Василий Авченко - Фадеев

В июле 1920 года на станции Гонгота было подписано соглашение о перемирии и установлена нейтральная зона между японскими войсками и НРА. С августа 1921-го по апрель 1922 года власти ДВР вели бесплодные переговоры с Японией в Дайрене (он же Далянь, Дальний). Одновременно усиливалась поддержка республики со стороны Советской России.

Армия ДВР двинулась на восток. В конце 1920 года военным путем покончили с «читинской пробкой» атамана Семенова, хотя Никифоров в телеграмме Ленину настаивал на переговорах. Вопрос о перемирии с интервентами обошли просто: японцам, обращавшимся к Краснощекову по поводу действий Амурского фронта, отвечали, что это действуют не части НРА, а самодеятельные партизаны. Новой столицей ДВР стала Чита. В июне 1921 года пост военного министра ДВР и главкома НРА занял герой Перекопа Василий Блюхер [111] Участник Первой мировой войны, Маршал Советского Союза, первый кавалер орденов Красного Знамени и Красной Звезды. В качестве командующего Особой Дальневосточной армией и Дальневосточным фронтом руководил действиями РККА в ходе конфликта на КВЖД (1929) и хасанских событий (1938). В октябре 1938 года арестован, в ноябре того же года умер в Лефортове. Реабилитирован в 1956 году. . Вновь начались споры о возможности немедленной советизации ДВР — и вновь решено погодить. Ближайшая задача — захватить Хабаровск и Приморье.

Едва ли «буферная» природа ДВР могла кого-то обмануть. В Приморье в начале 1921 года при помощи Японии, Англии, Франции и США переброшены войска Семенова и Каппеля [112] К тому времени уже покойного. Генерал Владимир Каппель умер в январе 1920 года под Тулуном от воспаления легких, полученного в ходе «сибирского ледяного похода». . Растет японский контингент. Семеновцы, каппелевцы и японцы готовят новый переворот.

Этот переворот, названный «меркуловским», произошел 26 мая 1921 года. К власти пришло Временное Приамурское правительство во главе со Спиридоном Меркуловым (его брат Николай тоже вошел в правительство). Из информации Приморского областного ревкома: «Переворот… произошел при полном участии японцев. Японские жандармы в военном и переодетые в штатское выдавали оружие каппелевцам» [113] Незадолго до переворота с Николаем Меркуловым встретился поэт Несмелов. Меркулов сказал ему: «Я думаю так: Приморье должно стать японским генерал-губернаторством!» . РКП(б) объявили преступной организацией, гербом стал двуглавый орел без монархических символов. В Совет управляющих ведомствами вошли бывшие царские и колчаковские чиновники. Сторонники коммунистов и областного управления ДВР преследуются, большевики снова уходят в подполье. Ильюхов: «Закипела работа по организации партизанских отрядов из рабочих и крестьян. Началась новая тяжелая… вторая партизанская война». Именно в это время во Владивосток, по Юлиану Семенову, прибыл журналист Исаев — агент Дзержинского [114] В фильме Бориса Григорьева «Пароль не нужен» (1967) Исаева сыграл Родион Нахапетов, Блюхера — Николай Губенко, корейца Чена — Василий Лановой, японца Мацумото — Михаил Глузский. .

В июне приехавший из Дайрена атаман Семенов предъявил претензии на власть. Японцы поддерживали Семенова, американцы делали ставку на Меркуловых; лишившись поддержки японцев, Семенов уехал в Порт-Артур [115] Григорий Семенов в 1945 году был арестован советскими спецслужбами в освобожденной от японцев Маньчжурии. В 1946-м приговорен к смертной казни как «враг советского народа и активный пособник японских агрессоров» и повешен. .

Всеволод Никанорович Иванов [116] Всеволод Никанорович Иванов (1888–1971) — литератор, философ-евразиец, из Владивостока уехал в Харбин, в 1945 году вернулся в СССР, репрессирован не был; многие считали его резидентом советской разведки. в воспоминаниях «Крах белого Приморья», написанных по горячим следам, утверждал: «Меркуловым… Приморье обязано тем, что в течение полутора лет — с 1921 по 1922 — имело передышку и некое человеческое существование». По Иванову, это был утверждающийся национально ориентированный капитализм: «Начала оживать Сибирская флотилия, был положен конец вожделениям Вандерлигов на Камчатку. Раздался пушечный выстрел по пароходу-хищнику, идущему под английским флагом. Начали поступать платежи с иностранцев за пользование русскими лесными и морскими богатствами… Восстановилась пограничная охрана… Стало меркнуть обаяние атамана Семенова, внеконкурентного до сей поры в глазах японской военной клики». Иванов утверждал, что меркуловское правительство «было признано всем населением», а роль интервентов в усилении Меркуловых принижал, добавляя: «Не существовало никакой реальной опасности отторжения территории».

Иванов, вероятно, лукавит, потому что иные оценки можно найти даже у самих интервентов и белых, не говоря уже о красных. Вот что писал П. Антохин («Из истории борьбы за власть Советов в Приморье». Владивосток, 1942): «При Меркуловых грабеж Приморья достиг невиданных размеров. В июне 1921 года братья Меркуловы и атаман Семенов за 50 тыс. иен, 24 пулемета, 8 орудий и некоторое количество боеприпасов… предоставили интервентам право контролировать Уссурийскую ж. д., а также вырубать лес, ловить рыбу, добывать уголь и руду, бить пушного зверя… на всем приморском побережье от Николаевска-на-Амуре до Посьета. Хотя и раньше интервенты увозили немало русского леса и рыбы в свою страну, но после этого сговора они набросились на богатства Приморья с особенной алчностью. Братьями Меркуловыми были проданы интервентам за бесценок пять морских пароходов… 19 авиационных моторов, 14 верст телефонного кабеля и множество другого государственного добра» [117] В «Истории Дальнего Востока» (Владивосток, 2003) говорится: «Главным источником дохода для меркуловского режима стала распродажа грузов, скопившихся во Владивостокском порту с 1914 года, имущества Уссурийской железной дороги, а также экспортные пошлины… Большинство товаров было продано по сниженным ценам японским фирмам, что объяснялось зависимостью меркуловского правительства от японского командования… Стремление любым способом получить поддержку держав превратило экспортно-тарифную политику Приморья в расхищение товарных запасов и грабеж природных богатств области». . На портовых складах, пишет Антохин, было на десятки миллионов золотых рублей государственных грузов [118] Петр Никифоров указывал: «Владивостокский порт был единственным, не подверженным блокаде немецких подводных лодок, и через него из-за границы поступала в Россию главная масса товаров. За время войны в нем скопилось более 11 млн пудов гражданских и военных грузов». Согласно «Истории Дальнего Востока России», грузооборот Владивостокского порта вырос с 1,3 млн тонн в 1914 году до 2,6 млн в 1916-м. Несмотря на строительство новых причалов, он не справлялся с грузопотоком, из-за чего к началу 1917 года в порту скопилось несколько десятков миллионов пудов неотправленных грузов. — после меркуловщины не осталось почти ничего.