Джесси Финк - AC/DC: братья Янг

Я помню пришёл в отдел A&R («Артисты и репертуар». – Прим. пер. ) Atlantic Records в Нью-Йорке, в то время – крупнейшую рекорд-компанию в мире, у которой в ростере (список артистов. – Прим. пер. ) «Роллинги» и все, кто только можно, и главу этого отдела спросил: «А насколько для вас выгодны AC/DC?» А он говорит: «А ты думаешь, за счёт кого мы оплачиваем аренду в Rockefeller Plaza?»

Что касается младших братьев Джорджа, то их отвращение к публичности любого рода стало просто легендой.

Клинтон Уокер, написавший Highway To Hell: The Life and Death of AC/DC Legend Bon Scott («Шоссе в ад: жизнь и смерть легенды AC/DC Бона Скотта») без всякой кооперации с Янгами, разражается проклятием: «Закрытая лавочка, изначально подозрительные, почти параноики, склонные к мрачняку, практически полная противоположность открытости Бона. Вот как никто почти не может найти плохого слова для Бона, также мало кто из имевших дело с Янгами сумеет подобрать для них слово доброе… У Ангуса и Малколма удивительно узкий кругозор – они никого в расчёт не принимают вообще … замкнутость на грани паранойи. Малколм и Ангус не слишком одарённые люди в плане навыков общения».

В «Грязных делишках» Эванс тоже не слишком великодушен: «Мал и Ангус всегда были начеку, подозрительные даже, можно сказать… в них была какая-то холодность, которую я до того ни у кого не встречал. Да, именно поэтому я ими интересовался; на самом деле, и сейчас интерес не пропал. По большей части они были замкнуты, угрюмы, сердиты, и находиться рядом с ними было не слишком весело».

Так почему же Эванс всё время выглядел столь радостным и довольным? Почти нет фото тех безмятежных дней, где бы он не улыбался или не прикалывался с Ангусом или Малколмом.

«Это была одна их сторона, – объясняет он. – Они на самом деле умеют веселиться. Этой группе присуще определённое чувство юмора. Мы тут все такие серьёзные, но боже ж мой, ты ж играешь в группе, где один мудак на авансцене одет школьником. Мы не пытались там быть каким-нибудь «Пинк Флойдом». Когда в группе был Бон, благодаря его лирике было другое настроение и отношение – лёгкость какая-то. В AC/DC тогда было иногда очень весело, но и тёмные времена, конечно, наступали.

Отношения эти были нормальные. Играть в рок-н-ролльной группе, которая так много выступает, – это в любом случае не халява. Думаю, во всех серьёзных успешных группах участники друг на друга злятся за что-то. «Роллинги», The Who, Aerosmith, Metallica – в любой группе возможны трения».

А вот президент Atlantic Records Джерри Гринберг не нашёл никаких трудностей в работе с братьями. Напротив, он считает, что они «ну вроде как типа застенчивые».

Звукоинженер Джея Зи и Джастина Тимберлейка Джимми Даглас, который начал карьеру штатным инженером в Atlantic, вспоминает их как «сердечных, отзывчивых… чертовски клёвые люди».

Это та приятная сторона их личностей, которую мало кому позволено увидеть.

Опитц вспоминает, как в 1970-м в Детройте Малколм нанёс «четыре-пять молниеносных ударов в голову» одному концертному промоутеру, который был его по росту значительно выше – они о чём-то повздорили.

«Клиенты они тяжёлые, Янги эти, – утверждает он. – Они знали, чего ждать, и не боялись этого. Ты не перечил Малколму. Парень замечательный. Без сомнений. Большого ума. Он как Джордж. У него такое убеждение – я горы сдвину, если захочу, безо всякого дерьма при этом, потому что они – ребята из рабочего класса Горбалс, так что у них жёсткость эта в крови, как у всех уроженцев Глазго».

Помимо этого, однако, Опитц отзывается о Янгах как о нормальной семье: «Я, помню, приглашён был на Рождество на их семейный праздник в Бервуде. Играл там в пинг-понг. Пиво пил во дворе, на солнышке. Барбекю делали. Всё, блин, нормально, как у всех. Просто здорово было. Помню, подумал тогда: как же хорошо сделала эта семья то, что просто выскочило, и они всегда держатся крепко друг за друга и добились таких успехов, которые и представить себе не могли? А это было в 70-е».

Джон Суон вспоминает: «<���сестра Янгов> Маргарет была для нас для всех как старшая сестра. Она обычно варила огромную кастрюлю супа и всегда следила за тем, чтоб ты поел и переночевал. Они все гораздо более семейные люди, чем это свойственно музыкантам. Большинство музыкантов тебя примут, но если ты с девушкой, а тебе одному ничего такого не обломится. <���Янги> же принимали всех.

Поэтому было понятно, что не только AC/DC, но и вообще все Янги существуют в таком стиле семейного общения, который принят в городе Глазго. Там все проживают совместно. Если это твой друг – то это и наш друг. Идиота они домой не пригласят. Они приглашали земляков из Глазго, земляков-шотландцев или вообще кого-нибудь, кому трудно и кому Маргарет могла помочь».

Также они старались, во всяком случае на людях, не показывать никаких понтов, несмотря на своё сказочное богатство. По улицам они ходили в таком стиле gallus walk – «куриной походкой», как в городе Глазго принято: глаза вниз, руки в карманы, ссутулившись, как будто защищаясь от чего-то – и нередко их можно встретить в местной лавке, покупающих табачок и одетых в дешёвую одежду, как будто они такие простые Джоны.

Энтони О’Грейди и гитарист группы Angels Джон Брюстер состояли в частном гольф-клубе Concord в западной части Сиднея. Несколько раз они встречались с Малколмом и Джорджем для раунда. На одном из них Джордж сказал О’Грейди, что AC/DC продали вместе с Back In Black «10 миллионов альбомов» и стали, таким образом, самой популярной группой на свете.

«И вскоре после того как Джордж об этом поведал, Малколм на полном серьёзе спросил меня: «Это ведь очень хороший гольф-клуб, верно? Вы сколько в год платите?» Я не помню, сколько тогда абонемент стоил, назвал какую-то цифру типа полторы тысячи долларов. И он такой: «Ох, да ты богатый ! А я-то занимаюсь на <���общественном поле> Massey Park». Я просто посмотрел на него: это ведь человек, который мог купить половину Флориды со всеми её гольф-полями. Да, они очень заботились о том, чтоб не понтоваться. Очень-очень».

Суон рассказывает аналогичную историю об Ангусе, жившем в Kangaroo Point в южных пригородах Сиднея. Он ездил по округе на «Мерседесе», у которого много километров на счётчике было. Суон, живший тогда в соседнем районе Sylvania, купил новенький «Ягуар». Суон и спросил Ангуса: «Чего ты ездишь на такой херне старой, когда можешь себе позволить любую машину?»

А он ответил: «С этой машиной всё в порядке. Ты вообще о чём? Это очень хорошая машина». Я говорю: «Ну да, блин, но ты ж богат!» А он: «Это тут вообще ни при чём. Машина моя очень хорошая. И мне она нравится ». Им вообще не нужно было ездить на чём-то таком, что показывало бы всем, чего у них есть. И с обувью у них та же история. Они издевались надо мной за то, что я ношу крутые кроссовки – у них у самих-то тапки Dunlop по 17 баксов за пару. И тут я такой в этих мудацких башмаках за 200 долларов. И они такие: «О, поглядите, какой богач явился!»