Эндрю Кук - Сидней Рейли. Подлинная история «короля шпионов»

Далее Локкарт пишет, что потерял Рейли из виду и случайно встретился с ним уже спустя несколько месяцев в Англии. Будучи связанным еще с одним английским нелегалом, капитаном Джорджем Хиллом {468} 468 Джордж Хилл был первоначально прикомандирован к военной разведке после увольнения с военной службы 13 июня 1915 г. в результате полученного им ранения во Франции. Он выполнял различные задания на Балканах, в Египте и в России руководителя военной разведки Военного министерства до того, как был прикомандирован к СИС в 1918 г. В воспоминаниях, выпущенных им в 1932 г. (Go Spy the Land), он пишет, о себе как об агенте IK8 английской Сикрет сервис. Однако 1К не является префиксом СИС, поэтому можно предположить, что это кодовое имя было дано ему военной разведкой. Во время своей работы в России на СИС Хилл получил кодовое имя ST, как и все другие агенты, работающие в этой области. (Service File № 51224, Capt. George A. Hill, Canadian Department of National Defense; Army Service Record of Capt. George A. Hill (PRO Pi 15714). , Рейли несколько раз встречался с Берзиным и передал ему оставшиеся суммы в 200 и 300 тысяч рублей. Рейли и Берзин также условились о дате переворота, который должен был произойти 6 сентября, в день совместного заседания Исполкома Совнаркома и Московского Совета в здании Большого театра. В планы Рейли не входило убийство Ленина и Троцкого, он лишь хотел предельно унизить их, проведя без штанов по московским улицам. В ответ на это Берзин в лучших традициях чекистских провокаций предложил убийство Ленина и Троцкого. Несмотря на то что Рейли возражал против этой идеи на том основании, что убийство сделает из них мучеников, официальная советская версия «дела Локкарта» утверждает, что Рейли планировал их расстрелять сразу же после ареста {469} 469 Это утверждение было напечатано в газете «Известия» от 3 сентября 1918 г. Джордж Хилл приводит в своем отчете «Report of Work Done in Russia» (PRO FO 371/3350/79980) слова Рейли, где тот возражает против превращения Ленина и Троцкого в мучеников. Это также не находит подтверждения ни в рапорте К. А. Петерсона (Политический комиссар латвийского стрелкового дивизиона // ГА РФ. Ф. 1235. Оп. 93. Д. 207), ни в воспоминаниях заместителя председателя ЧК Якоба Петерса, выпущенных в 1924 г., между тем как свидетельства этих людей являются самыми надежными, поскольку они принимали непосредственное участие в описываемых событиях. .

25 августа французский журналист Рене Маршан вместе с французским консулом Гренаром присутствовал на совещании в американском консульстве. Совещание было созвано по инициативе консулов Пуля и Гренара для того, чтобы собрать вместе своих агентов: Рейли, Каламатиано и Вертемана. Маршан, который был позже разоблачен как сторонник большевиков, передал отчет об этой встрече в ЧК. Чтобы не допустить разоблачения Маршана, Дзержинский предложил ему написать письмо французскому президенту Раймону Пуанкаре с подробным описанием обсуждения планов заговорщиков, свидетелем которых он был. Предполагалось, что это письмо будет «обнаружено» чекистами, которые явятся на квартиру Маршана с обыском до того, как он успеет отправить это послание. Эта находка должна была послужить поводом к раскрытию заговора.

Однако этим планам предшествовало два драматических и совершенно непредвиденных события. 30 августа Леонид Канегиссер, активист Рабочей народной социалистической партии, убил из револьвера председателя петроградской ЧК Моисея Урицкого. В этот же день совершенно независимо от покушения Канегиссера член партии эсеров Фаня Каплан выстрелила в Ленина в тот момент, когда он собирался уезжать с митинга на заводе Михельсона в Москве. Ленин чудом остался в живых. Из двух пуль, выпущенных с близкого расстояния, одна прошла в нескольких миллиметрах от сердца, а другая едва не задела сонную артерию.

Таким образом, ЧК получила великолепную возможность представить эти не связанные между собой события как огромный заговор, на который необходимо было ответить акцией возмездия. В результате проведения так называемого «красного террора» было схвачено и расстреляно более тысячи политических противников большевиков. Во время налета чекистов на здание английского посольства был убит капитан Кроми, оказавший им вооруженное сопротивление. Имея при себе список Берзина, чекисты произвели аресты лиц, имевших отношение к «заговору Локкарта», и многих других. Локкарт был арестован, хотя позже и выпущен в обмен на освобождение Литвинова, арестованного в Лондоне в качестве ответной меры. Елизавета Оттен, любовница и главный курьер Рейли, также была арестована вместе с другой его любовницей, Ольгой Старжевской.

