Александр Черепанов - Записки военного советника в Китае

Чан Кай-ши некоторое время подвизался в качестве маклера на шанхайской бирже в компании компрадоров, прошел курс науки у биржевых авантюристов и стал крупным, коммерсантом. Но счастье отвернулось от него, он потерпел финансовый крах. После 1922 г. на шанхайской бирже началась депрессия, не сулившая дельцам ничего хорошего, и Чан Кай-ши решил обогащаться при помощи политических спекуляций. Будучи беспринципным карьеристом, Чан Кай-ши всячески демонстрировал свою показную революционность, он всегда охотно распространялся о своей верности идеям Сунь Ят-сена и путем беззастенчивой демагогии сумел втереться к нему в доверие.

После того как Сунь Ят-сен установил дружеские отношения с Советским Союзом, Чан Кай-ши умело использовал представившийся случай для того, чтобы нажить себе политический капитал. Он согласился поехать в Советский Союз для изучения постановки военного дела. Именно в результате этой поездки, а также благодаря связям в Гоминьдане Чан Кай-ши получил суливший ему столько выгод пост начальника военной школы Вампу.

Перед этим назначением Чан Кай-ши перебивался кое-как «на довольствии» у генерала Сюй Чун-чжи. Он символически числился то его заместителем, то начальником штаба. Позднее он столь же символически состоял начальником штаба у Сунь Ят-сена. Опорой его была тогда «армия», состоявшая из двух денщиков и двух жен. Итак, с первых шагов своей военношолитической карьеры Чан Кай-ши показал себя двурушником: с одной стороны, используя революционную фразеологию, он причислял себя к сторонникам Сунь Ят-сена, с другой— затаенно мечтал повторить переворот Юань Шикая: создать на базе военной школы Вампу новую сухопутную армию и при ее помощи пробраться к государственной власти.

Понятно, почему Чан Кай-ши настойчиво боролся против предложения сформировать Национально-революционную армию на основе наиболее лояльных к Сунь

Ят-сену частей Гуанчжоуской армии, подчинявшейся генералу Сюй Чун-чжи.

Повторяю, мы не знали (прошлого Чан Кай-ши, но особых симпатий к нему никогда не читали. Чан Кай-ши неизменно вызывал чувство настороженности.

До того как я прочитал книгу Чэнь Бо-да, мне не было известно, что еще в мае 1924 г. Чан Кай-ши в письме Ляо Чжун-каю высказался против трех основных политических установок Сунь Ят-сена, клеветал на Советский Союз и насмехался над Ляо Чжун-каем, называя его «рабом России».

Разумеется, не знал об этом и М. М. Бородин.

Военная школа Вампу давала Чан Кай-ши большие возможности. Но хитрый интриган хорошо понимал, что без помощи Коммунистической партии школу не создашь и армию не организуешь.

Итак, мы были назначены военными советниками в школу Вампу. Терешатов, Поляк и я в связи с началом работы были приглашены на квартиру к Бородину, где нам предстояло познакомиться с Чан Кай-ши, его заместителем по учебной части генералом Ван Бо-лином (Ван Ма-ю) и заместителем по строевой части генералом Хэ Ин-цинем.

Чан Кай-ши тогда было около сорока лет. Коротко остриженные, .поредевшие волосы торчали на маленькой голове. Беспокойно бегали злые глаза. Держался он подчеркнуто по-военному, явно рисуясь. Слушая Бородина, Чан Кай-ши время от времени в знак согласия издавал какие-то бессвязные звуки, напоминающие карканье вороны. Смех его звучал очень искусственно, глаза оставались злыми.

Генерал Ван Ма-ю оказался очень худым человеком средних лет. В глаза бросались его округлый лоб, острый подбородок, привычка в разговоре скалить зубы и вытягивать в сторону собеседника правую руку с растопыренными полусогнутыми пальцами. Он напоминал заморенного котенка, который в испуге выбрасывает лапку в сторону предполагаемой опасности. Отъявленный консерватор и тугодум, генерал Ван Ма-ю вечно пытался защитить что-нибудь давно отжившее и ненужное.

Генерал Хэ Ин-цинь сидел прямой, как доска, на самом кончике стула, аккуратно положив ладони на колени. Глядя на его короткую под бобрик прическу, на подслеповатые глаза за очками в золотой оправе, на тонкие, растянутые в улыбку губы, на всю его фигуру со слегка приподнятым левым плечом, можно было подумать, что перед нами прилежный ученик с первой парты. На самом же деле это был Иудушка Головлев, да еще какой!

Вскоре после встречи с начальством мы приехали к месту своей работы на о. Вампу. Осмотрев здания школы, жилой домик, отведенный советникам, мы сразу отправились на поиски будущего учебного поля.

Проходя по небольшому естественному плацу, мы невольно улыбнулись: перед нами, как когда-то -перед Тургеневым, «вся раззолоченная летним солнцем прыгала гуськом целая семейка воробьев, прыгала бойко, забавно, самонадеянно». Точно такие же, как в Москве! Раз воробьи здесь живут, и мы не пропадем! Грустные думы тотчас отлетели прочь: «Мы еще повоюем, черт возьми!..».

И мы повоевали!

.* * и?

Остров Вампу (Хуанпу) расположен на р. Чжуцзян в 25 км от Гуанчжоу. Когда-то он служил фортом, прикрывая со стороны моря подступы к Гуанчжоу. Крепость была сооружена в 1870 г., после окончания «опиумных» войн. И теперь на ней остались береговые орудия того времени. Они стреляли еще дымным порохом и были совершенно беспомощны против современного флота иностранных держав. Гарнизон состоял из потомственных солдат: здесь служили четыре поколения их предков. 70-летние деды из солдат первого призыва не хотели уступать своим детям и внукам ведущую артиллерийскую специальность. Они плохо видели, но были наводчиками. Их дети и внуки были орудийной прислугой, а правнуки были на посылках у офицеров. Такие же гарнизоны существовали на соседних фортах Хумынь в дельте р. Чжуцзян. Солдатам платили сущие гроши, да и те нерегулярно. Жили они доходами от огородов, которые разводили тут же, вблизи постоянных позиций батарей.

Островное расположение школы в значительной степени избавляло ее от неприятных неожиданностей.

Можно было не опасаться, что та или иная «союзная армия» — «гоу-юй» .проглотит ее, как 'мелкую рыбешку. Имелась возможность хотя бы на первых -порах скрыть школу от глаз ненужных наблюдателей.

Занятия в школе Вампу начались 1 мая 1924 г. Официальное открытие школы состоялось только 15 июня. По этому случаю из Гуанчжоу приехали Сунь Ят-сен, Ляо Чжун-кай, М. М. Бородин, Ван Цзин-вэй и Ху Хань-минь.

Перед курсантами первым выступил Сунь Ят-сен. Он разъяснил необходимость вооруженной борьбы с империализмом и его китайскими слугами — феодалами-ми-литаристами. Он подробно проанализировал свои политические установки. Говорил четко, просто, без нарочитых жестов, без малейшей рисовки, не имея при этом в руках никаких записок. Я наблюдал, как застывшая в молчании аудитория с жадностью ловила и впитывала в себя каждое его слово.