Михаил Болтунов - Разведчики, изменившие мир

У ворот тюрьмы его встречали не только сослуживцы, но и корреспонденты. Машина быстро домчала его в посольство. После семи дней голодовки он немножко поел, слегка отдохнул и пошел на доклад к послу.

На следующий день Владимир Глухов с семьей улетал на Родину. На выходе из дома его вновь взяли в плотное кольцо журналисты. На этот раз он пообещал ответить на вопросы в аэропорту. Там в окружении фото- и телекамер Владимир Алексеевич заявил, что с уважением относится к голландскому народу и свой арест считает провокацией.

В тот же день Глухов с семьей уже был в Москве.

А вскоре появилась реакция Советского Союза на арест генерального представителя «Аэрофлота». В этом заявлении говорилось, что «19 апреля 1967 года Глухов В. А. прибыл из Амстердама в Москву, где был принят начальником ГРУ генерал-полковником Ивашутиным П. И. На другой день принят министром гражданской авиации маршалом авиации Логиновым Е. Ф.

Приказом министра обороны СССР Глухову В. А. за мужество и стойкость, проявленные при срыве провокации противника, была объявлена благодарность.

Советское правительство не стало применять к представителям компании «КЛМ» жестких ответных мер, хотя на это были обоснованные причины».

Гриша Михляев осиротел рано. В 1924 году, когда ему было всего девять лет, умерла мать, через год — отец. Хозяйство отца, Фрола Михляева, разделили между собой его братья. Сироту Гришу определили в семью к среднему брату Михаилу.

У брата жилось несладко. Жена Михаила Евдокия имела характер необузданный и жестокий. Работала много, от зари до зари, и подобного подхода требовала от всех членов семьи. Несмотря на юный возраст, Григорий наравне со взрослыми косил, жал серпом, вручную молотил, скирдовал снопы ржи и пшеницы.

В сельской школе уже второй месяц шли занятия, а Евдокия и не думала отпускать Гришу в школу. Надо было пасти свиней. А ему так хотелось в класс, к учительнице, к ребятам, которые каждый день обучались чему-то новому.

Однажды он бросил ненавистных свиней в поле и тайком убежал в школу. Учительница Мария Николаевна встретила его приветливо, выдала учебники, тетрадки, карандаши. Григорий с наслаждением слушал все то, что она говорила, и только иногда, вспоминая брошенных свиней, чувствовал, как холодок пробегал по спине. Если что случится с поросятами, жестокая тетка Евдокия этого ему не простит.

Сразу после уроков он огородами пробрался к своему двору, спрятал в скирде учебники и тетрадки и побежал искать свинское стадо. Как назло случилось то, чего боялся Гриша. Взрослые свиньи искалечили подсвинка, сломали ему ногу.

В слезах мальчик пригнал домой стадо. Брат Михаил увидев такое, осерчал, схватил ремень. Гриша бросился наутек. Дотемна скрывался вдалеке от дома и лишь ночью возвратился в хату. Крадучись, забрался на полати.

В доме пахло ужином. Все члены семьи отдыхали. Гнев в сердце брата и снохи поутих. Кто-то кликнул Гришу к столу, его поддержали другие. С опаской спустившись с полатей, мальчик поел, давясь от слез и обиды.

Утром брат Михаил усадил за стол напротив себя Григория, поговорил с ним ласково и по-доброму. «Ты не серчай, — сказал брат, — поработай еще недельку, а потом пойдешь в школу».

У Гриши от радости запела душа. С малолетства он хотел учиться. С книгой никогда не расставался. Она всегда была у него за поясом. Выдастся свободная минутка, другие дети бегают, шалят, а Григорий — за книгу. Читал все, что доставал в школьной библиотеке, брал у товарищей, знакомых. Любил рассказывать о прочитанном. Знал много сказок, былин. Постоянно записывал песни, частушки, деревенские истории.

По соседству с ними жила тетка Агриппина. Она хоть и была чужая, но для Гриши роднее родных. Он часто прибегал к ней. Агриппина угощала его чем-нибудь вкусненьким: то шанежки испечет, то медку нальет. Угощала да все приговаривала: учись, Гришуня, сиротиночка моя. Только грамота поможет вырваться тебе из этой глухомани.

Наставления тетки Агриппины глубоко западали ему в душу.

Гриша Михляев быстро взрослел. После окончания сельской школы он считал себя уже вполне самостоятельным. Сам принял решение и уехал учиться в школу колхозной молодежи. Жил то у дальнего родственника, то в общежитии школы. Питался в школьной столовой.

После окончания школы колхозной молодежи заехал в родную Дубровку, собрал свои скромные пожитки и навсегда покинул деревню.

Поступил в Красноуфимский педтехникум. Занятия первокурсников в тот год почему-то отложили на месяц и приказали им посещать лекции для второго курса. Вскоре из его набора в техникуме не осталось никого. Видать, напугали ребят трудности. Ведь они окончили всего 7 классов, а их сразу заставили слушать лекции за второй курс.

Ушел из техникума и Григорий. Уехал в Златоуст. Там у него жил дядя. Добирался на поезде четверо суток, без денег, без еды. Сердобольные соседки по вагону иногда угощали его то кусочком хлеба, то картофелиной.

Добравшись до Златоуста, первым делом решил пойти в райком комсомола. Пришел, рассказал свою нехитрую историю. В райкоме помогли, устроили на работу, на должность налогового агента.

В райфинотделе встретили по-доброму. Выдали буханку хлеба и спецодежду — валенки и полушубок.

А через полгода пришла разнарядка по набору студентов в Пермский финансово-экономический техникум. Григория Михляева отправили на учебу, на финансовый факультет.

Жить и учиться было тяжко. Снабжение по карточкам. В столовой кормили скудно. Иногда доставался только стакан воды да кусок черного хлеба. К концу первого года обучения из 120 человек в техникуме задержалась лишь половина.

Но Григорию отступать было некуда. Он терпел. Учился, учился… После окончания техникума получил назначение. Теперь его должность именовалась высоко и ответственно — инспектор бюджета Кировоградского райфинотдела.

В район входило два промышленных города, 8 поселковых советов, 16 сельских советов. Как раз, когда Григорий прибыл на работу, в райфинотделе составляли бюджет на 1935 год. Его строго предупредили — будь осторожен. На местах работают старые, опытные бухгалтеры, секретари сельсоветов, могут обмануть. И он осторожничал. Вместо того чтобы поддержать предложения специалистов с мест, придирчиво срезал расходы, завышал доходы.

Словом, в 1935 году Кировоградский район с бюджетом, сверстанным молодым специалистом Михляевым, по сути, сел на голодный паек. Жизнь оказалась намного сложнее формул, выученных в техникуме.

Однако уже в следующем году Григорий учел ошибки, и новый бюджет сверстал умело. Район оказался в очень выгодном положении.