Александр Бондаренко - Виктор Лягин. Подвиг разведчика

Ну, это всё так, схематично и только один из аспектов… А в общем, повторим, что по многим причинам разведка раскрывать своих секретов не любит.

Так, например, нам известно, что после своего прихода на службу в 5-й отдел ГУГБ НКВД Лягин несколько раз «выезжал в краткосрочные командировки за рубеж для выполнения специальных разведывательных заданий по линии научно-технической разведки» {44} 44 Антонов В. С., Карпов В. Н. Разведчики. С. 45. . Но в каких именно странах побывал Виктор, в какие сроки, какие задания он при этом выполнял — остается тайной. Зачем противнику знать, при чьей именно помощи получил он какие-то материалы, а также и то, что тщательно охраняемые кем-то секреты давно уже нам известны? Если разведчик не «засветился», то о нем, как правило, никто и не знает… И, к сожалению, в большинстве случаев не узнает — как бы ни были велики его заслуги. Точнее, совсем даже наоборот: чем больше заслуги — тем меньше известности. Недаром же девизом Службы внешней разведки Российской Федерации являются слова: «Без права на славу — во славу державы».

И тут, наверное, стоит более подробно рассказать, что представляла собой советская разведка в конце 1938-го — начале 1939 года, а также вспомнить о судьбах людей, которые в ней в те времена служили.

Именно в то время Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановления «Об изменении структуры ГУГБ НКВД» и «Об улучшении работы Иностранного отдела НКВД», имевшие к разведке непосредственное отношение. В итоге за один только 1938 год внешняя разведка, о чем мы уже говорили, сменила три наименования: 7-й отдел ГУГБ НКВД СССР, 5-й отдел Первого управления НКВД СССР и 5-й отдел ГУГБ НКВД СССР. Как часто у нас бывает, что-то тут делалось «под личности» — 22 августа первым заместителем наркома Ежова был назначен Лаврентий Павлович Берия, а 29 сентября он к тому же возглавил и воссозданный ГУГБ, в состав которого вошли все оперативные, «чекистские» подразделения — разведка, контрразведка и пр., которые, таким образом, были выведены из-под контроля наркома Ежова, недавнего сталинского любимца, стремительно терявшего доверие вождя.

В руководстве разведки в том самом году также происходила изрядная свистопляска, какой ранее никогда не бывало. Абрам Аронович Слуцкий [21] Абрам Аронович Слуцкий (1898–1938) — комиссар госбезопасности 2-го ранга; в органах ВЧК — с 1920 года, в 1931–1935 годах — заместитель начальника ИНО, руководил работой по линии научно-технической разведки, неоднократно выезжал в командировки в Германию, Испанию, Францию. В 1935–1938 годах возглавлял внешнюю разведку. , возглавлявший разведку с середины 1935 года, скоропостижно скончался в своем служебном кабинете 17 февраля 1938-го — официально — от сердечного приступа, хотя шепотом предполагали разное. Знакомый уже нам Сергей Михайлович Шпигельглас исполнял обязанности начальника отдела до июня, после чего его сменил Зельман Исаевич Пассов [22] Зельман Исаевич Пассов (1905–1940) — старший майор госбезопасности; в органах госбезопасности — с 1922 года, служил в особом отделе, руководил контрразведывательным отделом ГУГБ НКВД СССР. Арестован в 1938 году, расстрелян в 1940-м. , на смену которому 2 ноября пришел Павел Анатольевич Судоплатов — однако уже через месяц его сняли с должности, а разведку возглавил Владимир Георгиевич Деканозов [23] Владимир Георгиевич Деканозов (1898–1953) — комиссар госбезопасности 3-го ранга; в органах ВЧК — с 1921 года, в 1931–1938 годах — на партийной государственной работе в Грузинской ССР; с мая 1939 года — заместитель наркома иностранных дел, с ноября 1940 года — посол в Берлине, после Великой Отечественной войны — на дипломатической работе; в 1953 году — министр внутренних дел Грузинской ССР. Арестован и расстрелян по «делу Берии». … Пять руководителей всего за один только год! И ведь известно, что когда сменяется первое лицо, начинаются перемены и по всей «вертикали».

