Эндрю Кук - Сидней Рейли. Подлинная история «короля шпионов»

По утверждению Робина Брюса Локкарта, Этель познакомилась с Зигмундом Розенблюмом в Лондоне в 1895 году и стала его любовницей {81} 81 Lockhart, Robin Bruce. Ace of Spies. P. 27–28. . Далее Локкарт утверждает, что они поехали в Италию на последние 300 фунтов, которые оставались у Зигмунда. Во время этого путешествия Розенблюм якобы «открыл душу своей любовнице» и поведал ей правду о своем таинственном прошлом. Спустя какое-то время после их непродолжительных отношений, в 1897 году, Войнич выпустила в свет роман «Овод», тут же получивший высокую оценку критиков. По словам Розенблюма, факты его юности и легли в основу биографии главного героя романа, Артура Бертона {82} 82 Там же. .

В действительности этот эпизод может служить еще одним примером исключительных мифотворческих способностей Розенблюма. Более подробно о замысле и подлинной истории создания этого замечательного произведения можно прочитать в Приложении 1.

Этель Войнич была значительной фигурой не только в литературе поздней викторианской эпохи, но и среди русской эмиграции. Поэтому удивительно, что все писавшие о Сиднее Рейли практически обошли молчанием политическую роль, которую играла Войнич в то время, а ведь именно ее окружение и таит в себе ключ к разгадке многих сторон жизни Рейли в Лондоне. Именно в доме своей матери по Лэдброукгроув, 16, в Ноттинг-Хилле, Этель впервые познакомилась с Сергеем Кравчинским, фактическим лидером и душой русской эмиграции в Лондоне. Кравчинский, или Степняк, как он сам себя называл, скрылся из Петербурга в 1878 году, где среди бела дня нанес смертельный удар кинжалом шефу жандармов генералу Мезенцеву [8] Мезенцев (Мезенцов) Николай Владимирович (1827–1878) — генерал-адъютант, с 1864 по 1876 — начальник штаба Корпуса жандармов, затем — шеф жандармов и главноуправляющий III отделения. (Прим. пер.) . Этель предложила Степняку свою помощь в революционной работе и немедленно стала помогать ему в организации «Общества друзей русской свободы». Вскоре она становится членом совета общества и членом редакционной коллегии ежемесячного издания «Свободная Россия». Через Степняка она знакомится с другими революционерами, такими, как Элеонора Маркс, Фридрих Энгельс, Георгий Плеханов, а также с человеком, за которого она впоследствии выйдет замуж, — Вильфредом Войничем.

В 1895 году Степняк трагически погибает под колесами поезда, и с его смертью Вильфред Войнич начинает играть более активную роль в тайной деятельности общества. Будучи владельцем книжного магазина в Лондоне, Войнич использует его как хорошую вывеску для прикрытия контрабанды в Россию, через целую сеть курьеров издаваемой обществом пропагандистской литературы. У охранки были достаточно веские основания подозревать, что под видом коммерческих операций Войнич собирал и отмывал деньги революционных касс. Вряд ли можно сомневаться, что английские власти также были хорошо осведомлены о том, чем занимается Войнич. Не вызывает никаких сомнений и тот факт, что кто-то из доверенных лиц Войнича был информатором, но кто был этой таинственной личностью? Есть ли у нас основания подозревать, что этим человеком был Розенблюм? Действительно, между Зигмундом и Вильфредом было много общего, что, по всей видимости, и позволило Рейли втереться к нему в доверие: Вильфред родился близ литовского города Ковно [9] Ныне Каунас. (Прим. ред.) , как и двоюродный брат Розенблюма, Лев Брамсон {83} 83 ГИАЛ. Ф. 1226, Oп. 1, Д. 167 (родился в Ковно 17 апреля 1869 г. от Леви, сына Моисея Брамсона, и Леи, дочери Якова). . Будучи примерно одного возраста и исповедуя радикальные политические взгляды, Вильфред и Брамсон, несомненно, вращались в одних кругах и были знакомы друг с другом задолго до того, как Вильфред Войнич и Зигмунд Розенблюм переехали в Лондон.

