Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

Дата интервью: 5 апреля 1999 года.

Скотт Макконнелл: Как случилось, что вы стали снимать Айн Рэнд?

Арнольд Ньюман:Насколько я помню, меня попросили об этом ее издатели из Новой Американской Библиотеки. Я предпочитаю снимать человека в привычной ему обстановке. Я спросил ее о том, где она работает, она ответила: «У себя на квартире», — и пригласила меня домой. Я приехал к ней, — она была с мужем и держалась настороженно — осмотрелся и несколько изумился. Все вокруг было покрыто плотным полиэтиленом: ковры, кресла, диван, лампы — словом, все; я был попросту изумлен, но, конечно же, ничего не сказал. Потом мы договорились, что созвонимся для того, чтобы назначить окончательную дату и время съемки. Не знаю, было ли это сказано тогда или позже, однако она сказала мне, что предпочитает сниматься в моей студии — и не хочет, чтобы я фотографировал ее дома.

Читали ли вы ее произведения?

Я читал некоторые из них. Ну, не то чтобы они мне не понравились — я хочу сказать, что был не согласен с ней, поэтому я читал не слишком много.

Потом она пришла в мою студию, и на ней была эта ее любимая брошка — со знаком доллара. Не знаю, видели ли вы сделанные мною снимки, но на них она была в черном платье со знаком доллара. Я сделал несколько крупных планов, и так далее, и не скажу, чтобы между нами завязался сколько-нибудь интересный разговор.

Было ли что-нибудь особенное в ее лице и позе?

Что касается лица, Айн Рэнд нельзя было назвать красивой в голливудском смысле. Однако соображения подобного рода не смущают меня, когда я снимаю людей. Я снимаю людей, а не лица, но у нее было морщинистое лицо, и я снял ее такой, какая она была. Я не пытался сделать ее красавицей и не пытался изобразить уродкой. Мое дело — поймать реальность. И особенно, имея дело с женщинами, я избегаю всего, что может быть им неприятно в себе самих, во внешности или личности. На одном из снимков она только что прикрыла глаза, как бы задумавшись или что-то вроде того, и я сделал снимок. Я его не использовал, остальные были почти такими же, но на них глаза ее были открыты [219] Снимок был опубликован в книге Arnold Newman (Taschen, 2001), стр. 162. .

Каким было предназначение этого снимка? Он предназначался на обложку книги? [220] Фотография была напечатана на задней странице обложки первого издания книги Добродетель эгоизма (New York: Signet, 1964).

Наверно, или на заднюю страницу суперобложки.

Что вы намеревались поймать в ней?

Я никогда не пытаюсь что-либо «поймать». В известном смысле я стараюсь зафиксировать некий общий знаменатель личности. Впрочем, нет. Люди обыкновенно достаточно хорошо презентуют себя. С этим у меня не бывает никаких проблем — я не пытаюсь уловить душу. К чертям. Если священники, раввины и психологи не в состоянии объяснить, что представляет собой душа, то с какой стати должен отвечать за них я? Я всего только фотограф. И я ищу этот самый общий знаменатель личности; я пытаюсь заставить людей расслабиться, так, чтобы, пусть на мгновение, но эта напряженность оставила их, чтобы они забыли о том, что их сейчас снимают. Я пытаюсь зафиксировать то, что они представляют собой на отдыхе.

Случалось ли вам ехать в общественном транспорте, не важно, в автобусе или на метро, словом, там, где люди присаживаются на какое-то время? Мне приходилось замечать, что при этом на лицах появляется совершенно нейтральное выражение, очень часто именно такое, какого я ищу. Впрочем, иногда люди склоняются к юмору, унынию или надменности, что и фиксирует снимок.

И как, по вашему мнению, вышла Айн Рэнд?

Думается, на том снимке, где она закрыла глаза, в ней было много от мечтательницы, человека, старающегося навязать всем прочим остальным собственное понимание жизни и бизнеса, вокруг которого должно вращаться все остальное.

И какова она была в качестве фотомодели?

Она не была моделью. Модель заведомо лишена характера. Она была личностью, и именно личность я фотографировал. Она охотно участвовала в съемках — то есть я не помню никаких возражений или требований с ее стороны или чего-то еще в этом роде. Она пришла в мою студию в платье, и в этом единственном платье я ее снимал.

На нескольких фотографиях у нее на шее косынка. Очень интересная подробность.

Да, но только на некоторых, не на большинстве.

Похоже, вы снимали ее в полутонах.

O да, когда она стояла. Не помню, почему я так поступил. Это ужасный снимок. На одной из подобных фотографий она стоит, уперев руки в бока. Смотрит напряженно или чуть улыбается. Она не была одинаковой: думаю, ей хотелось выглядеть внимательной и очень серьезной.

Вы, безусловно, уловили этот момент.

Клиенты часто сами выдают свою сущность — скажем так.

И как долго продолжался сеанс?

Ну, не знаю; должно быть, примерно час. Во время него не произошло никаких событий, которые могли бы запомниться мне. Но когда я теперь смотрю на эти снимки, то понимаю, что мы сделали достаточно много, и она хорошо помогала мне.

Сколько же снимков сохранилось у вас?

На одном из них стоит число «48», это немало для подобного сеанса.

Какое же впечатление осталось у вас об Айн Рэнд после общения с ней?

Она была человеком прямым, лишенным всяких выкрутасов. И очень умным. Я сознательно не стал тогда говорить с ней о ее книгах, потому что не со всем в них был согласен, a это значит, что мы ограничились легким разговором.

Какого вы мнения о ее фотографиях?

Они помещены в несколько моих альбомов. Как мне кажется, та, которой воспользовались в NAL, представляла собой очень хороший портрет, и я думаю, что неплохо потрудился, запечатлевая Айн Рэнд.

Элвин Тоффлер, автор книг Шок будущего ( Future Shock) и Третья волна (The Third Wave), интервьюировал Айн Рэнд в 1964 году для мартовского номера журнала Плейбой .

Дата интервью: 17 февраля 1999 года.

Скотт Макконнелл: Почему руководство журнала Плейбой выбрало вас интервьюировать мисс Рэнд в декабре 1963 года?

Элвин Тоффлер: Просто потому что я уже делал интервью для журнала, и они нравились руководству. Я был компетентным журналистом. Не думаю, чтобы здесь крылся какой-то особый резон.

Вы придерживались тогда прочных идеологических убеждений?

Я скорее отмахивался от всяких идеологий, чем принимал их. К тому времени мои взгляды сделались неопределенными, однако начинал я с крайне левой позиции, от которой мигрировал в противоположную сторону. Я предполагал, что Айн Рэнд придерживается крайних взглядов, однако она была очень проницательной леди, и я, откровенно говоря, не слишком много знал о ней, пока кто-то не сказал мне: «Будь начеку».