Александр Иванов - Мой друг — Олег Даль<br />(Между жизнью и смертью)
- Название:Мой друг — Олег Даль<br />(Между жизнью и смертью)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алгоритм
- Год:2017
- Город:Москва
- ISBN:978-5-906947-22-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Иванов - Мой друг — Олег Даль<br />(Между жизнью и смертью) краткое содержание
Мой друг — Олег Даль<br />(Между жизнью и смертью) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Он абсолютно не заигрывал с залом, никакого панибратства, кокетства, как это бывает у других, не допускал и себе не позволял. Ведь часто актеры, выступая перед зрителями, сводят все к рассказыванию каких-то баек, анекдотов из киношной жизни, к разговору о женах и семейных сложностях своих коллег. В этом Даль тоже показал себя совершенно противоположно.
Сделанная мною запись, к сожалению, не сохранилась. Частично я использовала ее в своем репортаже. О чем еще шла тогда речь в «Современнике», вспомнить детально не могу. Было много разных вопросов. Например, его спросили о том, как он относится к женщинам. Олег Иванович ответил примерно так:
— Ну, как отношусь… Хорошо отношусь… А вообще, мне нравится в женщине проявление материнства. Я это ценю.
Помню, зашла речь о Высоцком и Дворжецком, и Даль упомянул о них в таком контексте:
— Нас было трое… Высоцкий, Дворжецкий и я. Их двоих уже нет, остался один я…
Еще меня очень удивили его родственные связи со спортсменами и вообще отношение к спорту. Но ответ об этом вошел в публикацию.
После встречи с Далем осталось еще одно впечатление. Мне кажется, он был сложным человеком — и для окружающих, и для себя самого.
Пенза, 22 октября 1992 г.
Виктор Агафонов. Штрих
Осенью 1980 года я работал старшим инженером Пензенского областного управления кинофикации. Олега Даля видел мельком во время его встречи со зрителями в малом зале кинотеатра «Современник». По роду своей работы я в зале постоянно не находился, поэтому впечатления об этом вечере у меня более чем скромные. К тому же прошло много лет…
Или я заходил в зал в такие моменты, или большая часть вопросов была малосодержательной, но при мне Даля спрашивали в основном о каких-то лично-бытовых вещах, например: «Где вы купили такой кожаный пиджак?» Мне это было несколько странно слышать, потому что зал этот небольшой — на 180 мест — и, казалось бы, туда должны были прийти люди, которым Олег Даль интересен, по меньшей мере, как актер.
Только-только умер Владимир Высоцкий, и Даля опять же засыпали вопросами о нем. До сих пор я точно не знаю, какие отношения связывали их в жизни, но, отвечая на вопросы, Олег Иванович все время говорил о нем как о своем друге.
Еще его спросили, почему он так мало снимается в кино.
— Я тяжело схожусь с режиссерами…
Интересно, что после Даля в Пензу приезжало много людей из числа работавших с ним в кино. Им неизменно задавали вопрос того же содержания: отчего Даль нечасто появляется на экране? Общий тон ответов был такой:
— У него очень тяжелый характер…
Или:
— Сложный человек. Может получить аванс и уйти в загул, сорвав съемки и не выполнив своих обязательств по контракту.
По времени выступление Даля длилось не очень долго — минут сорок-сорок пять. После этого демонстрировался фильм с его участием. Какой именно — не помню.
Теоретически подобные поездки актеров считаются возможностью увеличения их заработка. Практически за одно сорокапятиминутное выступление народному артисту СССР платили «на руки» где-то 26 рублей. Даль, как не имеющий никакого звания, получал 18, по-моему. То есть, для того чтобы прилично по тем временам подзаработать, ему надо было встречаться со зрителями не менее 8—10 раз. Бюро пропаганды брало на себя все расходы по его пребыванию и дороге: билеты, транспорт на месте, гостиница, питание плюс какие-то подарки. Наличие машины и близость площадок в центре города делали возможной работу в таком напряженном графике. А вот насколько Олегу Далю этого хотелось — сказать не могу…
Пенза, 21 октября 1992 г.
Тамара Зиновьева. Грустный рассказ
Он был хороший человек, но к нам приезжал в состоянии очень сильной депрессии. Я, например, не могу понять, почему Бюро пропаганды направляет человека на работу, если он практически болен и его состояние совсем не годится для сцены, хотя бы это и замечательный актер. Когда показывали ролики из фильмов с его участием, люди в зале сидели, вообще затаив дыхание. Потом к ним выходил он, и все меркло.
Помню единственный случай, когда он как бы оттаял. Мы поехали за город на одну сельскую площадку — в совхоз «Прогресс» — это по трассе на Каменку, очень близко от Пензы. У нас был небольшой перерыв, и мы Даля завезли в лес. Просто отдохнуть. Этот человек стал неузнаваемым: он шутил, смеялся, собирал грибы — совершенно противоположный. Мы были удивлены и рады. А то ведь: мрачный, очень грустный, очень подавленный — и больше никакой… Таким «лесным» он мне и запомнился: улыбка появилась, глаза засверкали. Он там живой был.
Помню, выступал он во Дворце культуры им. Кирова.
Тамошний директор, пожилой человек, подошел к Далю и говорит:
— Олег Иванович, как жаль, что Высоцкий очень рано умер! Такой хороший актер был…
А Олег ему очень грубо ответил. Тот опешил, а мне как-то неудобно из-за этого и неловко перед директором… Он мне потом даже отказался писать отзыв о встрече:
— Писать плохое жалко, а хорошего не могу…
В общем, конечно, тяжело с Далем было… Но мы как-то всегда его на маршруте оберегали, чтобы ничего такого не произошло. И как мы это ни старались делать, что-нибудь нет-нет, да случалось.
Мы хотели его здесь же, в Пензе, рассчитать, и из Поволжского отделения Бюро пропаганды (в Куйбышеве) приехала бухгалтер. Она жила с Далем в одной гостинице все эти дни. Но как мы с ней ни следили, не смогли заметить ничего его раздражающего: чтобы кто-то приходил, надоедал, чего-то от него хотел. И вот он то больной, то совершенно бодрый. Постоянно перепадами — то так, то этак. Приедем на выступление — он весь мокрый от холодного пота, бледный, сердечко того и гляди из груди выскочит. Ему и свет не мил, и ничего не мило, и не до выступления. Ему бы отлежаться, а надо работать! И его жалко, и зрителей. И сами себя чувствуем неудобно. И ему тоже, чувствуется, неловко. Я потом в Бюро говорила:
— Неужели вы не понимаете, что нельзя этого делать?! Зрителю-то все равно, какой он и что с ним. Им надо, чтобы он работал…
После Баранчеевой я должна была вывезти его на закрытую площадку. Помню, какая некрасивая «торговля» в связи с этим у меня возникла на ВЭМе. Мы им назвали цену за выступление, а они мне говорят:
— Да деньги-то у нас есть… Мы можем заплатить и 300 и 400, но у нас люди ходили в «Современник», а выступления как такового — нет.
Представляете себе мое состояние? Я говорю:
— Ну, человек прямо с поезда… Зал там большой… Может быть, он у вас «растает»? Может, как-нибудь…
— Ну, ладно, возьмем…
А потом я спрашивала, как и что. И знаете, опять не было ничего такого, чего все ждали… Вот только в лесу он и был неузнаваемый. И такой красивый!..
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: