Иван Фирсов - Русские флотоводцы. Исторические портреты

Грейг холодно посмотрел на пленённого, немного помолчав, сказал по-русски:

— Флаг сей, как свидетельство капитуляции неприятельского корабля, принимаю, — и передал флаг капитан-лейтенанту Одинцову.

Обратившись к Вахтмейстеру по-английски, Грейг продолжал:

— До окончания военных действий, начатых королём вашим, объявляю вас, адмирал, пленником державы русской. Вы сражались храбро и честно, как подобает моряку. Поэтому возвращаю вам шпагу.

Он протянул шпагу Вахтмейстеру. Тот с поклоном принял её и пошёл следом за конвоиром в отведённую ему каюту.

В наступившей темноте ещё тут и там слышались раскаты и ярко светились вспышки редких залпов и отдельных выстрелов. Но становилось постепенно ясным, что сражение завершается. И только далеко к северу глухо доносились многочисленные пушечные выстрелы.

Грейг ещё не ведал, что это отбивается от многочисленных атак находившийся в окружении 74-пушечный корабль «Владислав». Один против пяти. С перебитыми такелажем и рангоутом корабль потерял управление, и ветром снесло его в середину шведского боевого порядка. Не получив помощи арьергарда, «Владислав» ожесточённо сопротивлялся, получив десятки пробоин в надводной части, потерял убитыми и ранеными более двухсот человек и в конце концов вынужден был сдаться [12] …вынужден был сдаться… — В. Чичагов порицал Грейга за то, что он с неподготовленной эскадрой атаковал шведов. По сути, Гогландское сражение окончилось «вничью». …

Грейг ещё не знал об этом, воодушевлённый пленением Вахтмейстера, в темноте показал последний сигнал «Гнать неприятеля», но ему ответил один капитан 1-го ранга Муловский, остальные корабли получили сильные повреждения, а некоторые по невнимательности не разобрали сигнал.

В это время к Грейгу явился офицер с «Владислава» с просьбой о помощи. Идти на выручку с двумя кораблями против полутора десятка было бессмысленно…

Грейг питал надежду предпринять погоню с рассветом, к тому же ветер ночью посвежел. Однако, когда рассвело, стало очевидно, что это не удастся. Шведы, воспользовавшись темнотой, кое-как привели в порядок корабли и, поставив паруса, уходили на север.

Одинцов разбудил Грейга.

— Видимо, спешат в Свеаборг, — сказал адмирал. — И всё-таки генеральную линию мы достигли — неприятеля к Петербургу не допустили. Однако сражение могло быть успешным, если бы не странные действия арьергарда.

…Из всеподданнейшего донесения адмирала Грейга:

«Трёх капитанов за слабое исправление должности в сражении 6 июля я уже сменил, а именно: командиров фрегатов капитанов 2-горанга Коковцева, Оболъянинова, Валъронда, и отослал их при рапорте в Адмиралтейств-коллегию для исследования».

Эскадра легла в дрейф. На кораблях подсчитывали боевые потери, меняли перебитые снасти, латали паруса, сбрасывали за борт перебитые реи и стеньги. Некоторые корабли получили серьёзные повреждения. «Владислав» потерял перебитыми почти все стеньги на мачтах, число пробоин в бортах доходило до 120…

За успех при Гогланде Екатерина II наградила Грейга орденом Святого Андрея Первозванного. Но некоторые моряки — адмирал В. Чичагов, земляк Грейга, капитан 1-го ранга Д. Гревенен — считали, что Грейг промедлил и упустил явную победу.

Две недели эскадра чинилась, приводила себя в порядок, пополняла израсходованный боевой запас, подвозимый транспортами из Кронштадта.

Через два дня пришло донесение от посланных фрегатов: шведская эскадра укрылась в Свеаборге, у входа на внешний рейд стоят в дозоре четыре корабля.

Близилась осень. По утрам находили густые туманы, а иногда моросило. Воспользовавшись этим, Грейг скрыто подошёл к Свеаборгу. На подступах к внешнему рейду стояли на якорях три линейных корабля и фрегат шведов. Неожиданно из густого тумана появилась русская эскадра. Пять… десять… двадцать вымпелов. В панике шведы рубили спешно якорные канаты и пустились в шхеры к Свеаборгу. Последним уходил 74-пушечный «Густав Адольф». При входе в шхеры он резко повернул и сел на камни. Корабли авангарда окружили его. Контр-адмирал Козлянинов приказал сделать несколько выстрелов и предложил сдаться. После недолгого размышления кормовой флаг на «Густав Адольфе» нехотя пополз вниз.

— Спустить шлюпки и катера, — распорядился Козлянинов, — завести буксиры и снять шведа с мели.

На «Густав Адольфе» высадились русские матросы, подняли на корме Андреевский флаг под громкое «Ура-а!».

Теперь инициативу прочно взял в свои руки русский флагман. Грейг решил установить блокаду шведов и закупорить их в Свеаборге.

Осенняя штормовая погода держала в напряжении экипажи, особенно доставалось матросам. Эскадра в основном отстаивалась на якорях. Грейг постоянно выставлял дозоры у Свеаборга. Не хотелось упустить безнаказанно шведов. Пользуясь кратковременными штилями в начале октября, шведы пытались помочь Свеаборгу провести мимо Гангута шхерами гребные транспорта, но не удалось.

В непогоду рвало снасти и паруса на кораблях эскадры Грейга, студёный ветер с дождём заставлял коченеть на верхней палубе не только матросов. В конце сентября сильно простудился и слёг адмирал Грейг. Оставив за себя контр-адмирала Козлянинова, он ушёл на «Ростиславе» в Ревель.

Из письма Козлянинова графу Безбородко, октября 16-го: «С. Г. Грейг умер в Ревельском порте на корабле „Ростислав“ 15 октября пополудни в 9 часов».

«Великая государственная потеря», — произнесла императрица, узнав о кончине адмирала Грейга.

Так нежданно, в 52 года от роду, закончил свой жизненный путь славный английский моряк на русской службе. Последним прибежищем для него стал Лютеранский кафедральный собор в Ревеле.

ятнадцать лет, минувших после кончины Петра Великого, в России вокруг престола происходила чехарда. Сменилось пять правителей. Многих манила императорская корона. «У кого власть, тому и всласть». В конце 1741 года гвардия возвела на трон дочь Петра Великого — Елизавету.

Первые распоряжения «дщери Петровой» указывали на возврат к порядкам, установленным её родителем. Сенату возвращалось прежнее значение и власть и повелевалось петровские «все указы и регламенты наикрепчайше содержать и по ним неотложно поступать».

Флот находился в запустении. Но корабли — не войско, много лет понадобится, чтобы возродить прежнюю морскую мощь России. А время торопило, на море шла война. С июля 1741 года Швеция, объявив войну, вела боевые действия против России. Шведы твёрдо уверились, что с восшествием на престол Елизаветы при пособничестве Франции им удастся заключить выгодный для себя мир и возвратить земли, завоёванные Петром. Но Елизавета не только не согласилась на уступки, но, напротив, решила проучить шведов раз и навсегда.