Анатолий Чернобаев - С винтовкой и пером

Серьезную опасность представляло расхищение несознательными солдатами военного имущества. Нередко его распределяли среди уходящих в запас или продавали местному населению. Командование и выборные организации корпуса решительно выступили против дележа общенародного достояния. В воззвании корпусного военно-революционного комитета разъяснялось, что разделение между солдатами казенного имущества недопустимо, призывать к этому могут лишь враги революции. В современных условиях государство «не может обойтись без защиты его вооруженной силой, будет ли это постоянная армия или же организованная милиция. Окончится война, и Родина наша вновь должна будет заботиться о создании запасов вооружения, и вот тогда-то пригодилось бы все то, что теперь так легкомысленно расхищается и сбывается за бесценок».

По плану, разработанному штабом корпуса, артиллерийское, инженерное и интендантское имущество свозится в тыл, ближе к железнодорожным станциям, организуется его надежная охрана. В одном из последних приказов по корпусу Тодорский с гордостью отмечал, что, несмотря на полное истощение конского состава и другие трудности, все военное имущество было вывезено с неприятельской территории и сосредоточено в корпусных складах.

Тяжелые испытания выпали на долю частей Юго-Западного фронта. Завоевания Октября пришлось отстаивать в ожесточенной борьбе с контрреволюцией. Воспользовавшись удаленностью фронта от главных пролетарских центров страны, сложной политической обстановкой, хозяйственной разрухой, реакционная верхушка армии, меньшевики и эсеры перешли в яростное наступление. Враждебную позицию по отношению к Советской России заняла Центральная рада – буржуазно-националистическое правительство, созданное на Украине после февральской революции. Прикрываясь демагогическими лозунгами о единстве и бесклассовости украинской нации, Центральная рада пыталась установить на Украине господство местной буржуазии и помещиков. С ее ведома проводились налеты на революционные воинские части, разоружение их, аресты большевистских деятелей ВРК, блокирование революционных войск с тыла. Бешеную агитацию вели агенты рады среди солдат-украинцев, добиваясь выделения их в формирования «самостийников».

Контрреволюционные действия Центральной рады встречали растущий отпор в армии. В 5-м Сибирском корпусе, сообщал Тодорский командующему 11-й армией, наибольшее оживление среди солдат-украинцев было в октябре – начале ноября 1917 года. Однако, когда стало известно, что рада выступила против Советского правительства, украинское движение в корпусе быстро пошло на убыль. Окопники расценили лозунг о разделении войск по национальному признаку как подвох и желание сорвать дело мира. Они недоумевали: зачем национальная рознь, когда мир и земля нужны и украинцам и русским, когда только совместными усилиями можно одолеть буржуазию? 11 декабря 4-й корпусной съезд украинцев осудил Центральную раду и заявил о непризнании ее власти [47] См.: Октябрьская революция и армия, с. 342. . На I Всеукраинском съезде Советов, состоявшемся в эти же дни в Харькове, делегаты солдатских комитетов 5-го Сибирского корпуса голосовали за провозглашение Украины Советской республикой [48] См.: Голуб П. А. Солдатские массы Юго-Западного фронта в борьбе за власть Советов. Киев, 1958, с. 226. .

После захвата войсками Центральной рады штаба Юго-Западного фронта и ареста членов ВРК 11-й армии регулярная связь корпуса с советским командованием была нарушена. 12 января 1918 года Тодорский доносил командарму, что корпус «представляет из себя самостоятельную частицу Российской Советской Республики со своими законами и хозяйством. Территория этой частицы по фронту занимает 25 верст, а в глубину имеет верст 30-35».

Корпус находился в отчаянном положении. Часть его имущества была реквизирована украинскими буржуазными националистами. В ответ на требование корпусного съезда о предоставлении эшелонов для отправки на Западный фронт представитель Украинской рады в 11-й армии заявил: «Великороссы могут по желанию оставить территорию Украинской республики, сдав оружие украинцам». Коварное предложение было отвергнуто. Тодорский ответил, что корпус оружие не сдаст, оно должно быть привезено в Советскую Россию.

Командующий 11-й армией Б. И. Бабин высоко оценил стойкость 5-го Сибирского корпуса. В дни великой разрухи, писал он Тодорскому, когда Центральная рада повела братоубийственную войну против Советского правительства, командный состав и исполком сохранили корпус от развала и гибели. «Стойте же до конца. Я напрягу все усилия, чтобы дать вам эшелоны для ухода домой с оружием в руках...» [49] ЦГВИА, ф. 2284, оп. 1, д. 635, л. 25.

В конце января – начале февраля 1918 года положение советских войск на Украине резко ухудшилось. После того как Центральная рада заключила предательский «мирный» договор с австро-германским блоком, 5-й Сибирский корпус оставил галицийские позиции и сосредоточился в районе города Кременец. Завершался процесс демобилизации личного состава корпуса. Многие части были расформированы, батальоны и даже полки сводились в роты.

В полдень 18 февраля австро-германские войска, нарушив перемирие с Советской Республикой, начали наступление по всему Восточному фронту. Главный удар наносился на Украине. Противнику, поддерживаемому националистическими формированиями Центральной рады, противостояли малочисленные отряды молодой Красной Армии и Красной гвардии, а также части старой русской армии, боеспособность которых, по определению В. И. Ленина, представляла «нулевую величину» [50] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 409. . В короткий срок немецкие, австрийские и петлюровские полки заняли почти всю Украину. 1 марта интервенты установили в Киеве власть Центральной рады. Вскоре она была заменена правительством прямого ставленника германского империализма гетмана Скоропадского.

Накануне вступления в Кременец 92-й германской дивизии Тодорский издает приказ: «Корпус, входя в состав армии Российской Республики, находящейся в войне с Германией, не может все же воспрепятствовать передвижению германских сил, утратив свою былую боеспособность ввиду полной демобилизации личного состава и сдачи главнейших боевых средств на склады». В создавшейся обстановке всему личному составу частей, управлений и учреждений корпуса предписывалось оставаться на своих местах, временно прекратив текущую работу. Все дела предлагалось спрятать, секретную переписку – уничтожить. Командир корпуса доводил до сведения солдат, что «корпусной комитет в полном составе и комиссар корпуса, дабы избежать захвата неприятелем их в плен, выбыли из района корпуса в Великороссию, так что с сегодняшнего дня все приказы и распоряжения будут отдаваться только за подписями моей, начальника штаба и адъютантов».