Позже Ольга расскажет об обстоятельствах своего ареста в своем заявлении в Общество Красного Креста помощи политическим заключенным:

«12 сентября я была арестована во ВЦИК, где служила в распределительном отделе с мая месяца. Накануне у меня вечером был обыск на квартире, но ничего не было взято, и никто не был арестован. Причина моего ареста мне известна и заключается она в том, что мой жених Константин Маркович Массино, которого я очень любила и с которым я решила уже вместе жить, — оказался англичанином Рейли, участвовавшим в заговоре англо-французов. Во время нашего знакомства он выдавал себя за русского и только перед тем, как скрылся, он сказал мне — кто он. До того момента у меня никаких сомнений не было, что он русский. Я ему верила и любила и видела в нем человека очень честного, благородного, интересного и очень большого ума, и в душе я гордилась любовью его. Поэтому то, что открылось передо мною о нем при допросах, — было для меня ужасно. Получилось два ничего общего не имеющих человека. Я увидела и почувствовала до боли — обман, грязь, низость поступков этого человека. Об этом заговоре я узнала только из газет. Никогда он мне о нем ничего не говорил. Наоборот, мне он казался сторонником Советской власти, хотя серьезно на политические темы я с ним не говорила, т. к. была занята исключительно устройством личной жизни, своей новой квартиры, хозяйством и службой. Политической жизнью я интересовалась поверхностно. За все время моего пребывания в Москве, как и до этого, я не только не участвовала ни в каких противоправственных организациях, я не высказывалась против существующего порядка, но, наоборот, всегда была за большевизм и коммунизм, как я это понимала, и все, кто меня знали, — называли большевичкой» {470} 470 Обращение в Общество Красного Креста помощи политическим заключенным от Ольги Старжевской, Бутырская тюрьма, Москва, 11 ноября 1918 г. (ГА РФ. Ф 8419 Oп. 1 Д 356, Л. 355–356). .

Елизавета Оттен также обращалась с прошением в политический Красный Крест:

«Я арестована 1 сентября за знакомство с английским офицером Рейли, замешанным в англо-французском заговоре. С Рейли я была знакома более четырех месяцев, и с самого начала знакомства он сумел привязать меня к себе. О своей политической деятельности он никогда со мной ничего не говорил, кроме того, что он служил в английской миссии. Он у нас жил на квартире, и, когда начались преследования английских офицеров, он уехал от нас, сказав, что скоро совсем покинет Россию. При прощании он просил меня оказать ему услугу, состоявшую в том, что, пока он будет в Москве, передать письма, которые могут ему принести по прежнему адресу. Я обещала, не подозревая, что эти письма имеют политическое значение, так как в противном случае я не согласилась бы, потому что никогда не принимала участия в политической жизни. На допросах я узнала, что Рейли самым гнуснейшим образом обманывал меня, пользуясь моим исключительным отношением к нему для своих политических целей, а своим будто бы отъездом из Москвы хотел замаскировать перемену своего отношения ко мне, так как в это время он собирался переехать на квартиру к одной разведенной даме {471} 471 Под «разведенной дамой» имеется в виду Ольга Старжевская, родившаяся в Ставрополе в 1893 г. (ГА РФ. Ф. 8419. Оп. 1. Д. 321. Л. 60–62. См.: письмо Ольги Старжевской из Бутырской тюрьмы в Политический Красный Крест от 22 сентября 1919 г.) Она развелась в 1915 г. (ГА РФ. Ф. 1005, Oп. 1а, Д. 88 «Дело Верховного революционного трибунала при Всероссийском ЦИК № 9/1919 о восстановлении в правах поступления на советскую службу гражданки Ольги Дмитриевны Старжевской»). , на которой обещал жениться» {472} 472 Обращение Елизаветы Оттен в Общество Красного Креста помощи политзаключенным, Бутырская тюрьма, Москва, 11 сентября 1918 г. (ГА РФ. Ф. 8419. Oп. 1. Д. 155. Л. 174–175 об.) [35] Елизавета Эмильевна Оттен (1896–1962) решением Революционного трибунала от 3 декабря 1918 г. была оправдана и до 1951-го играла в московских и ленинградских театрах. 29 апреля 1951 г. она была арестована и приговорена Особым совещанием к ссылке в Красноярский край, однако была выпущена досрочно после смерти Сталина, в июне 1953 г. Вернувшись в Москву, она обратилась к директору Театра кукол Сергею Образцову с просьбой принять ее на прежнее место работы. К чести Сергея Образцова, он немедленно взял ее обратно в театр, где она проработала до самой смерти. Судьба Ольги Дмитриевны Старжевской сложилась по-иному: тем же Революционным трибуналом она была приговорена к «лишению прав поступления на советскую службу», что по тем временам было практически равносильно голодной смерти. Оставшись без средств к существованию после выхода из тюрьмы, она 26 апреля 1919 г. обратилась с апелляцией в Революционный трибунал с просьбой о восстановлении ее в правах. Постановлением Революционного трибунала от 30 апреля 1919 г. под председательством Н. В. Крыленко ее просьба была удовлетворена, однако через полгода, 12 сентября 1919 г., она была вновь арестована в сельскохозяйственной коммуне «Труд» на станции Крюково под Москвой по обвинению в том, что якобы дала «удостоверение на покупку коров для кооператива мужу своей знакомой», и заключена в Бутырскую тюрьму. Дальнейшая ее судьба неизвестна. (Прим. пер.)