Энтони Саммерс - Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

Годы спустя Холсмен скажет: «Когда она встречала мужчину, которого не знала, то чувствовала себя уверенной и защищенной только тогда, когда понимала, что желанна для него; поэтому все в ее жизни было направлено на то, чтобы спровоцировать это чувство. Талантом в этой области она обладала недюжинным. Я помню, как сам пережил нечто подобное, находясь в ее крошечной квартирке со своим ассистентом и исследователем из «Лайфа». Каждый из нас чувствовал, что, если двое других уберутся, произойдет что-то невероятное».

Холсмен является единственным известным мне человеком, задавшим Мэрилин вопрос, в котором содержалось частичное объяснение неугасающего страха Нормы Джин. «Скажи мне, — поинтересовался он, — сколько тебе было лет, когда ты впервые занялась сексом?

— Семь, — ответила Мэрилин.

— Мой Бог! — воскликнул Холсмен, опуская камеру. — А сколько лет было мужчине?

Ответ прозвучал хорошо известным шепотом с задержкой дыхания: «Он был еще моложе».

Это была единственная шутка Мэрилин о детском сексе. Обычно на эту тему у нее был другой взгляд — более мрачный. Она утверждала, что в детстве подверглась изнасилованию. Эту версию звезда маниакально поддерживала на протяжении всей жизни. Имело ли место это событие на самом деле?

Впервые об изнасиловании Норма Джин, похоже, упомянула в 1947 году в беседе с журналистом Ллойдом Шиарером, который брал у нее интервью по просьбе отдела печати киностудии «XX век—Фокс», что нашло отражение в его записях. Он выслушал эту жуткую историю, на что отреагировал следующим образом: «За обедом она призналась нам, что на нее посягнул один из ее опекунов, изнасиловал полицейский и напал моряк. Тогда мне показа-- лось, что она живет в мире фантазий, с головой погрузившись в процесс его создания и ничем не интересуясь, кроме собственной сексуальности». Шиарер настолько скептически отнесся к ее исповеди, что решил ничего не писать о Мэрилин.

Изнасилование в детские годы, по ее признанию, сделанному в 1954 году, произошло следующим образом: «Мне было почти девять. Я жила в семье, которая сдавала комнату мужчине по имени Ким-мель. Это был человек сурового вида. Все с уважением относились к нему и называли не иначе как мистер Киммель. Я как-то проходила мимо его комнаты, когда дверь открылась и он тихо сказал: «Норма, зайди, пожалуйста...». Он улыбнулся мне и повернул ключ в замке. «Теперь ты не можешь уйти отсюда», — сказал он, как если бы мы с ним играли в игру. Я стояла и во все глаза смотрела на него. Мне было страшно, но я не осмелилась подать голос... Когда он обхватил меня руками, я изо всех сил начала брыкаться и драться, но я не произнесла ни звука. Он был сильнее, чем я, и не отпускал меня. Все это время он шептал мне на ухо, чтобы я была хорошей девочкой. Когда он открыл дверь и выпустил меня, я бросилась к своей «тете», чтобы рассказать, что мистер Киммель со мной сделал. "Я хочу тебе кое-что рассказать, — запинающимся голосом пробормотала я, — о мистере Киммеле. Он... он..."»

По словам Нормы Джин, ее приемная мать того времени сказала: «Не смей говорить ничего дурного о мистере Киммеле. Мистер Киммель — замечательный человек. Он мой звездный жилец!» Потом Киммель, по утверждению Нормы Джин, сказал, чтобы она пошла и купила себе мороженое.

Эту историю актриса Мэрилин Монро без устали повторяла на протяжении многих лет — репортерам, любовникам, всем, кто был готов выслушать ее. Пегги Фьюри, которая сегодня содержит актерскую студию Лофта в Лос-Анджелесе, вспоминает о своей встрече с Мэрилин Монро на одном приеме в Нью-Йорке. Это произошло незадолго до ее кончины в 1962 году. Она опять завела старую песню о том посягательстве.

Была ли история подлинной или порождением ее услужливой фантазии с целью вызвать участие? Незадолго до смерти, в интервью с Джейком Розенстейном Мэрилин сказала: «Это случилось на самом деле. Но я не выбежала из комнаты с криками и слезами... Я понимала, что это было дурно, но, по правде говоря, больше всего в тот момент меня разбирало любопытство... До сих пор о сексе мне никто ничего не говорил и, честное слово, я никогда не думала, что это было так важно или плохо».

Доктор Ральф Гринсон, голливудский психиатр, который в последние годы лечил Мэрилин Монро и подружился с ней, признавал тот факт, что у нее было «ужасное, ужасное прошлое». Однако и он ссылался на ее «неуемную фантазию». Иллюзии и галлюцинации являются признаками расстройств, носящих шизофренический характер. Доктор Рут Брун, психиатр, которая специально для этой книги изучила историю семьи по немногочисленным сохранившимся сведениям о ее матери и бабушке, выявила признаки шизофрении.

Доктор Гринсон был единственным психиатром .Мэрилин, оставившим документальные свидетельства. Из переписки с коллегой, предоставленной мне исключительно для этой книги, видно, что он выражал озабоченность относительно «склонности Мэрилин к параноидальным реакциям». Поначалу он считал, что ее параноидальные наклонности скорее носят характер «мазохистский, чем шизофренический, и являются выражением отрицательных реакций девочки-сироты ... тенденция к сильным депрессивным реакциям и импульсивная защита против них, на мой взгляд, занимают центральное место». В заключении после смерти Мэрилин Гринсон охарактеризует ее как женщину с «чрезвычайно слабыми психологическими структурами ... слабостью своего «я» и определенными психотическими проявлениями, включая и шизофренические».

История об изнасиловании в детские годы — не единственный пример, указывающий на неуемную фантазию или склонность к непроизвольным преувеличениям. Первый муж ее, Джим Дахерти, вспоминал об одной ночи, когда после незначительной размолвки вечером Норма Джин разбудила его. Она сказала ему, что ходила гулять в одной ночной сорочке. Дахерти продолжает: «Я почувствовал, как она меня обнимает, по ее лицу текут слезы и она, всхлипывая, причитает: «За мной гонится какой-то человек! За мной кто-то гонится!» Несколько секунд я сжимал ее в своих руках, потом сказал: «Милая, тебе приснился дурной сон». "Нет! — не унималась она. — Я не сплю. Я собралась погулять. Я прошла по улице, но какой-то человек преследовал меня и загнал домой"».

Реальной или вымышленной была жуткая детская история Нормы Джин, но она никогда с ней не расставалась. Но вернемся в мир плотских радостей, которые были в сексуальной жизни Нормы Джин.

Она рассказывала и о другом, более счастливом эпизоде, который относится к тому времени, когда ей исполнилось восемь лет; то есть, когда над ней надругался мистер Киммель: «Я влюбилась в мальчика по имени Джордж. ...Мы вместе любили прятаться в траве, где оставались до тех пор, пока ему не делалось страшно и он вскакивал и убегал. То, чем мы занимались в траве, никогда не пугало меня. Я понимала, что это было плохо, иначе я не стала бы прятаться, но что именно было дурно я точно не знала. По ночам я лежала без сна и пыталась себе представить, что такое секс и что такое любовь. Мне хотелось задать тысячу вопросов, но спросить было не у кого».