Наум Коржавин - В соблазнах кровавой эпохи. Воспоминания в двух книгах. Книга вторая

Привет товарищу Лаврентьеву (идиш)! По-видимому, Лаврентьев — фамилия тогдашнего секретаря Хабаровского крайкома ВКП(б).

Первым (во всяком случае, в наше время) эту простую мысль высказал в одной из повестей Юрий Нагибин. Такую очевидность вроде и высказывать не стоит, но нашему сознанию все очевидности приходится восстанавливать. Они были отменены.

Тогда каждому областному городу обязательно была положена одна газета — партийная, орган обкома партии. Но часто бывала и вторая — комсомольская, орган обкома комсомола. И это все. Как было в Калуге, не помню.

Точно насчет Уралова я это знать не могу. Меня увели из камеры № 60 раньше, чем его, но после того, как его перестали мучить ночными допросами, которыми его не удалось сломить. Но я помню, что однажды, вернувшись с дневного допроса, он сказал, что ему теперь дают ту же статью, что и у меня.

Вмешательство НАТО в югославские дела — только обнажение этого факта. Конечно, все еще на месте, но такое ощущение, что по инерции. Неспособность Запада, особенно Соединенных Штатов, защитить от имеющей право голоса охлократии свое образование и элементарные ценности (такие как женственность, иерархия биологических отношений, правосудие, превратившееся в собственность адвокатов) не может не сказаться на устойчивости западной цивилизации. Будем надеяться, что эта преходящая болезнь. Только перенимать ее не надо — у нас своих болезней хватает.

Подробнее об этом в моей статье «Власть заговора» в сборнике «Падающий Зиккурат», составленном О.Чухонцевым.

Персидский шах будто бы сказал, отвечая жене французского маршала Мак-Магона, что его идеалом является Россия. Потому что там «Janats — politique, toujoue — „Oura!“ et puis — fuyitj!» («Никогда — политика, всегда — „Ура!“ А потом — фьюить!»).

О своем отказе от Ленина и коммунизма я еще надеюсь рассказать в конце этой книги — если доживу до этого момента.

Это подтверждает и такой авторитетный человек, как В. Буковский, в книге «И возвращается ветер…».

О своем общем отрицании коммунизма, включая троцкизм, и о том, что «разоблачение в троцкизме» 1936 года вовсе не означает, что Сусаров когда-либо был троцкистом, а также о том, что сажать за троцкизм коммунисты вообще не имели права, я здесь вообще не говорю, ибо о фантасмагории сталинщины говорил уже достаточно.

По официальной иерархии, в школах учились ученики, в институтах — студенты, а в техникумах — учащиеся.

А.Галич.

См. главу седьмую («Расплата») в третьей части этой книги.

Как мне кажется, опыт показывает, что воплощение этого требования вовсе не пригодилось бы евреям, но помогло бы сохранить целостность страны.

В техникумах основной его контингент — принятые после окончания семилетки — проходили весь курс старших классов средней школы и получали документ о полном среднем образовании. Вероятно, и теперь так.

По-моему, теперь их нет. Двухгодичные учительские институты были наследием «культурной революции». Они давали — так это называлось «незаконченное высшее образование». Их диплом не давал права преподавать в старших (с 8-го по 10-й) классах средней школы.

Это заявление было сделано Ельциным в Саратове, когда он оказался перед толпой, протестовавшей против обещанного им же канцлеру Колю (восстановление немецких поселений в Поволжье). Надо сказать, что демонстранты, выступавшие с этим не только несправедливым, но и глупым, вредным для интересов страны и государства протестом, все же в основном оскорбительных выражений против немцев как таковых избегали, а настолько враждебных и издевательских — избегали совсем. Любил нравиться аудитории наш «непредсказуемый». Любой и в любой момент…

Жена его как русская такой льготы лишена. Впрочем, и он сам, если бы приехал чуть позже, тоже бы такой — полной — пенсии не получил. Получил бы пособие. Правда, тогда пособие получила бы и жена. Но все это было бы меньше пенсии.

По иронии судьбы дела с этим «Джойнтом» я все-таки имел. В начале эмиграции. «Джойнт», естественно, не филиал ЦРУ, а благотворительная еврейская организация. Кстати, даже не сионистская, ибо помогает евреям, которые НЕ едут в Израиль, сиречь в Сион. В частности, она опекала нас в Вене и в Риме — давала деньги на пропитание и жилье.

Последнее вообще странно. «Джойнт» не имеет никакого отношения к сионизму. Но, может, тогда имел — помогал иммигрантам материально, чем убаюкивал классовое сознание? Не знаю.

Напоминаю, что я отнюдь не поклонник тех, для кого пребывание в партии было и в самом деле столь важно, но в 20—30-х годах такие наивные люди встречались… Но не воровали.

Этот критерий истины — «не противоречит (или противоречит) интуиции» — принадлежит не мне, а Г.Н.Полковникову, старому русскому эмигранту, жившему в Праге. Не думаю, что он абсолютен, но и пренебрегать этим не стоит…

Видимо, Сталина это устраивало — считал, что удобнее управлять страной виноватых (при помощи окружения, состоящего из провинившихся), где каждый вынужден изо всех сил доказывать свою лояльность.

Были и другие поэты — А.Тарковский, СЛипкин, М.Петровых и др., которых, строго говоря, советскими не назовешь. Но они — другая тема.

Этого добра и теперь хватает; хотя темы стали жутко интимными и индивидуальными. Не в темах дело, а в характере замысла.

Крайним его выражением было сообщение ТАСС об освобождении заложников в Энтеббе израильскими спецслужбами. Помимо дежурных поношений израильских агрессоров за их очередное преступление сообщалось, что, совершив свои злодеяния, они потом, «захватив заложников, улетели». Словно они совершили эту операцию с целью захвата, а не освобождения заложников. Много тогда, наверное, смеялись в здании ТАСС у Никитских ворот.

К этой «Оде» я и отсылаю всех, кто интересуется моим отношением к этому празднику. Она с тех пор была неоднократно опубликована.

По-видимому, за то, что предугадал правильную линию партии и за это пострадал. Это общая черта, присущая советской психологии, — каждый, притесняемый враждебным режимом, попадая в СССР, вознаграждается почетом и привилегиями (иностранные коммунисты в двадцатые годы). По этой логике я, пострадавший за то, что теперь признано правильным, подлежу тому же. Я думаю, что причина послевоенного антисемитизма отчасти в том, чтобы лишить евреев, пострадавших от нацизма (от врага!), «полагающегося» им по этой логике права на привилегии. Или целуем в задницу, или бьем по роже.