Валерий Марченко - Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

— Что, Есаулков?

— Дозор сигналил.

— Приготовиться к бою. Леша, осторожно патрон в патронник и на предохранитель. Понял?

— Да.

— Не направляй на меня автомат, убери его в сторону.

— Угу.

Неужели «вляпались»? Но тишина. Ивонин наблюдал за кишлаком, до которого не более двух километров. На его западной окраине нас «прищучили» «духи». Мы обошли по кругу долину и вернулись к хребту, который надо перевалить в этом месте.

— Так, Андрей? — подполз я к дозорным.

— Товарищ лейтенант, «духи».

— Прицел.

Да-а-а, метрах в пятистах у подножья гряды движение людей — десятка полтора. А на перевале? Условная линия подъема обозначается на видимом фоне темного неба. Пожалуйста, «духи» и там — обложили хребет вдоль южной окраины кишлака. Вероятно, ситуация была такова: потеряв нас из виду, «духи» организовали поиск несколькими группами. Вырисовывалась тактика действий душманов: они постоянно в движении, реагируют на малейшее изменение обстановки. Двигаются от одного рубежа к другому, наблюдают, опять перемещаются, рыщут, как стая шакалов в предвкушении легкой добычи, изучая один район, другой… Медлить опасно.

— Андрей, поднимаемся вверх, будь внимательней. Сдается мне, мы их не всех видим.

— Понял, товарищ лейтенант.

— Сокуров.

— Слушаю, товарищ лейтенант.

— Помнишь место, где взяли «душка» с ишаком?

— Примерно.

— Сейчас там «духи».

— О-о-о, — вымолвил «Зигфрид».

Белки его глаз на лице стали еще светлей.

— Вперед, ребята.

Трудным был подъем на хребет. Скальная порода не позволяла совершать восхождение по кратчайшему пути, приходилось обходить массивные породы, искать выходы к вершине наиболее удобным маршрутом. Крутые места преодолевали на четвереньках, но двигались вперед и только вперед. Через каждые двадцать-тридцать метров — минутная остановка, чтобы поправить снаряжение, перевести дыхание. Дозор, изучив очередной участок подъема, выбрал наиболее рациональный путь к линии водораздела: что там — на обратном скате гряды, с которого Кабул как на ладони? Опасность неожиданной встречи с противником вряд ли уменьшилась.

— Внимание!

Залегли, наблюдаем.

— Ксендиков, Прокопенко, усилить дозор.

Принимаю решению усилить с Леонидом на спуске Ивонина.

— Андрей, выдвигаемся парами, внимание до предела, мы за вами с ночным прицелом. Спокойненько — вперед.

Следуя за дозором, я в прицел оглядел кишлачок — ничего особенного не заметил, осмотрел верхнюю линию хребта до Ходжабугра — спокойно, душманской разведки не видно. Дозор достиг водораздела, подтягиваюсь к ним. Чтобы не «высветиться» с нижнего яруса или подошвы гряды, верхнюю линию хребта преодолели ползком — наблюдаем. Перед нами раскинулись огни восточной столицы — Кабула, но опасность еще не миновала. Спускаемся в долину, где не более чем в трех километрах раскинулся лагерь 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а стало быть — наша база.

Сердце трепетало от переполнявших меня эмоций — выкарабкались! Но все равно еще трясло от напряжения на спуске к подножью гряды. Нужно было остыть и передохнуть, чтобы встряхнуться и оценить устроенную нам западню.

— Вот и выбрались, Леха! — пихнул я в бочину сопевшего рядом друга. — Да убери ты от меня ствол! Дай-ка сюда.

Разрядив оружие Леонида, я сдвинул предохранитель в верхнее положение, чтобы уберечь боевого товарища от случайного выстрела.

— Держи. Уже не понадобится.

— Угу, не понадобится…

— Ты чего, Лень? Вышли! Не волнуйся! Теперь можно штаны подтянуть и шагать с улыбкой в лагерь!

