Джеки Чан - Джеки Чан: состарился, не успев повзрослеть

Жизнь в школе китайской оперы была далеко не сахар, и помимо изнуряющих тренировок, нередки были разного рода телесные наказания.

За те десять лет, что я провёл в школе, я болел всего один раз. В это трудно поверить, но я на самом деле так боялся учителя, что не осмеливался даже заболеть. Когда мне было 8 или 9 лет, однажды после еды меня стошнило, я чувствовал сильное недомогание и слабость во всём теле. Седовласая тётушка Фан, которая прислуживала при школе, пощупала мой лоб:

— Ай-яй, чертёнок, да у тебя температура! Скорее ложись в постель, тебе надо поспать, а я пока принесу лекарства.

Я обрадовался, ведь болезнь означала, что можно «откосить» от тренировок и отдохнуть, по меньшей мере, дня два. Я улёгся, слушая, как мои однокашники растягиваются на шпагат и шлёпают себя по ступне в прыжке. Но вскоре пришёл учитель и, увидев, что я лежу, спросил:

— В чём дело?

— Я заболел… — проблеял я преувеличенно слабым голосом.

— Ах, заболел?

— Да-да, у него температура, — закивала тётушка Фан.

— Температура, значит? Вот оно что. Ну ладно, тогда никто не будет тренироваться. Остановитесь.

Все поднялись с пола. Учитель повернулся ко мне и скомандовал:

— Вставай. Выполнить сто подсечек с прокруткой влево.

Я обалдел. Выполнив сто подсечек влево, пришлось сделать сто подсечек вправо, а покончив с подсечками, я выполнил сто ударов ладонью в воздухе по левой ступне и столько же — по правой ступне. Когда я закончил, учитель спросил:

— Ну как, тебе лучше?

— Да-да, намного лучше, — поспешно ответил я.

С тех пор не только я, но и никто в школе не осмеливался больше заболеть.

У нас у всех была общая мечта: поскорее начать играть на сцене. В то время театральное искусство процветало и в театрах регулярно давались представления, так что театральные подмостки были для нас главным объектом вожделения.

И вот однажды учитель объявил, что вскоре мы дадим своё первое публичное представление. Это известие всех чрезвычайно воодушевило, но ещё больше мы разволновались, когда учитель сказал, что на главную роль выберет среди нас самых талантливых и способных. После таких известий в ту ночь многие из нас плохо спали, и каждый мечтал, что именно он окажется одним из счастливчиков.

На следующий день, поднявшись спозаранку, мы с нетерпением ждали, когда учитель объявит своё решение. Полное имя учителя звучит как Юй Джим-Юэнь, поэтому все наши школьные имена начинались с иероглифа Юэнь. Например, меня звали Юэнь Лоу, а Саммо Хунга — Юэнь Лун. В школьные годы Юэнь Лун, который был самым старшим учеником, постоянно обижал нас, но из уважения к заветам предков никто не осмеливался дать ему сдачи, ведь это означало бы «оскорбить наставников и опозорить предков». С тех пор прошло уже много лет, но я до сих пор отношусь к нему с особым почтением как к брату-наставнику. Можно вспомнить много историй о наших ссорах, но, как гласит поговорка, «хоть дома братья и бранятся, но против внешней опасности объединяются». Как бы мы ни враждовали между собой, за пределами школы мы являли собой несокрушимый братский союз.

Но вернёмся к заветному утру. Учитель одно за другим выкрикнул несколько имён:

— Юэнь Лун, Юэнь Тай, Юэнь Ва, Юэнь Моу, Юэнь Квай, Юэнь Бяо…

Названные ученики один за другим выходили из строя, а среди остальных всё усиливалось волнение: ещё одного не назвали — может быть, это буду я? Учитель прочистил горло, и воцарилась тишина.

— И последний — Юэнь Лоу!

Я вскочил на ноги и, сделав сальто вперёд, встал рядом с остальными.

— А теперь вы, семеро, поклонитесь своим братьям и сёстрам!

Мы совершили глубокий поклон. Такова реальность — поскольку главные роли достались нам семерым, это означало, что остальным отведена роль массовки или технического персонала: они должны были отвечать за занавес, реквизит, грим и прочую закулисную работу. Хотя все остальные были слегка разочарованы, но в тот миг нас объединяло предчувствие славы, оно превзошло другие эмоции, ребята горячо аплодировали нам и радостно кричали, они нами гордились!

Я второй справа

Я крайний слева

Так возникла труппа «Семеро счастливчиков», которой суждено было оставить заметный след в кинематографе Гонконга.

У каждого из братьев, вошедших в труппу, были свои таланты. Юэнь Бяо совершал головокружительные акробатические трюки высочайшей степени сложности, и при этом так легко и естественно, как будто ходил по земле. Юэнь Ва умел выполнять высокие сальто, Юэнь Тай отличался недюжинной физической силой. Юэнь Бяо и Юэнь Моу превосходно выполняли различные боевые комплексы. Юэнь Квай мастерски наносил грим. Я же не выделялся ничем в особенности, но неплохо владел каждым из аспектов. Юэнь Лун был тогда красивым и стройным юношей и самым лучшим бойцом в школе. Что касается меня, то я не обладал какими-либо выдающимися умениями, но можно сказать, что все навыки у меня были равномерно развиты. И всё же в одном умении я добился совершенства — в быстром беге. Спасаясь от кулаков Юэнь Луна, я в конце концов сделался отличным бегуном. Правила школы запрещали давать сдачи старшим братьям, но я всегда мог от них убежать! Учитель распределил между нами конкретные роли, ориентируясь на способности каждого члена труппы. Старший брат обычно играл императоров или великих полководцев, гибкому Юэнь Бяо с его изящной фигуркой частенько доставались женские роли. Если мы ставили пьесу по роману «Путешествие на Запад», то Юэнь Лун в ней обычно играл отважного царя обезьян Сунь Укуна, я играл Чжу Бацзе, а Юэнь Тай — Ша Сэна [186] Путешествие на Запад (“西游记”, конец XVI в.) — приключенческий роман писателя У Чэнъэня, один из величайших классических романов в истории Китая. По сюжету танский монах Сюаньцзан отправляется в Индию за буддийскими сутрами. В пути его сопровождают помощники — царь обезьян Сунь Укун, поросёнок Чжу Бацзе и монах-ученик Ша Сэн .

До того как в школу пришёл Юэнь Бяо, я был самым младшим учеником и каждый день становился мишенью для издевательств со стороны старших учеников. После появления Юэнь Бяо внимание старших братьев переместилось на него.

Он выглядел таким слабым и беззащитным! В тот день, когда родители привели его в школу и ушли, он непрерывно плакал. Глядя на него, я вспомнил, как мне было тяжело, когда уехали мои родители. Я подошёл к нему, представился и постарался его утешить. После обеда начались тренировки, и мы предложили ему потренироваться вместе с нами. Неожиданно для всех он оказался очень способным и вскоре начал крутить такие профессиональные сальто, что удостоился похвалы учителя, вызвав недовольство старших учеников — Юэнь Луна и Юэнь Тая.