Дмитрий Карасюк - «Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы

Приезжать из Асбеста на каждую из частых репетиций Глебу было трудно, поэтому в конце 1987 года в «Агате» фактически играли два басиста. Глебу за этот период удалось выйти на сцену дважды: «Мы выступали втроём. На Дне первокурсника УПИ во Дворце молодёжи мы играли под записанные барабаны. А к новогоднему вечеру в том же УПИ была уже записана часть подкладки ко "Второму фронту": барабаны, бас-гитара, часть клавишных и гитарных партий. В результате я там ничего не делал, только изображал, что струны дёргаю».

Подкладка, о которой говорил Глеб, то есть часть инструментальных партий для альбома «Второй фронт», была записана 20–24 декабря. Новый альбом хотелось сделать ударным, а удар невозможен без живого ударника. Свободного барабанщика в Свердловске не нашлось, и из Сургута вызвали молодого специалиста Мая. Ошарашенный Пётр совершенно не знал нового материала «Агаты», и Самойлов взялся за считанные часы разучить с ним барабанные партии. «Остались с Вадиком на ночь в 237-й, – вспоминал Май. – Он, большой специалист по мультиинструментализму, одной рукой на гитаре играл, другой клавишу давил, в микрофон что-то успевал напевать и мне подсказывать. За ночь мы 11 композиций как-то разучили».

Следующим вечером привезли из рок-клуба два магнитофона «Олимп», переделанных на 38-ю скорость, микрофоны и комплект стоек. Приступили к записи. Комната № 239, в которой должен был играть Пётр, оказалась запертой, и для барабанов пришлось сооружать шаткий помост из студенческих парт в другой аудитории. Несмотря на такой экстрим, за первую ночь удалось записать подкладки для двух песен. Глеб не смог вырваться из Асбеста, поэтому на басу играл Саша Кузнецов. Инструментальные партии остальных треков зафиксировали на плёнку за следующие две ночи. Затормозились только на композициях «Неживая вода» и «Пинкертон», на каждую из которых ушло по десятку дублей. Но в конце концов записали и их.

Май вернулся в Сургут на работу, а рекорд-сессию продолжили после новогодних праздников 4–8 января. «Последние три дня мы посвятили голосу и гитаре, – вспоминал Самойлов-старший. – У нас имелись два синтезатора – отечественный "Квинтет" и гэдээровский, взятый в рок-клубе. Единственным приличным звуком на этих клавишных был скрипичный. Отсюда наше знаменитое симфоническое звучание в ранних записях». На сведение всего записанного материала Самойлов и Кузнецов потратили две ночи.

Новый альбом оказался плодом коллективного творчества. Его авторами стало всё композиторское трио, прославившее «Агату Кристи» через пару лет. Кстати, Вадик, всегда любивший принцип «Ничто хорошее не должно пропадать зря», вставил в «Гномов-каннибалов» проигрыш, придуманный ещё год назад Аликом Потапкиным. В дело пошла и давно написанная «Пантера», переаранжированная почти до неузнаваемости. Альбом в целом производил впечатление чего-то мистически загадочного: туманно, опасно, но завораживающе. Лучезарный арт-роковый свет прошлого альбома из музыки почти исчез, мелодии потяжелели, аранжировки стали более выверенными, а тексты приобрели мрачноватую социальность.

В рок-клубе, куда первым делом принесли свежую плёнку, альбом понравился. Перед публикой «Агата Кристи» исполнила его 20 февраля 1988 года в актовом зале УПИ. Специально для этого выступления Май сумел вырваться из Сургута, а в химическом кабинете Глеба в ту субботу не было уроков. По всему институту висели плакаты: «Группа "Агата Кристи" приглашает своих друзей». Денег за вход не брали, поэтому случился аншлаг – в зал набилось около трёхсот зрителей, по большей части знакомые музыкантов.

«Агата Кристи» в радиорубке, 1988

Фото Николая Кононова (журнал «Комсомольская жизнь»)

На этом концерте Глеб впервые играл, сидя на стуле. Это не было имиджевой задумкой, просто «агатовцы» боялись, что близорукий Глеб сослепу запутается в многочисленных проводах на сцене. Идея усадить его на стул возникла в последний момент, но прижилась лет на семь, став фирменным приколом «Агаты» и порождая слухи и легенды.

Этот день, когда на сцене собрался стабильный состав группы, включавший всё её авторское трио, был чуть позже объявлен официальным днём рождения «Агаты Кристи». Все предыдущие годы музыканты стали называть «лабораторным периодом», обнулив и обкорнав таким образом собственную историю.

«Агата Кристи» на гастролях во Фрунзе, август 1988 года

Фото из архива группы «Агата Кристи»

Концерт 20 февраля понравился публике, но сами «агатовцы» не считали его показательным: УПИшники приняли бы всё, что сыграли их однокашники. Не расслабила группу и творческая мастерская рок-клуба, состоявшаяся через неделю 28 февраля. Тамошняя публика одинаково неплохо встретила выступавшие вместе с «АК» группы «День» и «Красный Хач», а «агатовцам» хотелось получить персональную оценку.

Аплодисменты, после которых группа смогла с облегчением выдохнуть, раздались на платных концертах в рок-клубе 26 и 27 марта. Во втором отделении играл маститый «Кабинет» с Александром Пантыкиным на клавишах, но в кассах билеты спрашивали именно на «Агату». Слухи о ней уже расползлись по городу, и концерт обещал быть интересным. Так и оказалось. «По-настоящему первый концерт был в ДК им. Свердлова, где мы играли вместе с "Кабинетом", – вспоминал Вадим. – Выступили мы удачно, народ нас очень хорошо принял. После концерта многие подходили, спрашивали, чего да как. Взбодрили нас».

Началась концертная жизнь. За первые четыре месяца года группа умудрилась выступить десять раз. Это кажется чудом, если учесть, что до сцены каждый раз Петру приходилось добираться из Сургута, а Глебу – из Асбеста. Впрочем, Самойлов-младший довольно быстро осел в областном центре. Как вспоминает Таня, в то время как раз готовившаяся к свадьбе с Вадимом, «старший брат буквально вытащил Глеба из Асбеста. Наверняка это было сделано в результате маминых просьб помочь младшему, но имело двойную цель: для мамы это была помощь Глебу, а для Глеба – спасение от скучного мытья пузырьков в лаборантской и от авторитарного маминого надзора».

Переезд в большой город благотворно сказался на творческой активности Глеба. Одним из первых его сочинений на новом месте стала песня «Собачье сердце» на слова из одноимённой повести Михаила Булгакова, только-только официально опубликованной в СССР: «Энергия у меня била тогда через край, и я одновременно мог читать и чего-то сочинять. Книжку ставил на пюпитр. Поиграю на пианино, почитаю, снова поиграю, снова почитаю. И тут у меня – раз – упали глаза на эту строчку в "Собачьем сердце", а рука-то на клавишах… И буквально тут же фраза "Братцы-живодеры, за что же вы меня" сама собой сыгралась… Я показал песню Вадику, Саше и Пете перед серьёзным концертом на фестивале "Весна УПИ". Прямо в гримёрке сел за пианино и сыграл. Они сказали: "Давай прямо сегодня её и споём!" Через полчаса на сцене Вадик сыграл её на клавишах, а я – спел». Премьера «Собачьего сердца» состоялась 7 мая 1988 года.