Александр Черешнев - Люди мужества

- Знаю, младший лейтенант, историю с бомбами. Понимаю вас. - Он дружелюбно посмотрел на меня и заверил: - Можете летать спокойно, только больше не повторяйте ошибок...

7 мая наш полк вылетел на бомбардировку вражеского аэродрома в Полтаве.

Над линией фронта на высоте 1800 метров затрясло мотор. После попытки борттехника устранить неисправность Алексей Николаевич Шишигин выключил закапризничавший двигатель и объявил:

- Пойдем на цель на трех моторах!

Самолет летел со снижением. Над Полтавой высота была всего лишь 800 метров.

- Нас собьют, товарищ командир, - с тревогой сказал борттехник.

- Не собьют! Штурман, приготовиться к бомбометанию в один заход!

Казалось, весь огонь врага был направлен на наш самолет. Я сбросил серию бомб на цель и тут же просигналил об этом командиру. Он с резким снижением развернул корабль и лег на обратный курс.

Борттехник доложил, что в самолете много пробоин, но моторы работают исправно. Высоты у нас оставалось 300 метров, а до линии фронта было еще не менее десяти минут лета, и каждая из них тянулась бесконечно долго. И только тогда напряженность экипажа сменилась спокойствием, когда наш старенький и израненный ТБ-3 перетянул линию фронта.

На командном пункте, когда Шишигин доложил о выполнении задания, нас подозвал заместитель командира полка по политчасти майор X. С. Петросянц и сказал:

- На трех моторах надо было бомбить не основную тюль, а запасную, она ближе. Не рискуйте без особой надобности, друзья. Нам еще воевать не один день.

4

Обстановка на Курской дуге требовала сосредоточения авиации в непосредственной близости от района боевых действий. В штабе полка заканчивалась подготовка к перелету на новый аэродром.

В один из нелетных дней однополчане сыграли свадьбу - младший лейтенант Михаил Сысуев женился на медицинской сестре Тане Домнышевой. Опережая события, скажу, что это был счастливый брак. Семья Сысуевых жила дружно. У них родились сын и дочь. Теперь они уже взрослые. Младший Сысуев - офицер Советской Армии. Татьяна Васильевна и поныне работает в одной из московских поликлиник. Сам же Михаил Петрович Сысуев в октябре 1964 года трагически погиб вместе с Маршалом Советского Союза С. С. Бирюзовым.

31 мая мы покинули аэродром. Новое место базирования было значительно ближе к фронту. Аэродром располагался в лесу. Под общежитие нам отвели большое деревянное здание - бывшую гостиницу.

- Теперь, - сказал Василий Кошелев, - возвращаться с задания будем раньше. И вылетов больше сделаем.

Алексея Николаевича Шишигина перевели в тыл, в военное училище штурманов, готовить кадры для фронта. Меня назначили в экипаж лейтенанта Волкова Юрия Евгеньевича. Внешностью Волков не слишком приметен: беловолосый, среднего роста, с худым озабоченным лицом. Родился он в Ташкенте, там же окончил десятилетку и три курса текстильного института, без отрыва от производства - аэроклуб, а в марте 1941 года - школу летчиков. На фронте Волков с начала войны. На груди летчика-коммуниста - орден Отечественной войны и знак "Гвардия".

Второй пилот - симпатичный, совсем молоденький украинец Иван Петрович Коломиец. Плотный, коренастый. На его гимнастерке два значка - комсомольский и парашютиста.

Воздушным стрелком-радистом был по-юношески краснощекий сержант Константин Алексеевич Воронов. В 1938 году он окончил тульский аэроклуб и поступил в школу летчиков. Освоил полеты на бомбардировщике СБ. Но в первые дни войны самолетов не хватало. Чтобы не расстаться с авиацией, Константин согласился переучиться на стрелка-радиста. В его распоряжении были радиостанция РСБ-5 и пулемет Березина. Но мечту - управлять самолетом - не оставлял.

Командир эскадрильи майор Кацюржинский запланировал с Вороновым тренировку в качестве второго пилота.

Хвостовым воздушным стрелком назначили члена ВЛКСМ сержанта Николая Александровича Лазарева. В его кабине тоже стоял крупнокалиберный пулемет, который предназначался для защиты самолета от вражеских стервятников с задней сферы, откуда фашистские летчики особенно часто производили атаки.

Обязанности башенного стрелка выполнял комсомолец с Черниговщины Иван Пантелеевич Быченко, смуглый юноша лет двадцати. Он был немногословен, хмур и задумчив. Его родители не успели эвакуироваться, остались в родном селе Тимоновичи, где свирепствовали гитлеровцы.

Борттехник Александр Семенович Леонов отличался высоким ростом и атлетическим сложением. Помощник его - бортмеханик Антон Афанасьевич Забродский, уроженец Житомира.

- Экипажем я доволен, - сказал командир. - Ребята обстрелянные, опытные. И самолет нам достался неплохой. Моторы М-34. Скорость гораздо больше, чем у "ревуна". Хвост защищен дополнительной пулеметной установкой.

В опытности членов экипажа и преимуществах машины я убедился в первый же вылет, когда мы бомбили вражеские эшелоны на железнодорожной станции Карачев. Юрий Евгеньевич Волков отлично пилотировал самолет. После того как отбомбились, он дал полный газ, увеличил обороты, и облегченная машина быстро набрала высоту. Эта тактика отхода от цели для меня была новой.

На земле командир сказал, что отход от цели со снижением устарел и не всегда его надо применять. Немецкие летчики-истребители изучили этот маневр и, как правило, нападают на ТБ-3 при отходе его от объекта бомбометания на малых высотах. Новая тактика, как я убедился в последующих налетах на Карачев и Рославль, вполне оправдала себя.

Наступили самые короткие июньские ночи. На Курской дуге стояло затишье, а у ночных тяжелых бомбардировщиков боевая нагрузка с каждым днем увеличивалась. Летать начинали в вечерних сумерках и заканчивали, когда над аэродромом появлялись первые лучи солнца.

На рассвете 13 июня 1943 года после бомбардировки вражеского аэродрома в Карачеве наши ТБ-3 слетались к своему лесному "стойбищу" и кружились над ним в ожидании очереди на посадку. Позже всех с задания вернулся экипаж лейтенанта Н. П. Матюшанского.

На командный пункт лейтенант пришел без штурмана. Комбинезон на нем был весь изодран, шлем с разбитыми очками он держал в руке.

- Боевое задание выполнено! - подняв усталые глаза на командира полка, доложил Матюшанский. - Огнем воздушных стрелков и штурмана сбит истребитель "Мессершмитт-110".

- А где штурман? - спросил майор Петросянц.

- Иван Григорьевич Петренко тяжело ранен.

И лейтенант рассказал, как это случилось:

- На наш самолет налетели пять истребителей противника и атаковали с разных сторон. В горячем бою никто не заметил, как был ранен штурман. А сам он промолчал, чтобы не помешать стрелкам вести огонь по врагу. Тяжело раненный в ногу, Петренко продолжал отражать наскоки стервятников. Один "мессершмитт" был сбит, остальные прекратили атаки.