Джеки Чан - Джеки Чан: состарился, не успев повзрослеть

— Хорошо, можешь попробовать.

Не прошло и пяти минут, а мы уже обсудили и решили оба вопроса. Вот что значит рабочая продуктивность в стиле Джеки Чана. Конечно же, я очень благодарна ему за оказанное мне доверие. Несколько месяцев спустя после того разговора я уже усиленно зубрила английский, готовясь к экзамену IELTS, и параллельно разбирала и приводила в порядок накопленные истории. Когда Джеки приезжал в Пекин, я буквально ходила за ним хвостом, слушала его рассказы, расспрашивала, записывала.

Такова предыстория этой книги.

Окончив работу над фильмом «Лорд Дракон», сценарист Эдвард Танг, мой давний товарищ, с которым я сотрудничаю до сих пор, стал черпать вдохновение в Голливудском кинематографе. Главным откровением для него стал тогда фильм Стивена Спилберга об Индиане Джонсе «В поисках утраченного ковчега». Он тоже захотел сделать динамичную приключенческую картину, насыщенную погонями и сложными трюками. В итоге мы с ним занялись фильмом «Проект истребления пиратов». Тогда же я решил испробовать метод коллективного творчества при создании сценария — это тот способ работы, который сейчас используется в Голливуде.

Действие картины происходит в начале ХХ века. Шайка пиратов уничтожает королевскую морскую эскадру Гонконга. Я играл сержанта морской полиции Дракона Ма, которому приходится сменить квалификацию и стать офицером сухопутной полиции. Несмотря ни на что, сержант Ма не оставляет попыток напасть на след пиратов. В конце концов он их истребляет всех до единого. Помимо Дракона Ма в фильме есть ещё двое главных персонажей: один — образцовый офицер полиции, другой — местный бездельник и мошенник. Их присутствие вносит в напряжённый сюжет изрядную порцию юмора. Уже на стадии обсуждения сценария мы прекрасно понимали, что только два человека способны идеально сыграть этих персонажей: это мои братья-однокашники Саммо Хунг и Юэнь Бяо. Дело не только в том, что мы все трое уже имели внушительный опыт работы на съёмочных площадках и в совершенстве освоили технику акробатических трюков, но скорее даже в том, что мы друг друга очень хорошо знали. Нам достаточно было одного мимолётного взгляда или едва заметного движения, чтобы угадать мысли друг друга, а такое молчаливое взаимопонимание — один из залогов успеха при съёмках фильма в жанре экшн. А мы с ребятами так дружны, что даже душ принимали в одной кабинке.

Важнейшая серия эпизодов — когда я убегаю по улице от погони, взбираюсь на флагшток и прыгаю с него на башню, а затем, повиснув на стрелках башенных часов, срываюсь вниз. Перед съёмками мы много размышляли над этими эпизодами, обсуждали их и сошлись на мнении, что единственный способ сделать их качественно — это отказаться от дублёров и использовать реальных актёров. Разумеется, я должен был всё делать сам.

Постановщики трюков стали думать, как можно увеличить силу сопротивления и снизить скорость моего падения с башни, чтобы я не расшибся насмерть. В фильме прекрасно видно, что на моём пути было всего лишь два навеса, тогда как высота, с которой я падал, составляла 15 метров.

После того, как план съёмок был утверждён, Юэнь Бяо робко спросил меня:

— Ты уверен?

Я не колеблясь ответил:

— Ничего, мы сначала поэкспериментируем.

Мы взяли мешок, наполнили его песком так, чтобы он был одного со мной веса, и сбросили с башни. Прорвав оба навеса, мешок грохнулся на землю и тут же лопнул, а песок разлетелся по всей площадке. Я был ошарашен, но продолжал стоять на своём:

— Одна проверка ещё ничего не доказывает, давайте натянем навесы потуже и попробуем ещё раз.

Второму мешку повезло больше: после приземления он остался цел и невредим.

В то время в Гонконге, если съёмка велась не в павильоне, то снимали прямо на улицах, причиняя много неудобств окружающим. А работаю я очень тщательно и потому медленно, так что, расставив декорации в одном месте, мы могли там «застрять» как минимум на несколько месяцев. Этот эпизод мы снимали на автостоянке, тем самым лишив многих людей возможности парковать здесь машины. Им приходилось парковаться где-то вдалеке, а потом идти пешком. С общественным транспортом там дела обстояли неважно. К счастью, все относились к нам терпеливо и с пониманием, никто не жаловался, но, с другой стороны, из-за этого наша съёмочная площадка всегда была окружена толпами зевак, которые приходили поглазеть, чем мы занимаемся. Когда мы готовились к съёмкам данного эпизода, весть о том, что я сам, без дублёров, буду прыгать с башенных часов, каким-то образом просочилась наружу. Каждый день все служащие из окрестных офисов, торговцы, прохожие сбегались посмотреть на съёмочный процесс. Особенно много народу было в обеденное время, все с пиалами приходили к нам, ели и, задрав голову, смотрели на башню. А я постою-постою наверху и говорю: «Сегодня прыгать не буду». И все разочарованно расходились.

На самом деле, хотя мы и испробовали это всё на мешках, я перед прыжком чувствовал себя очень напряжённо. Каждый день, глядя с башни вниз, я прокручивал в уме процесс падения: высота очень большая, а тормозить меня будут только эти два ничтожных навеса, как же мне лучше приземлиться? Если буду падать с уклоном вперёд, сломаю себе шею, отклонюсь назад — переломаю себе ноги. Как лучше сделать? Каждый раз я старался себя подбодрить, собраться с духом и прыгнуть, но как только я становился на край и вспоминал тот лопнувший мешок, я невольно пятился назад.

Когда мы в первый раз пытались снять эту сцену, я взобрался на башню, мои каскадёры осторожно помогли мне выбраться через окно, и я раскачиваясь повис на стрелке часов. Однако ещё до того, как начала работать камера, мне вдруг стало очень больно: я ощутил свой вес, держась только руками за эту металлическую стрелку. Я закричал, стал звать на помощь ребят, и они втянули меня обратно в башню.

Потом мы попробовали ещё раз. Едва повиснув на стрелке, я снова позвал на помощь, и мне помогли забраться внутрь. Надо сказать, что именно в тот день к нам на съёмочную площадку лично приехали Рэймонд Чоу и Леонард Хо [11] Рэймонд Чоу и Леонард Хо — гонконгские кинопродюсеры, основатели кинокомпании Golden Harvest . Они забрались наверх и убедились, насколько это страшно и опасно. Они похлопали меня по плечу:

— Если не хочешь прыгать — не прыгай, лучше используйте дублёров.

Я ответил:

— Дублёры — тоже люди, и им будет так же страшно. Не волнуйтесь, я сам всё сделаю.

Так продолжалось шесть дней, каждый день я находил новый предлог, чтобы отложить прыжок: сегодня свет не так падает, завтра небо слишком синее, послезавтра слишком пасмурно… Режиссёром там был я, и всем приходилось соглашаться со мной. Как страшно-то, что же делать? Пойду-ка сначала поем. Так за шесть дней мы не сняли ни одного кадра, вся съёмочная группа ждала меня. На седьмой день светило яркое солнце, освещение было что надо. Я снова забрался наверх и в тот самый момент, когда я опять начал колебаться, внизу мимо проходил Саммо Хунг. Увидев, что я опять не решаюсь прыгнуть, он не выдержал и как заорёт: