Георгий Ипполитов - Деникин

Выходит сам Сальвадор Дали, недоуменно смотрит на меня, чувствую по лицу, что лихорадочно вспоминает, где мы встречались (а на телевидении было у нас несколько встреч), и говорит: «Вы не графиня». Отвечаю, что он прав, граф — это мой муж. Потом виноватым голосом говорю: «Я знала, что тележурналистку Марину Грей, с которой вы несколько раз виделись в Париже, не примете, а графиню Кьяпп, может быть, выслушаете». Художник начал смеяться и произнес: «Вы играете моим снобизмом и страстью к титулованным особам». Я заверила, что мой визит сугубо деловой, никаких интервью, и тогда он пригласил меня в свой кабинет. Что меня поразило: в кабинете ни одной картины. Стол, маленькое бюро и масса книг… Начала излагать суть дела. Дали выслушал и говорит: «Не могу, я уже подписал контракт на публикацию своей биографии с другим издательством».

Я понурилась, он начал меня успокаивать. А затем пошла интересная беседа. Я его спрашиваю: «Скажите, господин Дали, почему вы убеждаете людей через прессу, что центр Земли находится на вокзале города Перпеньо?» Он засмеялся: «Потому, что это правда. Да, правда! Я знаю, что меня многие принимают за сумасшедшего, я это мнение стараюсь даже поддерживать, но тут я вам докажу». Он начал рыться в массе книг по геологии, географии, показывать какие-то рисунки, я в этом ничего не поняла, но он считал, что доказал свою правоту. Провожая до двери, он, поцеловав мне руку, сказал: «Жалко, что этот вокзал такой некрасивый».

— А как завершилась ваша журналистская работа на Французском телевидении?

— Изгнанием, — смеется Марина Антоновна. — Да, я вынуждена была оставить тележурналистику по политическим мотивам. Когда генерал де Голль ушел, за кресло президента Франции боролись Жорж Помпиду, бывший премьер-министр, и Ален Поэр, председатель сената. У меня имелись общие знакомые с Поэром, но председатель сената проиграл президентскую гонку. А новый президент Франции Жорж Помпиду заявил: «Я не желаю больше видеть на телевидении журналистку Марину Грей!» Что было дальше, догадаться нетрудно. Политическая борьба всегда растаптывает судьбы людей… Это я сейчас, с дистанции прожитых лет говорю о той истории со смехом. А тогда было очень обидно. Не хотелось уходить в никуда, уж больно я любила тележурналистику.

— Ну, ушли-то вы явно не в никуда. Двадцать книг написали. Впечатляет.

— Книги — моя гордость. А началась писательская деятельность именно после моего изгнания. Мой знакомый издатель, первый муж Франсуазы Саган, заказал мне книгу о белой армии. Я ее написала, имея в виду, что тем самым, увековечиваю память папы и его соратников. Вот смотрите, — Марина Антоновна подает мне книгу «Белые армии». — Она вышла в 1968 году, ее перевели на итальянский, испанский и английский язык. Выдержала три издания, последнее увидело свет буквально несколько недель назад. Потом написала книгу «Ледяной поход». И пошло-поехало… Сфера моих писательских интересов — это главным образом российская история XIX — начала XX века. Правда, последняя книга посвящена исследованию трагической судьбы Павла I. Как говорится, чуть-чуть расширила хронологию.

— А что так, после «рыцарей белой мечты» и вдруг Павел I?

— Да уж судьба у этого российского императора больно интересная. Такое короткое царство, столько несбывшихся планов. Кстати, планов далеко не только сумасбродных, хотя, конечно, в чем-то экстравагантных, но и оригинальных. А в целом, он — личность уникальная. Только один факт: неудачник император на российском престоле, убиенный заговорщиками, переписывался с папой римским. Он вынашивал идею воссоединения католиков и православных в одну религию. Историкам еще предстоит досконально изучить личность и деятельность Павла I…

— А была ли у вас возможность посетить Родину?

— Да, еще в то время, когда там правил Брежнев. Меня пригласили в круиз по Черному морю, я должна была выступать с докладами перед отдыхающими. Я вначале отказалась, заявив, что никогда не попрошу визу именно в СССР. Но мне сказали, что можно ехать без визы, если корабль покидать только в дневное время в портах. На таких условиях я согласилась и побывала в Одессе, Ялте, Сочи, Сухуми. Конечно, ничего толком на экскурсиях я не увидела. А вот при Ельцине я поехала по визе, но уже в Россию. Была в Петербурге, посмотрела множество достопримечательностей, и в Москве. У меня в Москве есть хороший друг — академик Бонгард-Левин, и он мне все показал, особенно в Кремле. А когда почтенный академик спросил меня, все ли увидела его гостья, то я сказала, что неплохо бы еще посмотреть Мавзолей Ленина. Он так удивился: «Дочь генерала Деникина хочет посмотреть Мавзолей Ленина!» Я засмеялась и говорю: «Но все-таки интересно!» Так я и увидела тело Ленина. А вот в Екатеринодаре (он у вас Краснодар называется), где я родилась, побывать не пришлось…

— Вы встречались с президентом России Владимиром Владимировичем Путиным. Ваши впечатления?

— С Владимиром Владимировичем Путиным я виделась два раза. Первая встреча была короткой, когда президент изъявил желание встретиться с русскими эмигрантами. На встрече присутствовало только русское телевидение. Меня представили Путину. Обращаясь ко мне, он сказал: «Правда, вы дочь генерала Деникина?» Я подтвердила и сказала Владимиру Путину: «Мой папа всю жизнь боролся за Великую, Единую и Неделимую Россию. Неделимой пока что не получается, но я уверена, что вы истинный патриот нашего Отечества, сможете воскресить Великую и Единую Россию». Второй раз мы встретились с Путиным, когда я получила персональное приглашение на встречу с президентом. Там и решили вопрос о перезахоронении моего папы, я об этом вам уже рассказала.

Конечно, из двух встреч с человеком, тем более с таким крупным политическим деятелем, составить цельное впечатление затруднительно, а точнее невозможно. Но если исходить из женской логики, не могу не сказать: у Путина удивительные глаза. Глубокие, чистые и честные глаза порядочного человека. А вообще, он, по-моему, великий патриот России…

…С ярко выраженной грустью в своих бездонных голубых глазах генеральская дочь, прощаясь со мной, сказала:

— Порою мне страшно, что будет дальше. И все Же я верю. Должно же когда-то России улыбнуться счастье в ее исторической судьбе…

А в кои времена России, милая Марина Антоновна, Родине нашей было легко? И сегодня Отечество наше переживает один из самых сложных периодов в своей многовековой, такой трагической и героической одновременно многовековой истории.

Ему-то уж точно в 1921 году, в Брюсселе, было нелегко, когда он писал:

«…За рубежами русской земли стучат уже заступами могильщики и скалят зубы шакалы в ожидании ее кончины.