Можно уточнить, что подобное в разведке повторилось только в «судьбоносном» 1953 году — году смерти Сталина, ареста Берии и коренного разворота всей государственной политики…

Ладно, политика — политикой, а людям-то как в таких условиях работать?

Но ведь работали — и достаточно результативно! Однако…

«Успешную в целом работу советской внешней разведки в предвоенные годы серьезно подорвали обрушившиеся на нее репрессии. К 1938 году были ликвидированы почти все нелегальные резидентуры, связи с ценнейшими источниками информации оказались утраченными. Впоследствии потребовались значительные усилия, чтобы их восстановить. Однако некоторые источники были потеряны навсегда. Порой в “легальных” резидентурах оставалось всего 1–2 работника, как правило, молодых и неопытных. Аресты создали в коллективах обстановку растерянности, недоверия и подозрительности» {45} 45 Нажесткин О. И. Предисловие. — В кн.: История российской внешней разведки. Очерки. Т. 3. М., 2014. С. 17–18. .

Известно, что в том самом 1938 году на протяжении целых 127 дней из разведки в Кремль не поступило ни одного информационного сообщения — работать было некому!

Почему? Да потому, что хотя бы «на январь 1939 года было арестовано 92 и уволено 87 сотрудников центрального аппарата, отозваны из резидентур и находились в распоряжении центра 67 оперативных работников» {46} 46 Лебедев В. А. Деятельность внешней разведки по вскрытию сроков нападения Германии на СССР. — В кн.: Исторические чтения на Лубянке. 2000 год. М.; Великий Новгород, 2001. С. 20. .

Впрочем, пресловутые репрессии давно уже стали у нас «общим местом», и на них немало чего списывается — как прежде на козни «врагов народа». Но вот о каком важном моменте писал генерал-лейтенант Судоплатов, кстати, сам подвергшийся репрессиям — однако уже в послесталинские времена, а потому проведший опасный для нравственного здоровья период «оттепели» в «местах не столь отдаленных». Так вот что писал этот один из бывших руководителей советской разведки:

«Мы, к сожалению, в 1938–1939 годы вынуждены были прибегнуть к консервации ряда важных источников нашей разведки в Германии, Франции, Англии, США, Маньчжурии в связи с бегством и предательством ряда руководящих работников, резидентов советской разведки и органов безопасности в 1937–1938 годах — Орлова-Никольского, Кривицкого, Порецкого-Рейсса, Штейнберга и Люшкова [24] Александр Михайлович Орлов (Лев Лазаревич Никольский; 1895–1973) — майор госбезопасности; в ЧК — с 1920 года, с 1926 года — в ИНО ОГПУ, работал в различных странах, нелегальный резидент во Франции, Австрии, Италии, советник республиканского правительства в Испании; в 1938 году бежал в США. Вальтер Германович Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг; 1899–1941) — резидент военной разведки в Западной Европе; в 1937 году перешел к противнику. Покончил с собой или убит в США. Игнатий Станиславович Рейсс (Натан Маркович Порецкий; 1899–1937) — сотрудник советских спецслужб; ликвидирован после отказа возвратиться в СССР и антисоветских выступлений в зарубежной печати. Матус Азарьевич Штейнберг (1899–1987) — майор госбезопасности; в ИНО — с 1926 года, находился в командировках в странах Европы и Дальнего Востока; работая в Швейцарии, в 1938 году отказался возвратиться в СССР; в 1956 году возвратился в СССР, был осужден на десять лет, после отбытия наказания жил в Москве. Генрих Самойлович Люшков (1900–1945) — комиссар госбезопасности 3-го ранга; в 1937–1938 годах — начальник управления НКВД по Дальневосточному краю; в 1938 году бежал в Маньчжурию, сотрудничал с японскими спецслужбами; погиб при неясных обстоятельствах в 1945 году. » {47} 47 Судоплатов П. А. Победа в тайной войне. 1941–1945 годы. М„2005. С. 80. .