Эндрю Мортон - Диана. Ее истинная история

Тлевшая до поры до времени неприязнь достигла критической точки. У Спенсеров тоже хватает стали в характере, и дело дошло до яростных схваток между детьми и мачехой. В тихих коридорах и холлах больницы не раз схлестывались твердолобая Рейн и неистовая Сара — они шипели друг на друга, как две разъяренные гусыни.

В ноябре Джонни Спенсер перенес повторное кровоизлияние, и его перевели в клинику «Бромптон» В Южном Кенсингтоне. Вновь его жизнь висела на волоске. Но что бы ни говорили врачи, Рейн гнула свою линию. Кто-то ей сказал, что в Германии производится препарат под названием аслоциллин, который якобы может помочь Джонни, и она нажала на все кнопки, чтобы как можно скорее добыть чудодейственное лекарство. Лечение оказалось эффективным: в один прекрасный день, когда Рейн, как обычно, дежурила у постели больного, Джонни открыл глаза. Он буквально вернулся с того света. После выписки из больницы в январе 1979 года они перебрались в «Дорчестер» — один из самых дорогих отелей на Парк-Лэйн, где Рейн выхаживала Джонни еще в течение месяца.

Все это время родные графа Спенсера пребывали в мучительной тревоге. Сара, жившая неподалеку от клиники «Бромптон», регулярно навещала отца, вопреки ухищрениям мачехи, которая по-прежнему ревниво стерегла отца от собственных детей. Иногда, в отсутствие Рейн, Диане и Джейн удавалось разжалобить сиделок и прорваться в палату к больному, но поскольку Джонни большую часть времени находился в состоянии забытья, им так ни разу и не удалось с ним поговорить. Впрочем, даже когда Джонни приходил в себя, он не мог говорить из-за трубки в горле, через которую поступало питание. «Он даже не мог спросить, куда подевались его дети. Страшно подумать, что ему могло прийти в голову — ведь некому было объяснить, в чем дело», — вспоминает Диана.

За несколько дней до того, как с отцом случился удар, Диана поступила на курсы кулинарии. Ясно, что в сложившейся ситуации учеба отошла на второй план. Тем не менее, в течение трех месяцев Диана исправно ездила на метро в Уимблдонское предместье Лондона, где жила знаменитая Элизабет Рассел, обучившая уже не одно поколение дочек герцогов, графов и баронов тонкостям приготовления суфле и бисквитов. Диана выбрала кулинарию не по призванию: идея, принадлежала родителям, и она просто рассудила, что это все же лучше, чем, скажем, часами сидеть за пишущей машинкой на курсах машинописи. Как, бывало, в детские годы, Диане трудно было устоять перед искушением полакомиться тем или иным «учебным пособием», и ее не раз заставали за дегустацией очередного экзотического соуса. Диана закончила обучение, прибавив в весе несколько фунтов, но зато получила диплом, официально подтверждавший ее кулинарное мастерство.

Поскольку граф Спенсер был прикован к постели, мать Дианы сама взялась за устройство ее карьеры. Франсис написала письмо мисс Бетти Вейкани, владелице балетной студии на Бромптон-Роуд и знаменитому педагогу (она преподавала танцы трем поколениям детей королевской семьи). В письме шла речь о вакансии преподавателя балета в младших классах. Вакансия нашлась. Диана благополучно прошла собеседование и со второго семестра приступила к работе в студии Вейкани. Наконец-то она нашла занятие по душе, удачно сочетавшее ее любовь к детям и увлечение балетом. Но и здесь Диана долго не задержалась, правда, на этот раз не по своей воле.

В марте Мэри-Энн Стюарт-Ричардсон пригласила ее покататься на лыжах во Французских Альпах. На крутом спуске Диана упала и получила серьезную травму: разрыв сухожилий в области голени. Следующие три месяца пришлось ходить в гипсе: поврежденные ткани срастались медленно. Травма перечеркнула мечты о карьере учительницы танцев.

