Дмитрий Карасюк - «Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы

«Агатовцы» приводили в пример других своих поклонников, которые уже полгода на официальном сайте группы выкладывали собственные версии любимых песен, составляя фанатский трибьют. Эта инициатива снизу особенно нравилась Вадику, который 1 сентября 2006 года запустил масштабный проект «Герой нашего времени», направленный на помощь молодым рокерам. Через несколько месяцев, обнаружив, что придуманное им название слишком часто встречается в Интернете, Самойлов переименовал своё детище в «Рок-герой».

«Это коммуникационный проект, – рассказывал его создатель. – У нас на сайте приветствуются самые разные жанры. Мне надоело видеть одни и те же лица в телевизоре. Мне надоело, что на радиостанциях есть такая штука, как формат. Я убеждён, что любое творчество должно развиваться свободно. Музыканты в первую очередь должны удивлять сами себя, а уж потом думать, продадутся их песни или нет. Неважно, за сколько их купят, важно, какие эмоции будешь испытывать ты и твои слушатели. Главное – музыканты знают, что есть такой сайт "Рок-герой", на котором они могут тусоваться, находить друг друга, делать интересные совместные проекты. Чтобы попасть туда, достаточно просто зарегистрироваться и залить свою композицию».

Всего через год на сайте зарегистрировалось уже 9 тысяч молодых групп. Вадим в многочисленных интервью подчёркивал, что все присланные песни будут оценены экспертами: «Я не выступаю в качестве продюсера. Это не те группы, которые я отобрал для того, чтобы на них делать ставку. Группам, которые привлекли моё внимание, нужна была помощь в Москве, бесплатная студия и репетиционное помещение. Конечно, были какие-то творческие консультации с моей стороны. У меня студия благотворительная, и, если нужна такая помощь, – почему бы не помочь». Всю эту благотворительность финансировал всё тот же фонд «Наше время».

В 2006–2009 годах на «Нашем радио» еженедельно выходила программа «Худсовет», представлявшая новых «рок-героев». Экспертами проекта выступали сам Вадим, Лёва и Шура из «Би-2», Чача из «НАИВа», Андрей Макаревич, Евгений Маргулис, Настя Полева и многие другие известные музыканты. Каждый из них отрецензировал максимум пару десятков песен, а Вадик отслушал и дал экспертную оценку 5804 композициям. Он утверждал, что Глеб тоже слушал и рецензировал молодых исполнителей, но следов пребывания Самойлова-младшего на сайте проекта «Рок-герой» не обнаружено.

Глебу в то время было не до оценки молодых артистов. В очередной раз рушилась его семейная жизнь. Он прожил с Аней пять лет. «Победы радостных надежд над прежним опытом», которой Глеб ждал накануне свадьбы, не случилось. «Он постоянно находился под действием лекарств, – вспоминает Елена Чистова. – Например, жена не так стол накрыла, и вдруг в нём вскипает неконтролируемое недовольство ситуацией. В этом состоянии Глеб мог быть непредсказуемо агрессивным. Однажды, увидев его таким, я, человек, который никогда в жизни никого не ударил, била его всем, что было под рукой. Это был единственный способ его остановить. Он не хотел ничего, не привык вкладывать и копить деньги, всё уходило на повседневные траты. Он жил только в своей музыке, в своих таблетках. В один добрый день дочь поняла, что эта ситуация не может иметь развития, что надо уходить. Она собрала вещи и без объяснений ушла. Он чуть с ума не сошёл, когда узнал об уходе любимой женщины, которой не мог ничего дать».

Фото из архива Елены Чистовой

Лишь спустя пару месяцев Глеб смог рассуждать о своих личных делах философски: «Я жизнь всё-таки люблю, какая бы она ни была. Мне важно, чтобы меня кто-то любил, ждал, но я знаю, что всё это может быть временным и даже без этого я всё равно не умру. Я уже много лет живу в съёмных квартирах. Если мне это не дано, значит, бог не хочет, чтобы я обрёл корни, которые привязали бы меня к земле. Пускай меня кидает. Я ничего не имею, мне ничего не нужно. И замечательно, значит, я могу быть рокером».

4 февраля 2007 года жизнь нанесла Глебу ещё один удар: в Лондоне после тяжёлой болезни умер Илья Кормильцев, с которым он крепко сдружился. В последние недели жизни Ильи его друзьям пришлось решать множество проблем, связанных с лечением Кормильцева в английских больницах. Помог Вадик, чего многие, в том числе и сам Илья, никак не ожидали. Самойлов-старший обратился к Суркову, тот нажал на какие-то кнопки, и материальные проблемы умирающего в Лондоне поэта мгновенно решились: его перевели в хорошую больницу и улучшили уход. Вадик благодаря своим связям помог с похоронами Кормильцева на престижном Троекуровском кладбище. А Глеб на концертах стал посвящать памяти друга песню «Порвали мечту», которая особенно нравилась Илье: «Когда умер мой ближайший на то время друг, поэт Илья Кормильцев, с которым мы сошлись на политической почве, я понял, что надо говорить только то, что думаешь. Пока поздно не стало».

У старшего брата были другие приоритеты: «В последнее время я стараюсь проводить с семьёй больше времени. Можно сказать, отчаянно пытаюсь уложить образ жизни рок-музыканта в привычное русло жизни нормального семьянина. С течением времени я понял: музыка – для меня, а не я – для музыки». Как бы ни дозировал информацию о своей личной жизни Вадик, журналисты всё-таки допытались, что у него дома живут йоркширские терьеры Дуся и Клёпа, а песня «Позови меня, небо» из альбома «Полуострова-2» посвящена Юле: «Эта песня про мою любимую, которую я встретил в 2003 году, с которой до сих пор мы живём и которая перевернула моё представление о себе. Это та самая редкая песня, которая посвящена конкретному человеку – моей любимой».

К концу 2007 года Вадима Самойлова стала отвлекать от музыки не только личная жизнь. Он был избран в Общественную палату Российской Федерации, где начал работать в составе Комиссии по культуре и в Комиссии по вопросам развития гражданского общества. Для самого Вадика совмещение занятия рок-музыкой со статусом члена Общественной палаты казалось вполне естественным, а вот его младшему брату оно резко не нравилось. «Меня часто обвиняют, что я сочувствую власти, чуть ли в неё не влюблён, – недоумевал Вадик. – Можно очень долго петь, что у нас всё плохо, но в какой-то момент я понял: для того, чтобы реально что-то поменять, недостаточно об этом петь. Если у меня есть контакты с власть имущими, с общественными институтами, в которых я могу излагать свою точку зрения на вопросы, по которым у меня болит душа – молодёжная политика, авторское законодательство, – то я считаю, что нужно это озвучивать, нужно взаимодействовать. Я не боюсь, что меня обвинят в конформизме и сотрудничестве с властью. Я же всего лишь высказываю другую точку зрения, говорю: "Нет, господа, вы делаете неправильно, надо делать по-другому". По-моему, такую позицию трудно назвать конформизмом».