— Все у тебя шутки.

— Какие шутки? Вон Кабул, а рядом — база!

Но распластавшийся на прохладной породе Ленька был весь поглощен переживаниями, охватившими его неугомонный темперамент.

— Что это было, Валер?

Охватив колени руками, я «отматывал» назад калейдоскоп событий, предшествующих душманской засаде. Где я «прокололся»? Где? В возникшей паузе не находилось ответов на мучившие меня вопросы, как не находилось и объяснений о засаде, ожидавшей группу на окраине кишлака. Успокаиваясь и приводя мысли в порядок, мне почему-то не верилось, что мы «засветились» от повторного появления в районе кишлаков Паймунар и Дехъийхья. Хотя почему нет? «Духи» имеют полное право рассчитывать на активные мероприятия разведки «шурави» в прилегавших к Кабулу районах. Несколько боестолкновений за последние недели красноречиво говорили об участии в них разведывательных подразделений русских, выполнявших специальные задачи в их оперативном тылу.

«Прихватившие» нас на маршруте душманы совершенно точно знали, что мы выходили в их тыловую зону именно этим маршрутом. Могли они нас вести от самого лагеря? Могли! Но маловероятно, хотя, с другой стороны, китайского разведчика мы захватили недалеко от аэродрома. Предметы, изъятые у него в схроне, явно говорили о его интересе к аэродрому и базовому лагерю дивизии. Если допустить, что «духи» отследили наше выдвижение от лагеря, то информацию о нашем выдвижении они передали боевому отряду, находившемуся в кишлаке, по радиостанции, а затем «привязали» к нам его засадные группы. Если это действительно так и визуальная разведка «духов» «вела» нас от базового лагеря, то в качестве кого они маскируются? Тоже вопрос. Хотя, стоп! Зачем «духам» отслеживать движение русской разведки от лагеря? Опасно, открытая местность, а вот от боевого охранения и до хребта — лучше не придумать полосы наблюдения, взяв которую под наблюдение, можно контролировать деятельность заставы и все, что вокруг нее делается.

Если условно представить, что дело в связке последних событий обстоит именно таким образом, то посты наблюдения «духов» должны находиться на вершине хребта, причем с одним очень важным обстоятельством: у «духов» появились приборы ночного видения и радиостанции. Тогда «вырисовывается» следующая схема работы «духовской» разведки: с началом темного времени суток душманы занимают позиции для наблюдения. В приборы ночного видения они отслеживают ситуацию на участке боевое охранение — горный хребет, где им открывается прекрасный обзор для контроля над местностью, в ходе которого они фиксируют выдвижение разведывательной группы, а затем по радиостанции или сигналом дают информацию в кишлак. Далее их наблюдатели отслеживают движение группы до спуска в долину и по радиостанции выводят свои подвижные отряды на нас.

На перехват нашей группы работало два боевых отряда противника, атаковавших нас с двух направлений одновременно. У душманов не получилась синхронизация атаки по времени, поэтому они упустили момент, что позволило прикрытию тыла Баравкова опередить их на секунды в открытии огня на поражение. Противник не успел замкнуть «огневой мешок» охватом группы с обеих сторон — ему чуть-чуть не хватило слаженности в действиях. Огневой шквал прикрытия, сбив напористый ритм атаки, «зашкалил» душманов, они слегка подрастерялись, а когда пришли в себя — потеряли нас из виду. Вероятно, они кинулись за нами наперерез по маршруту, который сразу приходит в голову — в базовый лагерь. Мы же, обманув их ожидания, рванули в их собственный тыл — кишлак, укрывшись лабиринтами его дувалов. Теперь мне был понятен дикий взгляд Сафарова после моей команды ему на увод группы в кишлак. «Почему в кишлак?» — спрашивали его глаза, но больше было некуда — везде открытое пространство, на котором мы были уязвимой мишенью.