Юрий Фельштинский - Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Это не означает, что Троцкий полностью прекратил работу над биографией. Время от времени, хотя отнюдь не систематически, он возвращался к ней, просматривал и корректировал написанное, писал отдельные фрагменты, пытался состыковать их с текстами документов, с выписками из последних, с собственным анализом. Куски текста он склеивал. В результате этого возникали многометровые бумажные свитки, над которыми еще предстояло работать. Фразы, обычно короткие, состояли из подлежащего и сказуемого. Затем туда надставлялись прилагательные, эпитеты, уточнения. Изначальная короткая фраза становилась сложноподчиненной и длинной.(Рукописные прилагательные, вставленные Троцким в первый машинописный черновик, продиктованный машинистке, бросаются в глаза любому исследователю, работающему с незаконченными главами рукописи Троцкого «Сталин».) В результате возникал второй вариант. Он снова перепечатывался машинисткой. И только затем создавался окончательный текст, который машинистка перепечатывала в третий, последний раз [859]. Однако в начале 1940 г. работа над книгой была прервана. Завершены и переведены на английский язык были семь первых глав, охватывавших период до октября 1917 г., причем Троцкий успел проверить английский перевод шести глав.

Троцкий имел в виду несколько сократить первые главы, но и этого он сделать не успел. После смерти Троцкого Маламут, взявший на себя не только роль переводчика, но и обязанности редактора издания, решил сохранить текст этих глав в том виде, как они были написаны Троцким (за исключением лишь нескольких случайных почти дословных повторений, которые Маламут при окончательной редакции убрал). Послеоктябрьские главы, не завершенные Троцким, Маламут скомпоновал из черновиков и некоторых других текстов Троцкого, предоставленных ему Седовой. Точно так же из отдельных фрагментов было составлено предисловие. Ничего «своего» редактор-переводчик в текст не вставлял, за исключением отдельных связок, которые он давал в квадратных скобках. Кроме того, Маламут включил в публикацию свое краткое предисловие, три приложения — фрагменты Троцкого, которые прямо не относились к тексту создававшейся им биографии, но были связаны с ней тематически, а также иллюстративный и справочный материал (хронологический указатель, неполный список кличек и псевдонимов Сталина, указатель съездов РСДРП — РКП(б) — ВКП(б), библиографический указатель книг Троцкого, выпущенных на английском языке, терминологический глоссарий и индекс лиц, терминов и событий).

Впрочем, не очень хорошее знание Маламутом советских реалий, его стремление сделать книгу понятной и доступной для англоязычного читателя привели к массе смысловых огрехов и невольных фактических неточностей при переводе работы. Видимо, сам Троцкий, проверяя английский текст первого тома, делал это наспех. Иначе трудно объяснить некоторые фактические нелепости, которые можно обнаружить в томе. Тем не менее благодаря кропотливой и в целом добросовестной работе Маламута первое издание «Сталина» было подготовлено к выпуску на английском языке к декабрю 1941 г. [860], к тому самому моменту, когда Япония совершила нападение на Пёрл-Харбор и США вступили во Вторую мировую войну. В этих условиях издательство сочло целесообразным отложить выпуск книги на неопределенный срок, так как герой биографии становился теперь главным союзником западных держав во Второй мировой войне. До окончания войны книга так и не вышла.

5 марта 1946 г. бывший премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в присутствии президента США Гарри Трумэна произнес свою знаменитую речь в Фултоне, рассказав слушателям об опущенном Сталиным на Восточную Европу «железном занавесе». 14 марта в «Правде» появилось ответное интервью Сталина, метавшего на Черчилля громы и молнии и обозвавшего его «поджигателем войны». Новая война началась: холодная война. Теперь можно было приступить к выпуску книги о бывшем союзнике и нынешнем противнике Сталине, совершенно не оглядываясь на дипломатический этикет. Более того, книга сулила принести издательству не только политические, но и солидные материальные выгоды, так как становилась сенсационной и обязана была оказаться в числе бестселлеров. 15 марта 1946 г., то есть через десять дней после речи Черчилля и на следующий день после публикации в «Правде», американское издательство сочло, что «биография, содержащая материал исторической важности, должна быть опубликована в соответствии с предыдущими обязательствами» [861]. В том же 1946 г. книга вышла. На титульном листе и обороте титульного листа было указано: «Нагрет & Brothers Publishers. New York and London. Copyright 1941» [862].

Создавая труд о своем личном враге, Троцкий в то же время стремился соблюсти максимум объективности в подборе фактов и, как он утверждал и, скорее всего, сам в это верил, в их оценке. Но если с первым следует безусловно согласиться (в книге можно встретить лишь незначительное количество мелких неточностей, причем совершенно непреднамеренных) [863], то о втором говорить не приходится. Будучи фактологически точной, книга Троцкого являлась в полном смысле слова ярким политическим документом, до предела заостренным публицистическим произведением, направленным против Сталина. Как пишет Б.С. Илизаров, «один Лев Троцкий всю жизнь был к нему трезво беспощаден» [864]. Троцкий, действительно, был беспощаден к Сталину как персонажу, но трезвости в его оценках подчас не хватало, да иначе, собственно, и не могло быть, имея в виду, что Сталин был его злейшим врагом, виновником гибели соратников, друзей и детей Троцкого.

Из текста предисловия к «Сталину» видно, что его фрагменты писались в разное время, под влиянием различных стимулов, как внешних, так и внутренних. В результате Троцкий подчас даже забывал, какого мнения придерживался ранее по тому или иному вопросу. Из-за этого и возникали явные противоречия. Так, автор объяснял, по каким причинам он не дает библиографических ссылок, но в другом месте писал, что в биографии «слишком большое место» занимают ссылки на источники и их критика. Видимо, он колебался между стремлением сделать свою работу как можно более научной, доказательной и аргументированной и намерением представить максимально широкому кругу читателей легко воспринимаемый текст. Судя по характеру первого тома, где критика мемуарных и прочих источников в весьма популярной форме была дана лишь в отдельных случаях в самом тексте, в конце концов возобладал второй подход. Не завершив текст предисловия, Троцкий не имел возможности тщательно его изучить, чтобы устранить имевшиеся там противоречивые высказывания.