То, что они были действительно друзьями и партнерами, подтверждается донесением Заграничной агентуры Департамента полиции о членах «Общества друзей русской свободы», в котором утверждается, что Розенблюм был близким другом Войнича и в особенности его жены. Он сопровождал ее повсюду, даже в поездках на континент {84} 84 «Сообщения Заведывающего агентурою Департаменту Полиции в Западной Европе за 1903 год. Лондон». ГА РФ, Ф. 102, Оп. 316, 1898 г. Д. 1, Ч. 16, Литера А, Л. 75–88 . Можно ли относиться к этому документу как к свидетельству о романтических отношениях между Зигмундом и Этель {85} 85 Интервью биографа Этель Войнич Кэрол Спиро с ее падчерицей Уинифред Гэй. Бат, Сомерсет, 1992 ? Вопрос спорный. По собственным словам Этель, в то время она была активным курьером, выполнявшим поручения «Свободной России», и часто выезжала за границу. Вильфред, возможно, интуитивно считал, что Этель нуждается в защитнике-компаньоне, который бы сопровождал ее в поездках, поскольку нисколько не сомневался, что агенты русской полиции будут обязательно следить за ее передвижениями. Кто лучше подходил для этой роли, чем верный друг Зигмунд?

Согласно тому же донесению Заграничной агентуры, другими активными членами «Общества друзей русской свободы» были:

«Аладьин и его жена (43, Sulgrave Road, Hammersmith, W). Переселились в Лондон из Парижа и сначала принимали деятельное участие во всех собраниях русских и польских революционеров, но теперь в виду павшего на них подозрения в шпионстве, совершенно устранились от всяких сношений и бывают только о Гольденберга.

Гольденберг, Леон (15, Augustus Rd, Hammersmith W.) Со времени своего прибытия из Нью-Йорка, в апреле 1895 г., состоит главным управляющим конторой “Общества друзей освобождения России” и поддерживает сношения почти со всеми русскими и польскими революционерами.

Волховский, Феликс (47, Tunley Rd, Tooting, S.W.) Деятельный революционер, часто читает рефераты, — преимущественно на тему о своей ссылке в Сибири; после смерти Кравчинского занял его положение.

Чайковский Николай Васильев; известный эмигрант; среди поляков считается агентом русского правительства. За последнее время с ним сошелся грек Мицакис (№ 90), довольно часто ездящий в Петербург. проживает 1, College Terrace, Harrow.

Ротштейн, Федор (65, Sydney St, Mile End, E.); выступал на последнем социалистическом конгрессе в Лондоне под именем Духовецкого. Очень деятельный революционер, вращается в русских и польских кружках. Принимал активное участие в последней революционной демонстрации лондонского пролетариата в Трафалгарском сквере, где занимал место на цоколе самой Нильсенской колонны, рядом с другими ораторами.

Войнич, он же Келчевский (Great Russel Mansions, Great Russel Street, W.C.; Контора: Soho Square, W). Прежде принимал активное участие в революционном движении, но теперь более занимается литературными работами, — тоже на революционные темы. Содержит международную социалистическую библиотеку. Жена — англичанка, пишет романы» [10] Имя Зигмунда Розенблюма было включено в розыскной циркуляр Департамента полиции № 4900 «Список лицам, за коими по возвращении в пределы России надлежит установить секретное наблюдение», а на самого Розенблюма заведено отдельное дело, в котором, однако, нет ничего, кроме упомянутого циркуляра (ГА РФ. Ф. 102. 00. 1903. Д. 736). Когда рукопись перевода этой книги уже находилась в издательстве, в архиве Заграничной агентуры Департамента полиции мною (Д. Б.) был обнаружен документ, на основании которого за Розенблюмом было предписано вести негласное наблюдение в случае его возвращения в Россию. Это составленный в феврале 1903 г. Л. А. Ратаевым список проживавших в Лондоне русских и польских политэмигрантов с краткой справкой на каждого из них. Агентурное описание Розенблюма заслуживает того, чтобы его привести полностью: «Розенблюм, Сигизмунд (Keynsham, близ Бристоля, где у него имеется мыловаренный завод). Близкий приятель Войнича и, в особенности, его жены. Всюду сопровождает последнюю, даже когда она уезжает на континент. Женат на богатой англичанке. Недавно привлекался к ответственности за ложную присягу, данную по случаю принятия его в великобританское подданство. Приметы: 33 лет, роста среднего, длинный нос, брюнет, остроконечная бородка, внешний вид приличный» (ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. 1898 г. Д. 1. Ч. 16. Лит. А. Л. 84 об. — 85). На сегодняшний день эти два документа являются единственными найденными в российских архивах документальными подтверждениями тому, что Зигмунд Розенблюм находился в поле зрения русской тайной полиции. (Прим. пер.) .