Валерий Марченко - Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

Что ответить Михаилу Федоровичу, если, стоя на коленях, мы стряхивали пыль не только с ушей…

— «17», «горбатые» ушли на заправку. Можно работать, прием.

— Я понял, «18», понял. «Вертушки» ушли? Мы ничего не слышим.

— Да-да, ушли. «Зеленые» отойдут в соседний квадрат.

— Ну и х…й с ними.

— Что, что, не понял?

— Хорошо, что отошли, «18».

— А…

Встав, я оперся на остатки дувала, разделявшего огород на части. В ушах звенело, я практически ничего не слышал.

— «21», «23», вперед, прикрою от «зеленых», прием.

Меня таскало по сторонам — приложило ударной волной.

— Товарищ старший лейтенант, хлебните, — Комков подал фляжку с водой. Плеснув на лицо, я сделал пару глотков.

— Спасибо, Комков. Давайте с Грезиным к перекрестку, мы за вами. Не торопитесь, посматривайте на «зелёных». Поехали.

Осматривая груды сооружений, развалившихся от фугасного взрыва, мы осторожно подбирались к зданиям, где засели душманы. Картина, скажу я вам… маслом! Часть глиняных сооружений, занятых противником, была снесена ударной волной, из груды завалов торчали деревянные бревна, перекрытия — несомненно, «духи» были под руинами. Камни, ветки, фрагменты дувалов, образуя завалы, перегородили улицу. Пыль висела над посеревшей «зеленкой». Примкнувшая улочка, по которой наступали афганцы, осталась целой — взрывная волна прошла вдоль стен, создав турбулентность в проходе строений. Если «зеленые» не успели уйти, ударная волна могла их размести по дувалам. Выстрелы от рощицы, где находился Воронин, кинули управленцев в груды развалин. Я тоже привалился за камень. В ушах звенело.

— Что у тебя, «23»?

— Дорабатываю «душков».

В полосе наступления душманы приходили в себя, Сергей зачищал их опорный пункт, вернее, то, что от него осталось.

— Грезин, подойдите с Комковым к проходу и посмотрите: ушли «зеленые» или остались на позиции?

Егоров на правом фланге роты свою задачу закончил. Олег выжидал Воронина, зачищавшего опорный пункт противника. Ивашко, замыкая левый фланг подразделения, на всякий случай прикрылся от «зелёных» и был в режиме ожидания дальнейшей команды. Воронину надо было минут двадцать, чтобы разобраться с живыми «духами», и можно будет докладывать начальнику о завершении операции. Плохо, что люди были разбросаны в горящем кишлаке, где еще надо работать и работать. Скоро будет смеркаться, пора выводить роту и готовиться к ночи.

— «17», что у тебя?

— Все нормально, минут через двадцать закончу, — доложил я начальнику разведки.

— Хорошо, выходи на прежний рубеж с переходом к обороне на ночь.

— Понял, «17».

За светлое время, думаю, выйду на позиции, проведу расчет сил для ночных мероприятий. Люди отдохнут по очереди.

— «17», прием.

— Слушаю, Сергей.

— Работу закончил, собираю стволы.

— Принял, отходи на рубеж, «21» прикроет.

Егоров поможет Сергею и его разведчикам на выходе, а Ивашко, прикрывая мой командный пункт, уйдет с рубежа после завершения общей задачи подразделения. А уж потом совместным силами обоих взводов мы выведем Александра к позициям, прикроем в случае воздействия «духов» — такое я принял решение, завершая бой в кишлаке.

«Зеленые», оставаясь на ночь, как повелось, будут из всего, что стреляет подбадривать себя пальбой до утра. Другое дело, что душманское сопротивление в Тарахейле сломлено мощными ударами армейской авиации, штурмовавшей опорные пункты противника по периметру окружения и в самом кишлаке. «Духи» понесли потери и вряд ли решатся на активные действия в условиях ночи. Они деморализованы, разобщены и не смогут объединить усилия для организованной атаки. Но бдительность надо утроить, удесятерить и думать, что «духи» повержены — смертельно опасно. Потрепанный, почти уничтоженный враг способен на неординарные действия в кишлаке и за его пределами.

В восточном секторе разведчики Александра Ленцова уничтожили несколько душманских узлов обороны. Рассеяли, повергли в шок противника, лишив его инициативы в бою, что способствовало успешному выполнению задачи. Силами парашютно-десантного батальона, двух разведывательных рот под командованием гвардии подполковника Скрынникова была уничтожена группа душманов, обосновавшаяся в подбрюшье Кабула. Душманский отряд, состоявший в основном из местных жителей, питал вооруженное подполье столицы оружием, продовольствием, являясь связующим звеном в разведывательной цепочке Кабул — душманские базы в горах.

Разведчики моей роты вели бой в отведенной части порученной задачи и контролировали ход событий только на нашем направлении. Бои шли по всему кишлаку, где действовали разведчики дивизии, подразделение афганской армии, десантники 350-го гвардейского парашютно-десантного полка. Армейская авиация фиксировала очаги сопротивления «духов», выявляя общую картину душманской обороны, и сделала с десяток вылетов на штурмовку опорных пунктов противника. Экипажи вертолетов нанесли смертельные удары по основным узлам обороны «духов», вывели ее строя, лишив противника активного сопротивления. Это, конечно же, явилось серьезным подспорьем для нас, разведчиков, завершивших уничтожение душманов.

Афганские активисты, подразделение регулярной армии также внесли свою лепту в уничтожение душманского отряда. Несмотря на то, что местные комсомольцы понесли большие потери, они спровоцировали противника на открытие огня, что позволило нам определить его позиции, опорные пункты и разведчикам было легче действовать в самом кишлаке. В бою афганские сорбозы, выдавливая противника на окраины кишлака, действовали напористо, и треть жилого сектора осталась за ними.

На следующий день в Тарахейль прибудет оперативное подразделение ХАД, проведет зачистку. Часть жителей расстреляет, другую будет пытать, третьи прикинутся мирным населением и выйдут трудиться в поля.

В афганских кишлаках нет грани между мирным и не очень мирным населением. Это народ одного клана, племени, их старейшины всегда договорятся между собой, как по мирным, так и военным вопросам. Сегодня они будут воевать, убивая друг друга, завтра объединятся и пойдут в атаку на соседний кишлак, разнесут его вместе с жителями. Послезавтра уцелевшие примкнут к победителям и совершат совместный налет на «шурави». Этот процесс бесконечен — так устроена жизнь афганского многоплеменного общества. В Тарахейле на два-три месяца установится видимость благополучия, его внесут в список населенных пунктов поддержавших народную власть. Будут довольны советники, доложат по инстанции о победе революции в очередном кишлаке, а душманское подполье прямо с завтрашнего дня приступит к восстановлению сил, сетей агентурной разведки с той разницей, что вся система противодействия властям приобретет еще большую изощренность, коварство и непримиримость.