Василий Козлов - Люди особого склада

Для связи с ним мы послали Якова Кривальцевича. Он вернулся на другой день и передал небольшой «пакет, старательно завернутый в кусок материи.

— От Гаврилы, — объяснил он с довольной улыбкой.

— Из деревни Долгое? — спросил я.

— Оттуда.

Да, это в самом деле радостная весть! Коммунист Гаврила Стешиц партизанил в гражданскую войну, и его опыт мог принести нам большую пользу.

Гаврила сообщал в своей записке, что группа районных работников находится вблизи деревни Красный Берег, которая раньше называлась «Гнойный рак», и что в ближайшие дни он организует встречу подпольного обкома со старобинцами. В пакете, кроме записки, лежали листовки. Мы развернули и удивились: совсем свежие, еще даже краской пахнут!

Но Хомицевич нисколько не удивился. Он положил листовки себе за пазуху и сказал:

— Вот хорошо, это уже четвертая. Отдам своим ребятам, они живо расклеят…

Листовка послужила поводом для рассказа Хомицевича о работе бюро Старобинского райкома партии.

Старобинские коммунисты стали усиленно готовиться к подпольной работе с первых дней войны. 23 июня Жевнова направили в Слуцк, чтобы достать там тексты последних сообщений из Москвы. Гитлеровцы усиленно бомбили город, он горел, но Жевнову все-таки удалось связаться с местной редакцией.

Вернувшись домой, он вызвал наборщиц Ольгу Мелешко и Женю Воробей.

— Идите в типографию, — сказал он, — будем продолжать работу.

Девушки на миг растерялись:

— Фашисты близко!

— Ничего, — успокоил их Жевнов. — Окна снаружи забьем досками, оставим только одно, небольшое окошко со ставнями, что выходит к реке. Работать будем по ночам.

И девушки пошли набирать. Скоро была напечатана листовка с обращением партии и правительства ко всем советским людям. Эту листовку немедленно разослали по сельсоветам.

В первые дни оккупации старобинские подпольщики собирали оружие, боеприпасы и одну за другой выпускали листовки. 3 июля они записали по радио речь Верховного Главнокомандующего и в тот же день выпустили ее большим тиражом. Листовка с этой речью была разослана во все сельсоветы и колхозы района.

В первой декаде июля, когда оставаться в городе стало уже невозможно, подпольщики разрушили типографию, а шрифт, бумагу и печатную машину вывезли в лес.

В Скавшине мы пробыли недолго. Гитлеровцы после стычки с группой Хомицевича начали выслеживать партизан и вскоре напали на наш след.

Однажды поздней ночью прибежал к нам Яков Кривалыцевич и объявил:

— В Домановичи наехало много гитлеровцев, они хотят окружить Окавшин.

Вместе с домановичскими коммунистами мы определили новую явку в деревне Драчава. Надо было немедленно уходить туда. Посланная нами разведка донесла, что все выходы из Скавшина уже блокированы. Дело осложнялось еще тем, что Иосиф Александрович Бельский был болен и не мог уйти с нами. Местные патриоты обещали спрятать его в надежном месте. А мы огородами выбрались за деревню.

Спустя несколько дней Яков Кривальцевич привез в Драчаву Бельского, а вскоре к нам пришел связной от Меркуля и Жевнова. Мы отправились на встречу со старобинской группой.

Деревня Красный Берег расположена в пяти километрах от Драчавы. Место подходящее для остановки. Вокруг леса, болота, больших дорог поблизости нет. Кроме Меркуля, Жевнова и Бондаровца, в деревне были районные работники: Мурашка, Ширин, Хинич, Садовский, Хомич, Дрезголович, председатель колхоза Бородич. Группа держала тесную связь с местными коммунистами и активом. Жизнь здесь шла по-фронтовому. Каждый день заполнен боевыми делами. Партизаны подрывали мосты, портили дороги, сжигали склады. Даже когда у ник не было ни тола, ни подрывных мин, ни клиньев для крушения поездов, они ухитрились пустить под откос вражеский эшелон. Послали группу партизан в Житковичский район, и те ломами и крючьями разворотили рельсы. Не имея необходимого оружия, партизаны обстреляли моторизованную дивизию и на несколько дней задержали ее продвижение. Это было большой заслугой старобинцев. Василий Меркуль, человек не очень многословный, рассказывал об этом охотно и с гордостью.

Оккупанты должны были идти из Старобина на Ленино — Житковичи — Петриков — Мозырь. Об этом узнал Гаврила Стешиц через своих связных в Старобине и известил Меркуля. Позднее дополнительно выяснилось, что дивизия направлялась на один из важнейших участков фронта.

Меркуль отдал приказ выступить. Партизаны построились, командир обошел строй: мало бойцов, очень мало. Там дивизия, а тут два десятка человек. Но это не остановило. Решили дать бой оккупантам, использовать для этого группы Стешица и Хомицевича. Не удастся нанести врагу серьезный удар, так хоть попытаться задержать дивизию.

Вышли на дорогу возле деревни Долгое и продуманно, с учетом всех обстоятельств расставили засады.

Впереди фашистской дивизии шел отряд мотоциклистов. Крайняя засада подпустила его на определенное расстояние и открыла огонь. Гитлеровцы ринулись вперед, а там их встретила другая засада. Несколько мотоциклистов было убито, а остальные побросали машины и рассыпались по кустам.

Для расчистки дороги штаб немецкой дивизии выслал роту солдат, партизаны встретили ее огнем. Завязался бой. Вражеская разведка залегла и вызвала подкрепление. Бой тянулся долго. К концу дня гитлеровское командование выслало еще одну роту с заданием окружить партизан и взять живыми.

Но из этого ничего не вышло. Заняв удобные позиции, народные мстители продолжали обстреливать врага и наносить ему потери. Настала ночь. Гитлеровские штабисты решили, что против них действуют очень крупные силы, и рано утром выслали полк с заданием прочесать лес. Прочесывали они его целый день и никого не нашли — партизаны были уже в другом месте. Когда дивизия, наконец, решилась двинуться вперед, партизанские пули посыпались на нее вновь. Под Домановичами гитлеровцев «угостили» еще раз, под Червонным озером — еще.

Таким образом, крупная оперативная часть немецкого центрального фронта шла по старобинским дорогам около недели.

О боевых делах старобинских партизан с удивлением и восхищением говорили в народе.

Один из боевых эпизодов был связан с именем Николая Шатного — отважного партизана из отряда Меркуля. Получив разрешение идти на задание, он взял с собой двух человек и отправился на большак.

Шатный — по специальности автомеханик, и ему хотелось захватить немецкую легковую машину. Дело не простое. Подорвать или подбить автомобиль легче, но на испорченном никуда не поедешь. Важно было раздобыть машину на полном ходу, и не какую-нибудь, а комфортабельную, лучшей марки.

Партизаны подошли к небольшому мостику, вытащили из него поперечную мостину, а сами залегли в кустах. Полдня лежали, пока дождались подходящего случая. К мостику подошла машина — лакированная, с блестящими полосками по обеим сторонам кузова. Шатный взглянул — и забилось у него сердце от нетерпения.