Иосиф Давыдов - Триумф и трагедия советской космонавтики

Веселым и очень человечным входил в жизнь Добровольского командир отряда космонавтов Юрий Гагарин.

…Итак, экзамены по общекосмическим, общеобразовательным дисциплинам сданы. Теперь Добровольский вплотную приступил к изучению принципиально нового космического корабля «Союз», который пришел на смену «Востокам» и «Восходам». Георгий несколько раз бывал на космодроме. Провожал в полет товарищей, поддерживал с ними радиосвязь. Корабль «Союз» постепенно переходил с чертежей в цеха, одевался в металл, обретал живой облик.

Георгий присутствовал при первых беспилотных его пусках. Корабль проходил летные испытания. Проверялись системы аварийного спасения и мягкой посадки. Пока что в пилотских креслах сидели манекены, но скоро их место займут космонавты.

Бывают встречи, которые остаются в памяти на всю жизнь. К таким Георгий относил и свои встречи с Главным конструктором. Сергей Павлович Королев очень любил общаться с космонавтами, делиться задумками, мечтами. Он любил этих отважных ребят, часто приглашал их на технические совещания. Во время одного из них, на котором присутствовал Добровольский, Королев долго сидел молча, подперев кулаками подбородок. Казалось, он задумался и не слушает доклады конструкторов. Но, к удивлению Георгия, когда выступил Королев, стало ясно, с каким вниманием слушал он выступающих, как быстро смог не только определить главное в высказываниях, но и, обобщив все, предложить свою идею.

Еще одна встреча, выросшая потом в многолетнюю теплую дружбу, оставила след в жизни Добровольского. В 1954 году в соседнюю квартиру въехала семья заслуженного летчика-испытателя СССР Героя Советского Союза Георгия Тимофеевича Берегового, тоже зачисленного в отряд космонавтов. Редкий тезка: и имя, и отчество совпадают.

Сосед не кичился своими заслугами, которых у него хватало: и вся война на «летающих танках — штурмовиках Ил-2, и шестнадцать лет работы по испытанию самых современных истребителей.

В отряд космонавтов он пришел на равных правах со всеми и на равных начал осваивать непростую и во многом новую для него профессию. Говорят, что плох тот сосед, который с соседом не ужился. Два Георгия Тимофеевича жили душа в душу. Добровольскому нравилась большая целеустремленность Берегового и неистовая жажда летать. Казалось бы, человеку уже полсотни лет, считай, сколько пройдено нелегких жизненных дорог, полных смертельной опасности, есть большие заслуги, материально вполне обеспечен. Чего еще надо? Но неудержимая жажда быть всю жизнь на переднем крае привела Берегового на самое острие человеческих изысканий — штурм космоса. Видимо, о таких Александр Блок писал: «И вечный бой! Покой нам только снится…».

С первых же дней пребывания в Центре подготовки космонавтов он начал усиленную подготовку. Нужно было во многом изменить свой обычный жизненный уклад, и Георгий Береговой без колебаний пошел на это.

Георгии Тимофеевичи

Береговой был для Добровольского человеком, которому можно было во всем подражать.

Семьи Добровольского и Берегового сдружились. Часто вместе отмечали праздники. К пятидесятилетию своего друга Георгий Добровольский сочинил шуточную балладу. Читались стихи в семейном кругу. Все смеялись от души.

Именинник хранил эту балладу как реликвию.

Береговой был на семь лет старше Добровольского. Всеми своими делами он старался приблизить свой полет в космос. Но прошел год, другой, третий. Отсчитывая их, летчик отчетливо понимал, что скоро может прийти время, когда его возрастной ценз станет препятствием полету. Береговой волновался. Стараясь как-то поддержать друга, Добровольский говорил: «Жора, ведь ты прекрасно знаешь, что тебе, как опытному пилоту-испытателю, поручат самый трудный, самый ответственный полет». И вот день полета Берегового пришел. Но пришел он после нескольких трагических событий.

Первым из них была гибель от пожара в космическом корабле «Аполлон-8» трех американских астронавтов. Это событие потрясло весь мир.

Георгий вспомнил ранее прочитанные в журнале слова одного из погибших — Вирджила Гриссома: «…Профессия у нас опасная, и если с нами что-нибудь случится, это не должно помешать осуществлению программы. Ради освоения космоса стоит рисковать жизнью».

Нет, гибель товарищей не могла сломить волю штурмующих Вселенную.

Январь 1966 года оказался недобрым для нашей космонавтики. Прошел слух, что Сергей Павлович ложится в больницу. Вскоре слух подтвердился. Через врачей узнали, — предстоит очень тяжелая операция. Все верили в здоровье Главного конструктора, и никому даже не приходило в голову, что из больницы он не выйдет…

А тем временем одевался в металл новый космический корабль. Шли стендовые испытания отдельных его агрегатов и узлов. На полигонах проверялась работа отдельных его систем. Новому кораблю было дано название «Союз».

В создание этого современнейшего корабля был вложен талант многих людей во главе с Сергеем Павловичем. Это была перспективная машина, которая в комплексе со знающим, умным экипажем должна была начать планомерное исследование космоса с решением практических народнохозяйственных задач. Уже закончились беспилотные испытания корабля «Союз». Многие космонавты готовились к полетам на этих машинах. Но первый полет был доверен, конечно, самому опытному, самому подготовленному к такому полету. Выбор Главного конструктора и членов Государственной комиссии пал на полковника Комарова. Друзья по отряду космонавтов радовались за Володю и по-доброму завидовали ему.

Ясным апрельским днем «Союз-1» был выведен на орбиту. Радостный голос Комарова сообщал о том, что он начал работу в космосе. Добровольский с одного из пунктов поддерживал связь с ним. Володя провел испытания корабля и его систем. По радио передал свои замечания, рекомендации. Испытания закончены. Комаров сориентировал корабль, включил ТДУ — тормозную двигательную установку, — и «Союз-1» начал свой стремительный спуск к Земле.

Но вместо радостной встречи всех ждало большое горе. Во время посадки не раскрылся парашют, несший космический корабль после входа в плотные слои атмосферы.

Сообщение о гибели Володи Комарова застало Георгия и еще двух его товарищей-космонавтов в гостинице, куда они приехали после дежурства с пункта управления полетом.

Добровольский стоял на балконе и улыбался прекрасному разливу весны и синеве апрельского утра. В номере зазвенел телефон. Трубку поднял Валентин. По тому, как помертвело его лицо и затряслась трубка в руке, Георгий понял, что с Володей случилась беда.