Илья Гордиенко - Из боевого прошлого (1917 - 1957)

Объявлена стачка протеста. Рабочие направляются во двор, а оттуда шумным потоком выливаются на улицу. Со всех концов Большого Сампсониевского проспекта несутся возгласы: «Долой суд палачей! Долой самодержавие! Да здравствует вторая революция!» Новый, 1917 год мы встретили у Юлии Павловны. Первый бокал подняли за нашу партию, за ее вождя товарища Ленина, за нашу победу. Вполголоса спели несколько куплетов «Марсельезы» и полным голосом — много русских и украинских песен. Тут же, в промежутках между песнями, приняли решение отметить годовщину забастовки в Николаеве выпуском специальной листовки, посвященной этой забастовке. Шрифт, краску и валик вызвался достать Мульгин, бумагу — понемногу все, набор и печатание взяла на себя Юлия Павловна, доставку листовки в Николаев возложили на Леню и Юлию Павловну. Разошлись на рассвете.

С первых же дней января приступили к заготовке материалов для листовки. Появилась типографская краска, часть шрифта, валик и немного бумаги. Но работу по подготовке выпуска листовки на некоторое время пришлось отложить в связи с подготовкой к 9 января. Этому делу мы отдались целиком. По цехам проводили полулегальные и нелегальные собрания, посвященные событиям 9 января 1905 г. Выборгский райком партии помог нам в этой кампании выпуском специальной листовки. 9 января была объявлена забастовка, которая имела огромный успех. Бастовали все заводы района, в том числе и мелкие предприятия. Большой Сампсониевский проспект до позднего вечера, несмотря на активные действия полиции, был заполнен рабочими.

К концу января положение еще более обострилось. С трудом удавалось сдерживать рабочих от выступлений, а сдерживать приходилось, чтобы не расстраивать и не ослаблять общие силы отдельными разрозненными выступлениями, Правительство, буржуазия спешно мобилизовывали свои силы. Оборонцы-меньшевики решили организовать «рабочую» манифестацию и 14 февраля устроить шествие к Государственной думе, в день открытия ее сессии.

Меньшевики, заседавшие в военно-промышленном комитете, попытались выпустить по этому поводу специальное воззвание к рабочим Петрограда. Большевики решительно выступили против этой лакейской затеи оборонцев и призвали рабочих выступить 10 февраля, в годовщину суда над думской фракцией большевиков. Но массового выступления рабочих в этот день организовать не удалось.

14 февраля мы снова были на улице. У завода «Новый Лесснер» на демонстрантов напала полиция и пустила в ход нагайки.

Рабочие ответили камнями и кусками сбитого с водосточных труб льда. Когда один полицейский был сбит с лошади, полиция с обнаженными шашками бросилась на рабочих. Отбиваясь всем, что попадалось под руки, рабочие разбежались, но собрались снова и вместе с другими двинулись к Литейному мосту, а затем прорвались на левую сторону Невы и направились на Невский проспект, чтобы демонстрировать под большевистскими лозунгами.

В эти дни Петроградский комитет большевиков в своем обращении к пролетариям Петрограда писал:

«Тридцать один месяц человеческой бойни дал народу гибель многих миллионов жизней, миллионы калек, сумасшедших и больных, военную кабалу на заводах, крепостное право в деревне, порку и издевательства морякам, недостаток продуктов, дороговизну, голод. Только кучка господствующих капиталистов и помещиков кричат о войне до конца, наживают на кровавом деле изрядные барыши. Поставщики всех сортов справляют свой пир на костях рабочих и крестьян. На страже всей хищной братии стоит царская власть.

Ждать и молчать больше нельзя!

Рабочий класс и крестьяне, одетые в серую шинель и синюю блузу, подав друг другу руки, должны повести борьбу со всей царской кликой, чтобы навсегда покончить с давящим Россию позором...

Борьба предстоит упорная и тяжелая. Правительство уже теперь подбирает «надежные полки», снабжает полицию пулеметами. Рабочие и демократия должны также мобилизовать все свои силы, звать на борьбу всех.

Покрывайте заводы, мастерские, казармы сетью тайных социал-демократических организаций. Устраивайте сборы на партийную печать. Каждый из нас должен что-нибудь дать для общего дела.

Настало время открытой борьбы!

Пусть каждый исторический рабочий день будет знаменем выступлений. Суд над депутатами, Ленские дни, Первое мая, Июльские расстрелы, Октябрьские дни, 9 января и т. д. служат началом массовых выступлений, и из миллионов грудей вырывается клич:

Долой царскую монархию! Да здравствует

Демократическая Республика! Долой войну! Да здравствует

братство рабочих! Долой палачей и хищников! Да

здравствует Временное Революционное Правительство! Да

здравствует Социалистический Интернационал! Да

здравствует Социализм!» [1] «Листовки петербургских большевиков 1902—1917», т. 2, Госполитиздат, 1939, стр. 247—249.

Утром 23 февраля, 8 марта по новому стилю, в переулке, куда выходили окна нашего цеха, раздались женские голоса: «Долой войну! Долой дороговизну! Долой голод! Хлеб рабочим!»

Я и еще несколько товарищей мигом оказались у окон. Ворота 1-й Большой Сампсониевской мануфактуры были широко распахнуты. Массы по-боевому настроенных работниц залили переулок. Те, что заметили нас, стали махать руками, кричать: «Выходите! Бросайте работу!» В окна полетели снежки. Мы решили примкнуть к демонстрации. Послали гонцов в другие цеха узнать, что решили делать там. Оказалось, что там меньшевики выступили против забастовки. Их поддержала часть рабочих. Женский, мол, день, ну и пусть женщины демонстрацию устраивают, а нам в их дела вмешиваться нечего. Поднялся крик, шум. Но в это время в цех ворвались рабочие других цехов: «Кончай работу! Выходи!» — и вопрос был решен.

У главной конторы, у ворот, состоялся короткий митинг, и мы вышли на улицу. Работницы встретили нас криками «ура!» Впереди идущих товарищей они подхватили под руки и с криками «ура!» отправились с ними к Большому Сампсониевскому проспекту.

К полудню Большой Сампсониевский проспект был до отказа запружен рабочими. Все двинулись к клинике Виллие. Полицейские кордоны под натиском рабочих отступали. Остановились трамваи. На улицах появились казаки, драгуны. Литейный мост оказался занятым отрядом полицейских. Но всякими окольными путями рабочие все же проникали на Невский. У городской думы и в других местах происходили столкновения с полицией, но это были только мелкие стычки. На Выборгской стороне демонстрация продолжалась до глубокой ночи. На другой день повторилось то же самое. Большой Сампсониевский проспект с утра был заполнен рабочими. Полиция исчезла, но зато казаков было гораздо больше, чем вчера. Их отряды расположились во дворах, на проспекте. Положение напряженное. Столкновение неизбежно. Обе стороны это понимают и ждут развязки. Инициативу проявляют работницы. Они густой стеной окружают казаков. «У нас мужья, отцы, братья на фронте! — кричат они.— Здесь голод, непомерный труд, обиды, оскорбления, издевательства! У вас тоже есть матери, жены, сестры, дети, мы требуем хлеба и прекращения войны!». Офицеры, опасаясь влияния этой агитации на казаков, дают команду. Казаки с места несутся вскачь. Все бросаются в стороны, у каждого наготове камень, гайка, но казаки проносятся мимо, не трогают нас, повернули и несутся обратно. Их встречают криками «ура!» Но сердце еще не верит, и разум предостерегает.