озил. Автобиография

Твой клуб окружает тебя заботой, пока ты нужен в команде в борьбе за чемпионский титул, пока тренер считает тебя важным винтиком в своей системе. Но как только у руководства клуба на примете появляется кто-то лучше тебя, то из добрых боссов они мгновенно превращаются в суровых дельцов. Несмотря на то что контракт с тобой еще длится, они мысленно уже прощаются с тобой. И их уже нисколько не интересуют твои былые заслуги.

Этот урок прошлым летом [10] То есть в 2016 году. преподали Бастиану Швайнштайгеру. После чемпионата мира 2014 года бывший тренер «Баварии» Луи ван Гал хотел во что бы то ни стало заполучить его в «Манчестер Юнайтед». Но стоило Жозе Моуринью сменить ван Гала, место для Швайнштайгера в тренерских планах тут же кончилось.

Одним словом, мы хотели рассматривать сразу все варианты. Не больше и не меньше. Что я считаю абсолютно справедливым. Когда журнал «Шпорт Бильд» выпустил в декабре 2010 года материал об угрожающе возросшем количестве трансферов и оценил на 70% мою «вероятность побега», это мне совершенно не понравилось. Отчасти из-за способа подачи. Сбегают из клуба, которым недовольны. Когда не хотят больше иметь с ними никаких дел. Когда существуют непреодолимые разногласия. Так, как было у меня в «Шальке». Тогда было бы вполне уместно говорить о побеге. Я действительно хотел оказаться подальше от Сломки и Мюллера. Но с «Вердером» было совсем не так. Зачем сбегать из клуба, где от тебя так много ожидают и так способствуют твоему росту? Где состоялось такое значительное продвижение в карьере? Где от заката и до рассвета тебе оказывают безграничное доверие? Вероятность перехода в другой клуб была. Состоялись начальные, ни к чему не обязывающие переговоры. Имели место раздумья, но никак не планы побега.

Само собой, теперь Клаус Аллофс все чаще и чаще заговаривал со мной о дальнейших планах в связи с этими слухами. «Мы убеждены, что Месут продолжит свой профессиональный путь в составе «Вердера», – поначалу уверял он общественность.

Звезда футбола из Швеции Златан Ибрагимович так написал в своей удивительной книге мемуаров «Я – Златан» о том, как проходили трансферы: «Одна игра идет на поле. Другая игра идет на трансферном рынке – и мне нравятся они обе, и я знаю в них немало трюков. Я знаю, когда нужно держать свой рот на замке, а когда нужно драться» [11] Цитируется по: «Я – Златан» Златан Ибрагимович, Давид Лагеркранц; [ пер. с англ. Павла Андрианова и др .]. – М.: Олма Медиа Групп, 2014. .

Я хочу играть в футбол и завоевывать титулы. Это моя задача. На этом я концентрирую все свое внимание. Для остального есть мой агент, который согласует свои действия со мной.

Когда я официально объявил об окончании своего пребывания в «Шальке», мы постарались уладить все мирно и даже пригласили ведущего спортивного обозревателя журнала «Шпорт Бильд» Флориана Шольца к нам домой, чтобы показать, где я вырос. Что мы с семьей отнюдь не катаемся как сыр в масле. Что мы не вымогатели, что мы не наглые, что мы не купаемся в деньгах. Таким отчаянным образом отец вместе с агентом попытались отвязаться от негативного имиджа.

Я бы хотел как можно меньше вникать в эти закулисные игры на трансферном рынке. Тут скорее навредишь, чем поможешь делу. Вот честно, как лучше всего комментировать слухи о переходе в другой клуб? Если оставить вопросы журналистов без ответа и просто пройти мимо, на следующий день в газетах напишут, что молчание – это знак согласия.

И правду ведь тоже не скажешь. Ведь переговоры с любым клубом начинаются с негласного обещания, что обе стороны будут держать язык за зубами. Как бы понравилось Арсену Венгеру, если бы я всем в «Вердере» с радостью доложил о его звонке? Он наверняка расценил бы это как вероломство и никогда больше не стал со мной общаться.

Или мне стоило слегка приврать? Как же лучше всего поступить?

Со стороны всегда гораздо легче судить обо всем, задрав нос. Но не когда ты сам сталкиваешься с этим. Ежедневно ты должен держать ответ перед многочисленными журналистами, которые так и следуют за тобой по пятам. Они ожидают, что мы, профессиональные футболисты, с готовностью расскажем о своих решениях. Но с чего бы? Где написано, что мы обязаны распространяться на эту тему? Когда журналисты переходят из одного издания в другое, вероятно, они делятся такими новостями с коллегами, только когда все переговоры уже позади. Так же как и в любой другой сфере, если речь идет о смене работы. Но только не у нас.

В то время, пока Франка Рибери обхаживали со стороны мадридского «Реала», я считался самым вероятным кандидатом на его место в составе «Баварии», если в итоге француз примет решение уехать в Испанию.

Слухи о трансферах достигли апогея во время чемпионата мира в Южной Африке и не прекращались даже после его окончания.

Больше молодых игроков в сборной Германии, чем у нас тогда, принимало участие только в чемпионате мира 1934 года. Мануэль Нойер, Хольгер Бадштубер, Сами Хедира, Томас Мюллер и я были в числе дебютантов. Наш капитан Михаэль Баллак вынужден был пропустить чемпионат из-за травмы, нанесенной Кевином-Принсом Боатенгом. К моему великому сожалению, ведь Баллак всегда был одним из самых горячих моих заступников. Насколько мне известно, он не раз высказывался в мою пользу в присутствии Йоги Лёва и членов его тренерского штаба. Отсутствие такого опытного и благонамеренного человека на ЧМ ощущалось как настоящий шок. Хотя впоследствии это оказалось чуть ли не на благо как мне, так и команде в целом. Потому что таким образом мы, представители нового поколения, перестали прятаться за спинами других, не имели возможности переложить ответственность на чужие плечи, должны были сами проявить смелость.

Йоахим Лёв выпустил меня в стартовом составе против Австралии в первом туре группового турнира ЧМ. Я вышел на сцену высочайшего в своей карьере уровня. Да, на других стадионах, например на Олимпийском стадионе в Берлине, возможно, и собиралось больше зрителей, чем в Дурбане. Но в тот раз за мной наблюдало в разы больше людей в прямом эфире, ведь матчи чемпионата мира транслировались в более чем 200 странах мира. В довершение ко всему я еще никогда не слышал, чтобы на трибунах производили такой необычный шум. Наш выход на поле из недр стадиона Мозес Мабида сопровождал гул множества вувузел. Эти звуки напоминали рой растревоженных шмелей.

Перед началом матча, стоя между Бастианом Швайнштайгером и Пером Мертезакером, я прослушал сначала немецкий, а затем австралийский гимн и внезапно почувствовал, как меня накрыло волной счастья. Я почувствовал, как у меня по коже бегут мурашки, и слегка поежился, настолько сильны были эмоции. По накалу тот момент сильно превосходил первую игру Бундеслиги. Это было грандиознее первого гола Бундеслиги. Невесть откуда взявшееся ощущение счастья совершенно неожиданным образом захлестнуло меня и накрыло с головой.