Елена Черная - Вольфганг Амадей Моцарт [К 200-летию со дня рождения]

В Зальцбурге созданы были и первые шесть клавесинных сонат, явившихся немаловажным вкладом в камерную литературу того времени. Лиризм и любовь к вокальной музыке заставили Моцарта искать средств, которые придали бы клавесинной мелодии певучесть; наряду с медленными частями, строение которых Моцарт делает родственными формам арии и песни, он попытался придать «кантабельный» характер и быстрым частям. Так появились знаменитые моцартовские «певучие аллегро», где даже пассажи по переливчатости и мягкости похожи на вокальную колоратуру.

Сонаты свои он создал в 1774 году в расчете на концертные выступления в Мюнхене. Эта недолгая поездка, которую скрепя сердце разрешил ему архиепископ, была связана с заказом оперы, сделанным мюнхенским курфюрстом. Такому влиятельному лицу хозяин Моцарта отказать не решился, и Моцарт, жадно стремившийся к оперной деятельности, создал для мюнхенского театра оперу буффа «Мнимая садовница», показав, как сильно вырос его талант.

В нелепой путанице итальянского комедийного либретто, где недоразумения между двумя влюбленными приводят сначала к помешательству обоих, а затем к благополучному их выздоровлению и примирению, внимание 19-летнего композитора привлекли лирические ситуации и лирические чувства. Музыка Моцарта преобразила текст, придав ему несравненно большую значительность и естественность. Оригинальная трактовка буффонного сюжета и чудесная мелодичность арий поразили и любителей и подлинных ценителей: «Если Моцарт не растение, выросшее в теплицах, — писал знаменитый критик того времени Шубарт, — …он будет одним из величайших композиторов мира».

Однако успех «Мнимой садовницы» не привел к ощутимым практическим результатам. Моцарт мечтал остаться в Мюнхене, где музыкальная культура была значительно выше, чем в Зальцбурге, но при дворах немецких князей никогда не оказывалось вакансий для немецкого музыканта. Пришлось снова вернуться в Зальцбург, под власть ненавистного архиепископа.

Писать для оперной сцены стало постоянной его мечтой, однако заказов на оперу больше не было. В Зальцбурге вокальная музыка находила применение только в церкви, и Моцарт без конца создавал обедни и литургии. Любя хоровую музыку, он делал это охотно, писал и большие соло, допускавшиеся в католической религиозной музыке, но все это было слабой заменой драматического искусства.

С горечью писал он своему итальянскому другу и учителю, знаменитому болонскому ученому падре Мартини: «Я живу в стране, где музыке не посчастливилось… Театров нет, певцов не хватает. Виртуозов-солистов совсем нет, их нужно хорошо оплачивать, а щедростью похвастать мы не можем…»

Моцарту в то время шел уже 22-й год; за время детских и юношеских лет им было создано больше 300 произведений различного жанра, он был одним из самых выдающихся клавесинистов мира, а перспектив впереди не было никаких.

Он неотступно мечтал вырваться из Зальцбурга, но архиепископ отпуска не разрешал, а ослушаться было невозможно: хозяин немедленно уволил бы отца, и семья оказалась бы обреченной на нищету. Только в 1778 году удалось Моцарту добиться разрешения выехать, и на средства, с огромным трудом собранные семьей, он предпринял путешествие через Мюнхен в Маннгейм — один из крупнейших музыкальных центров Германии. Он думал получить работу в театре или в капелле маннгеймского князя, или же, заработав деньги концертами, ехать дальше, в Париж и добиваться там заказа на оперу.

Ехал он окрыленный надеждами, но ни одна из них не сбылась. Обычное равнодушие к судьбе отечественных талантов встретило его и в Маннгейме: вакансий и здесь не оказалось. В Париж Моцарт прибыл в тот момент, когда вся пресса была увлечена борьбой между приверженцами его великого соотечественника Глюка, выступившего на парижской сцене со своими новаторскими операми, и его противниками, привлекшими на свою сторону даровитого итальянского композитора Пиччини.

В этой схватке никому дела до Моцарта не было, и четыре месяца, проведенные им в Париже, лишь окончательно его разорили и оставили горький след в душе.

Вдобавок путешествие оказалось сопряжено с тяжелейшими личными переживаниями: в Париже заболела и умерла мать Моцарта, сопровождавшая его в пути. Страстно привязанный к ней, он долго не мог смириться с этой утратой. Но его ожидало и другое испытание: еще в Маннгейме он встретился с молодой, талантливой певицей Алоизией Вебер, дочерью скромного театрального работника; полюбив Алоизию, Моцарт создал для нее лучшие свои арии, исполнением которых она привлекла к себе внимание высоких кругов. Вскоре она получила место в театре — сначала в маннгеймском, а оттуда была переведена в мюнхенский. Когда на обратном пути из Парижа в Зальцбург Моцарт снова встретился с ней, он увидел, что девушка охладела к нему. Это было тяжелым ударом, поколебавшим даже его постоянный оптимизм.

Последние годы жизни в Зальцбурге протекали в еще более жестокой кабале, чем до сих пор: архиепископ заставил Вольфганга принять обязательство, по которому тот не имел права ни выезжать куда-либо, ни даже где-либо без его разрешения выступать. Моцарт был подавлен и даже писал в эти годы меньше обычного. Единственным утешением служил ему городской театр, открывшийся в Зальцбурге в 1775 году; в эти годы здесь играли неплохие немецкие драматические труппы. Став завсегдатаем театра, Моцарт смотрел все — от драм Шекспира до немецких оперетт, и эти непритязательные спектакли во многом помогли развитию его собственного драматического опыта.

Новая решительная перемена в судьбе Моцарта наступила неожиданно: в 1780 году мюнхенский театр вновь прислал ему предложение написать оперу, на этот раз героического характера, и архиепископ принужден был дать свое согласие. Так возник «Идоменей», либретто которого представляло итальянскую обработку французской трагедии Расина. Несмотря на драматизм и значительность конфликта (борьба родительских чувств с гражданским долгом), сюжет был разработан неуклюже, тяжеловесно, с упором на внешние эффекты. Склонностям Моцарта и его живому реалистическому уму подобное либретто было чуждо, но он был рад любой возможности писать для театра.

Внешне его «Идоменей» продолжал традиции итальянской «серьезной» оперы: господствующее место по-прежнему занимали виртуозные арии, выражавшие, безотносительно к характеру и особенностям душевного склада героев, сильные человеческие чувства — гнев, ревность, горе, страх. Но воплощению этих чувств Моцарт сумел придать естественность и глубину, и если в обрисовке второстепенных персонажей он еще придерживался обычных условных рамок, то центральные фигуры — несчастный царь Идоменей, принужденный, ради благоденствия государства, принести в жертву сына, пленная греческая царевна Илия, царевич Идамант, из-за которого разыгрывается весь конфликт, оказались решены в реальном драматическом плане. Реалистически воплотил композитор и процесс зарождения и развития любви Илии и Идаманта, сообщив этим традиционным образам влюбленных полноту сценической жизни.