Несмотря на травму, Диана вспоминает этот отпуск в Альпах как самый радостный и беззаботный за всю свою жизнь. Кстати, именно там она встретила людей, многие из которых стали впоследствии преданными и надежными друзьями. Первоначально Диана планировала провести это время с семьей Стюарт-Ричардсонов, но у них случилось несчастье, и Диана почувствовала себя лишней. Получив приглашение от Саймона Берри, сына богатого виноторговца, Диана с радостью присоединилась к компании, гостившей у него на вилле.

Берри и трое его товарищей по Итону — Джеймс Болтон, Алекс Лайл и Кристиан де Лотбиньер основали компанию по организации отдыха для любителей горных лыж «Лыжник Боб». Своим названием компания была обязана заведующему итонским пансионом Бобу Бэрду, который помог юным предпринимателям юридически оформить дело. «Лыжник Боб» объединял человек двадцать ревностных приверженцев этого вида спорта, в основном старых «итонцев». Новичок, желавший примкнуть к этому братству, проходил торжественный обряд посвящения, после чего ему присваивалось звание «лыжника Боба».

Диана без труда завоевала почетный титул и вскоре вела себя, как заправский «Боб». Лихо лавировала на спусках, взвизгивая голосом мисс Пигги — персонажа юмористического шоу, воинственно размахивала подушкой во время шуточных боев, участвовала в шарадах и сочиняла смешные куплеты. Товарищи поддразнивали Диану: кто-то припомнил, что в школьном пансионе у нее над изголовьем висела в рамочке фотография принца Чарльза. Она тут ни при чем — оправдывалась Диана. Это был подарок школе по случаю инвеституры — пожалования Чарльзу титула принца Уэльского в 1969 году. Ночевала Диана на диване в гостиной. Но далеко не всегда удавалось поспать всласть: Джеймс Колтэрст, студент-медик, с утра пораньше выступал с пародиями — то вдохновенных речей Мартина Лютера Кинга, то Муссолини, не обращая внимания на протесты сонной братии.

По отзыву Адама Рассела, правнука бывшего премьер-министра Стэнли Болдуина, при первой встрече Диана произвела на него не слишком благоприятное впечатление. «Войдя в комнату, она произнесла несколько слов и громко хихикнула. «Господи помилуй, очередная хохотушка!» — подумал я. — Узнав ее поближе, понял, что она отнюдь не из бойких девиц. Диана явно недооценивала себя и пыталась замаскировать смущение и неуверенность громким смехом и шутками. Но развязной ее никак не назовешь», — вспоминает Адам Рассел. Ему тоже не повезло: он получил травму. Оказавшись товарищами по несчастью, Адам и Диана коротали время за разговорами. Наблюдательный Адам обнаружил в своей собеседнице чуткую и ранимую личность. «Она казалась счастливой и довольной. На деле же разрыв между родителями оставил неизгладимый след в ее душе», — вспоминает Адам.

Тем временем Сара, работавшая в крупном агентстве по продаже недвижимости, подыскала для Дианы квартиру в Лондоне. Коулхерн-Корт, 60 — этот адрес вскоре прогремит по всей Англии. Родители выложили 50 000 фунтов стерлингов за этот подарок к ее совершеннолетию. В июле 1979 года Диана переехала в свое новое жилище и с воодушевлением взялась за отделку и меблировку. Она предпочитала теплые, мажорные тона. Гостиную покрасили в бледно-желтый цвет, а ванная комната стала ярко-вишневой. В качестве полновластной хозяйки квартиры Диана наконец-то получила возможность пригласить к себе школьную подругу Кэролин Бартоломью, которая поселилась в одной из трех спален. Кроме того, вместе с Дианой жили некоторое время Софи Кимбол и Филиппа Коукер, а позже их заменили Анна Болтон (коллега Сары) и Вирджиния Питман, самая старшая по возрасту. В этой компании Диана жила все то время, пока продолжался ее роман с принцем Чарльзом.