Виктор Ларионов - Боевая вылазка в СССР

В 9 часов дождь прошел и выглянуло ясное небо. Я встал, расправил кости, вынул компас и, нацелив стрелку, повел мой «отряд» в дальнейший путь. Шли мы очень долго, то ныряя в болотах, то пробираясь сквозь гущу колючего можжевельника. В клубах поднявшегося тумана великанами высились огромные сосны и густые ели… Переходили много раз узкие тропы, часто со свежим конским следом.

«Патрульная дорожка», — не без тревоги в душе думали мы… Пересекли несколько просек. С большой опаской прошли несколько открытых полянок. Не без удовольствия ныряли в гостеприимную темную чащу, еще и еще увязали в болотах. К часу ночи мои спутники взмолились:

— Да верно ли мы идем? Может, заблудились?.. Давайте искать деревню, чтобы поесть.

— Я больше не могу идти от голода, — наконец категорически заявил Дима.

Я убеждал моих юных друзей еще сделать одно усилие, собрать все силы; лгал им, говоря, что слышу уже шум реки… Но около 2 часов ночи действительно вдали за чащей леса послышался глухой шум реки… Лес кончался. Мы вышли на какой-то туманный луг, на краю которого за изгородью виднелись сараи и дома.

— Не стоит обходить, гайда бегом через луг!..

Бегом взяли изгороди и канавы. За лугом оказалась опять густая чаща. Идем наконец лесом на усиливающийся речной шум. Вот, наконец, и большой обрыв, под обрывом болотистая долина и через нее серебро блестящей в тумане Сестры-реки.

На финской стороне пели и перекликались кукушки… Слышались всплески на повороте реки…

Минуту мы молча стояли у обрыва, словно не веря открывшейся речной долине, потом с бьющимися от радости сердцами стали спускаться по круче, хватаясь за ветки и кусты.

Ласково и нежно журчали струйки Сестры…

Черный бор на обрыве русской стороны был глух и нем, насупившись черной шапкой.

Секунда раздумья, и я прыгнул в реку… Обожгло холодом… Вода оказалась по грудь. Подняв высоко маузер, скользя по камням, я пробирался на другой берег. Течение сильно валило.

За мной бросились в реку и Дима с Сергеем. Сергея, самого малого из нас, течение сбило с ног. Дима подхватил его:

— Ну, Сережка, не пускай пузыри! — и вынес его на противоположный берег.

— А ты уверен, что это действительно — Сестра? — спросил Дима, когда мы уже переплыли реку.

Я молча указал ему на красный пограничный столб с гербом Финляндии и щелкнул маузером, выбрасывая патрон из ствола.

— Знаешь, я должен сказать тебе, что все время сомневался, что ты нас выведешь к границе… Здоров ты, хоть и худ и выглядишь паршиво, а выносливее нас с Сережкой…

У пограничного столба Сергей поднял кулак в сторону лесистого обрыва на русской стороне и отсалютовал ГПУ наганом… Гулко раздался выстрел над спящей речной долиной.

Все было позади — тревоги, опасности, усталость… Страшное напряжение сил и нервов сменилось знакомым чувством — пустоты и тишины после боя… Мы шли вдоль Сестры по гладкой утоптанной тропинке…

Несется пение кукушки… Опять этот клик тоски и печали северных лесов, опять эта песня об ушедшем без возврата…

Эта книга уникальна. И не только потому, что в ней дано верное описание подсоветской жизни и подсоветской психологии. Любая книга ценна правдою жизни, а не бесплодными мудрствованиями теоретиков. А тут — правда и только правда, взятая из самой жизни такою, какая она есть — и какою по сей день остаётся.

Виктор Александрович Ларионов подробно, не скрывая деталей, рассказывает о своей боевой вылазке в Советию. Именно он возглавлял успешно выполнившую свою задачу тройку «Боевой организации генерала Кутепова».

Стоит немного рассказать В. А. Ларионове. Виктор Александрович был из тех, кто, не смотря ни на что, сумел нелегально пробраться на Дон и встать в ряды белой армии. С оружием в руках боролся против поработителей России. Прошёл он и через Галлиполи. В 1921 году уехал из Галлиполийского лагеря к родственникам в Финляндию. Активно работал в РОВС. Кстати сказать, Виктор Александрович одним из первых понял что Скоблин готовил чудовищное предательство.

В «Боевой организации генерала Кутепова» В. А. Ларионов продолжил белую борьбу на захваченной врагами русского народа исконно русской земле. В Совдепию было заброшено несколько нелегальных групп. Не все из них предназначались для диверсионной работы, не все и должны были возвращаться обратно. Агитационные группы шли с литературой. Эта самоотверженная работа не обходилась без потерь.

Тройка под началом Ларионова разведала обстановку в Петрограде и осуществила задуманную диверсию, после чего благополучно вернулась обратно. Помогли ей в этом строгая конспирация и умение смело действовать своими собственными, пусть и малыми силами.

Потом, с середины 1930-х, Виктор Александрович Ларионов успешно работал с молодежью: растил верных Белой идее, стойких борцов за освобождение нашей родной земли. Принял участие и во втором этапе русского освободительного движения. Он оставил заметный след в деле борьбы за Национальную Россию.