Игорь Молотов - Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

Пресса, за редким исключением, обрушила на министра шквал критических статей, преследуя единственную цель — отставку «русского фашиста», вставшего опасно близко к власти. Повод нашелся быстро: статья, написанная министром печати Борисом Мироновым для правительственной «Российской газеты» за 9 ноября 1993 года. Обратите внимание на дату — прошло всего около месяца после кровавых событий октября… Итак, на первой полосе выходит статья под названием «Народ жаждет сильной власти». В ней Миронов лязгает лозунгами из прошлого, жесткими, агрессивными: «Россия возможна только как национальное государство… Народ должен почувствовать, что это наша русская власть, преданная историческому делу, верная, неподкупная, национальная… Необходимо дать развиться русской воле… Национализм проявляется прежде всего в инстинкте национального самосохранения…»

Реакция на сугубо правую, даже националистическую статью, к тому же опубликованную в самой массовой газете страны, последовала незамедлительно. Московское еврейское культурно-просветительное общество (МЕКПО) потребовало от Генеральной прокуратуры привлечь Бориса Миронова, в то время директора крупнейшего издательства «Советская Россия», переименованного им в «Русскую книгу», к уголовной ответственности за разжигание национальной розни.

Помимо самой статьи, Миронову припомнили и его издательскую деятельность: он издавал крупнейших российских «реакционеров» и «антисемитов» — Константина Победоносцева, депутата дореволюционной Государственной думы Василия Шульгина и русского философа-эмигранта Ивана Ильина, любимого автора нынешнего президента Владимира Путина.

Сам «министр-фашист» в интервью газете так объяснял свою издательскую политику: «Возвращаем читателям замечательных русских авторов, которых прежде официальная пропаганда клеймила не иначе как «реакционер», «враг прогресса», «ретроград», «черносотенец». Ведь самое интересное и трагичное, что ответы на «проклятые» вопросы происходящего сегодня в России давно даны именно этими людьми. «Страшно представить, что будет с Россией, обрети она роковой дар — российский парламент», — предрекал К. П. Победоносцев. Роковой дар — какое точное предвидение! Или давайте обратимся к произведениям Ивана Александровича Ильина. Ну, кто кроме него так много и плодотворно думал над тем, что будет с Россией после ухода из нее большевиков? А ведь мы его почти не знаем. Только сейчас впервые в России, да и вообще впервые, издательство готовит его десятитомник» (Если умрут книги, Россия останется без будущего // Куранты. 1993. 23 января).

Лукавит Борис Сергеевич. Та же книга Василия Шульгина «Что нам в них не нравится» (под «ними» скрываются конечно же евреи) входила в десятку трудов, которые пополняли библиотечку любого уважающего себя антисемита. Вам ли, Борис Сергеевич, не знать.

«Под видом перестройки, строительства демократического государства, России усиленно навязывается западная модель развития, на деле — модель превращения нас в сырьевой и рабочерукий придаток Запада. Им не нужно мощное российское государство, которое будет теснить их на рынке… Что можно противопоставить тому — только русскую идею, чтобы строить, развивать страну на собственной гордости, на уважении к себе, на национальном патриотизме, на осознании ответственности и перед предками, и перед внуками… Русская идея сегодня сводится к конкретному понятию: необходимо поднять национальный дух, обрести уверенность в себе, проникнуться ответственностью за судьбу России. Без русской идеи нам Россию не поднять. Россию не спасут никакие самые гениальные экономические реформы, если русский народ, как коренник России, не окрепнет духом. И Запад, хорошо понимая это, повел оголтелую травлю патриотизма и национализма в России, тех столпов, на которых держится русская идея» (из беседы Б. С. Миронова в редакции газеты «Интервью» «Я боролся за слово «русский», № 11, 1994 год).

Строил страну министр Миронов вместе с Борисом Ельциным. Это его никак не смущало.

«Я занимался изданием литературы, способной растить нравственную, здоровую молодежь, уважающую свое Отечество, способную крепить и защищать его… Ясно же, что ни приказ, ни указ, ни Конституция не заменят книгу в становлении такого гражданина… И травить меня принялись после того, как мы начали издавать Ильина, выпустили целую философскую серию от Победоносцева, Булгакова, Леонтьева, веховцев и сменовеховцев до знаменитого сборника «Из-под глыб». Именно за книги Победоносцева, Шульгина, Ильина еврейское культурно-просветительное общество МЕКПО призвало прокуратуру осудить меня», — из интервью Бориса Миронова газете «Советская Россия» (Русский вопрос в судьбе Бориса Миронова. 1994. 15 сентября).

Однако уголовное дело, возбужденное против Бориса Миронова под давлением демократического блока, не получило тогда развития, оно было закрыто вскоре после назначения Бориса Сергеевича сначала заместителем министра информации и печати, а следом, после реорганизации министерства, председателем Комитета Российской Федерации по печати.

Дело закрыли, но атака на министра, вернувшего доктрину так называемого «третьего пути», не только продолжалась, но нарастала. Пресса, за редкими исключениями, обрушила на Бориса Миронова шквал критических статей, преследуя единственную цель — отставку, как единственно возможный исход.

«Буквально за два месяца больше ста критических публикаций и ни одного русского автора, все — евреи», — отмечал Миронов в одном из интервью. Такая сомнительная линия защиты, скорее выпячивающая антисемитизм, чем обращающаяся к здравому смыслу, вызвала еще больший взрыв в информационном пространстве. Что тут скажешь…

«Неприлично держать на министерском посту зоологического антисемита», — писала газета «Коммерсант-Daily» 1 сентября 1994 года. «Сейчас Госкомитет по печати возглавляет оголтелый националист и опасный для всей нашей журналистики человек Борис Миронов», — вторила ей «Общая газета» 2 сентября. «Кто же Миронов по своей политической принадлежности? «Национал-патриот»? «Великодержавник»? Как только служебные занятия хозяйственного, по сути, руководителя совмещаются с его политическими пристрастиями, к тому же весьма крайними, чтобы не сказать экстремистскими, — конец делу!» — вопрошала газета «Известия» 28 мая. «Когда нечто произносится министром правительства и это «нечто» более всего походит на речи Гитлера, то либо правительство должно уйти в отставку, либо министр», — утверждала газета «Сегодня» 31 августа. «Появились серьезные сомнения в соответствии господина Миронова занимаемой должности. Миронов предпочитает поддерживать газеты близкой ему ориентации, «Советскую Россию», например, или «Русский вестник». А вот на книгу прекрасных переводов Юлия Даниэля денег у возглавляемого Мироновым комитета так и не нашлось», — печалился еженедельник «Новое время» в сентябре 1994 года. «Расходуя народные миллиарды, Миронов руководствовался исключительно собственными пристрастиями, потребностями души и сердца. Более 200 миллионов, чтобы издать Пушкина. По нескольку сотен миллионов огребли издательства некоторых православных монастырей. Хорошие «бабки» получили издатели широко известного в узких кругах философа И. Ильина. Отставка Миронова, на наш взгляд, преждевременна: пусть сначала деньги вернет», — требовала газета «Московский комсомолец» 21 сентября. «Миронова сумели-таки снять с работы за националистические взгляды, о которых не уставала бить тревогу цивилизованная часть отечественной прессы», — торжествовала «Литературная газета» 7 сентября. «Один из самых громких политических скандалов последнего времени — снятие с должности председателя Роскомпе-чати Бориса Миронова. Как говорится, туда ему и дорога. Давно пора было вытурить его из нашего демократического правительства», — не скрывала своей радости газета «Вечерняя Москва» 13 сентября 1994 года…