Петр Балаев - Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг Сталина, враг Хрущёва

Сам ход сражения при прорыве красных в Крым известен настолько широко, что на нем останавливаться нет смысла. 7 ноября штурм начался, а и ноября оборона Врангеля рухнула. В прорыв была брошена вся конница. В Крыму началась паника. 16 ноября всё было закончено.

Вся операция по ликвидации последнего белого фронта Антанты заняла меньше месяца! Это была блестящая победа. «Международное сообщество» замерло, почти мгновенный разгром столь сильной группировки, как армия Врангеля, войсками молодой Красной армии вызвал шок.

Авторитет в РККА командующего южным фронтом М.В. Фрунзе и командования i-й Конармии, главной действующей силы на фронте, в лице Ворошилова и Буденного был теперь неоспорим.

Группировка Троцкого в РККА потерпела серьезное поражение.

Общепринятым мнением, практически аксиомой, считается, что Климент Ефремович в Конармии выполнял исключительно комиссарские функции. Еще в брежневские времена это постепенно стало внедряться в историю Гражданской войны, а потом, для окончательного околпачивания народа, был снят в 1984 году паршивенький фильмец «Первая Конная», где Ворошилов изображен в откровенно дурацком виде. На первый взгляд, если особо не задумываться, факт комиссарства «первого красного офицера» неопровержим — он же был не командармом, а членом Реввоенсовета армии. И логично выглядит распределений ролей: Буденный командует, а Ворошилов комиссарствует. Правда, остается при таком распределении неясной роль третьего члена РВС Ефима Афанасьевича Щаденко. Клим в одиночку с комиссарской должностью не справлялся и в подмогу себе Щаденко взял?

Конечно, на самом деле политработниками занимались непосредственно не Ворошилов и Щаденко, а Политуправление армии. В руках РВС была сосредоточена вся полнота военной и политической власти. Основной заботой того же Ефима Афанасьевича стала работа с Управлением формирований, вплоть до того, что он лично формировал кавалерийскую дивизию, которой потом командовал Александр Пархоменко. И с задачами обеспечения армии подготовленными резервами, подготовленными командными кадрами он справлялся блестяще. Недаром в годы Великой Отечественной войны он был заместителем Наркома обороны, начальником Главного управления формирования и укомплектования войск Красной Армии.

Кстати, помните, как окончательно потерявший после 1953 берега Г. Жуков орал, что он был единственным заместителем Сталина?

Семен Михайлович писал свои воспоминания в конце 50-х, по-видимому, уже чувствовал, куда клонится партийная пропаганда, борьба хрущевской клики с Ворошиловым вступала в финальную стадию в то время, поэтому в своей книге нарочито выпукло обозначил акценты на роли Ворошилова:

«Боевая дружба связывала меня с Климентом Ефремовичем на протяжении всей жизни.

Трудно дать исчерпывающую характеристику этому человеку, хотя мы вместе рука об руку работали не один десяток лет. Рядовой боец партии и армии, политработник, талантливый полководец, крупный государственный деятель, Климент Ефремович был многогранен. Сколько раз я сталкивался с ним и всегда открывал в нем новые, порой неожиданные черты.

Ворошилов был горячим сторонником создания 1-й Конной. С первого дня ее организации он состоял бессменным членом и председателем Реввоенсовета армии, являлся одной из центральных фигур руководства операциями конармейцев на всех фронтах гражданской войны: Южном, польском, врангелевском — и особенно руководства партийно-политической работой в этом весьма сложном и специфическом по своему составу боевом организме…

Климент Ефремович был не только командармом, опытным военно-политическим руководителем, но и отличнейшим передовым бойцом.

Не было ни одного более или менее серьезного боя 1-й Конной, где бы Ворошилов лично не участвовал. Он ясно видел (я это могу подтвердить на основе собственного опыта), что в управлении кавалерийскими массами личное общение членов Реввоенсовета с конниками в боевой обстановке имеет колоссальное значение…».

Но была у Климента Ефремовича еще одна черта. Вот С.М. Буденный во время Первой мировой войны был награжден пятью Георгиевскими крестами. Полный бант — 4 креста, больше не полагалось. Но Семен Михайлович одного креста был лишен и отдан под суд за то, что старшему начальнику морду набил. Чудом его не расстреляли. После этого заработал еще 4 Георгия. В царской армии неблагонадежных награждали без особой радости, т.е. Буденный воевал так, что его храбрость перебивала даже настороженное к нему отношение начальства. Такую храбрость называют феноменальной.

А теперь его высказывание о Клименте Ефремовиче:

«Должен признаться, что мне, имеющему за плечами достаточный боевой опыт, редко приходилось видеть людей, обладающих таким бесстрашием и исключительной личной храбростью, как Ворошилов, причем эти качества у него всегда выявлялись без какой-либо рисовки, позы, а как естественное состояние… Климент Ефремович был на редкость смелый человек. Его пренебрежение опасностью иногда выходило за рамки обычных представлений о храбрости. Он буквально играл со смертью. По этой причине не раз попадал в тяжелые переплеты и чудом оставался цел».

Климент Ефремович уже при жизни, сразу после разгрома Антанты, стал в Красной армии и в народе фигурой легендарной. Наряду с М.В. Фрунзе и С.М. Буденным.

Троцкому не удалось уничтожить влияние в РККА сторонников Ленина и Сталина, все его попытки затереть своего главного и самого ненавистного противника, Ворошилова, закончились провалом. Завершался период в жизни Климента Ефремовича, связанный со членством в РВС Первой Конной армии, начинался новый этап…

После перерыва заседание вел А.Н. Косыгин. Слово с приветствием съезду было предоставлено Чжоу Эньлаю. Первый маршал вспоминал, как всего 9 лет назад он и Коба встречали делегацию китайских товарищей, прибывших на XIX съезд. Никакой протокольной официальщины не было и в помине, друзья и единомышленники обсуждали открывающиеся грандиозные перспективы союза двух братских великих народов, не боялись спорить, отстаивая свое видение нюансов сотрудничества… Нет, не сотрудничества, а совместной работы — так точнее. За 9 лет очень многое изменилось, было чувство, что изменился весь мир. И было горько, обидно, давило чувство вины. Не смогли удержать троцкизм. Русские, советские коммунисты не смогли. В который раз маршал спрашивал сам себя: виноваты ли они, старые большевики, в том, что верх в КПСС взяло недобитое охвостье? И не находил ответа. Он не привык оправдываться, тем более оправдываться перед самим собой. Встать и сказать, что они: он, Коба, Вячеслав, Георгий, Лазарь, — прозевали возрождение в партии этой мерзости, было проще всего. Признанием смыть с себя вину — проще всего. Чувство вины давило в подсознании, но разум с этим не соглашался. Пройдут десятки лет и потомки будут изучать опыт большевизма, будут задаваться вопросом: что произошло с Партией, как случилось, что верх в ЦК взяли откровенные негодяи? Первый маршал был уверен, что следующие поколения коммунистов, а они обязательно будут, правильно оценят всё сделанное наследниками Ленина. И оценят, в каких условиях пришлось им жить и работать. Ошиблись в том, что поздно собрали съезд, тянули до 1952 года? Да, чистку в партии нужно было начинать раньше, но сначала страшная война, потом еще более опасное время — американцы были готовы к новой войне, уже против СССР. А мы готовы не были. Мы не выдержали бы еще одного такого колоссального напряжения. Проблемы экономики были насущнее, партийная работа ушла на второй план.