Иван Кузнецов - На судьбу я не в обиде...

Для религиозно-философской публицистики были характерны размышления над «длящимися» проблемами духовного характера, их углубленное исследование позволяло журналам реализовать свое преимущество как типа издания с углубленной трактовкой явлений духа, мысли, реальности. Однако следует отличать религиозно-философскую прессу Зарубежной России, издаваемую общественными организациями и частными лицами, от печати, принадлежащей церковным организациям. Совершенно очевидно, что и сам факт эмиграции, и положение церкви и религии на советской родине порождали у изгнанников пристальное внимание к проблемам религии и восприятие главенствующей роли православной религии в сохранении своего национального и культурного единства. Религия во многом сохраняла у эмиграции чувство принадлежности к нации, ведь больше всего изгнанники боялись денационализации, потери преданности России, ее прошлому и, как надеялись, ее будущему.

Для многих эмигрантов обращение к религии явилось источником утешения и внутренней силы, необходимой для того, чтобы пережить тяготы изгнания и заполнить пустоту, возникшую после утраты прежних идеалов. Для большинства русских эмигрантов религиозная вера ассоциировалась с русским православием. Однако Православная церковь за рубежом, раздираемая внутренними противоречиями, проявившимися в конфликте между митрополитом Западной Европы Евлогием и Синодом в Сремски Карловичах, не могла быть духовным наставником тех образованных людей, кто искал ответы на вопросы, возникавшие под влиянием современных философских, научных, технологических и социально-экономических проблем.

Русские религиозные мыслители, несмотря на объективные материальные трудности эмиграции, имели поистине счастливую творческую судьбу. Для многих из них период эмиграции стал временем наибольшего расцвета, они оставили превосходные образцы философской публицистики, главной особенностью которой является всестороннее и, в частности, духовное обоснование происходящих в жизни человека и общества явлений и событий. «Обществу в изгнании», в том числе и с их помощью, удалось не только сохранить, но и развить свой творческий потенциал.

В заключение следует еще раз сказать, что оказавшиеся в изгнании отечественные писатели и публицисты изо дня в день неустанно трудились на журналистском поприще во имя России.

Кузнецов И.В., Зеленина Е.В. Публицистика русского зарубежья (М., 1999. С. 3—36)

В мае 2005 г. наш народ и все прогрессивное человечество отметили 60-летие Победы в Великой Отечественной войне, начиная которую Гитлер настойчиво утверждал, что это будет беспощадная борьба идеологий, расовых различий и вестись она будет с беспрецедентной жестокостью. В этих целях уже в 1938 г. в немецких войсках началось формирование специальных рот пропаганды, в состав которых входили военные журналисты, фото– и радиорепортеры, специалисты по созданию и распространению антисоветской литературы, плакатов, листовок. К моменту нападения на СССР насчитывалось 17 рот пропаганды, в 1943 г. их общая численность составляла 15 тысяч человек [82].

Уже в 1941 г. на временно оккупированной советской территории немцы распространяли на русском языке книги, брошюры, календари, иллюстрированные журналы, плакаты, портреты Гитлера и т. д. Но главным средством пропаганды были газеты и листовки.

Одним из основных центров их издания стал Смоленск. В годы войны здесь выходили газеты «Смоленский вестник» (с октября 1941 г.), «Голос Народа», «Новости за неделю», «Крестьянская газета», «За свободу» (орган власовцев), «Колокол» (газета крестьян оккупированных областей), журналы «Школьник», «Школа и воспитание». В 1943 г. два раза в месяц для служебного пользования издавались «Сообщения для офицеров Великой Освободительной Армии». Публикации этого власовского издания из номера в номер призывали крепить воинскую дисциплину и дружбу между немецкими и русскими офицерами, а также настойчиво утверждали: «Офицер РОА должен быть на голову выше командира Красной армии».

С 1941 г. выходили также газеты «Орловские известия» (с 1942 г. «Речь»), «За Родину» (гор. Дно Ленинградской области).

На основании имеющихся исследований и архивных документов установлено, что в годы Великой Отечественной войны на оккупированной территории издавалось около 300 различных газет, большинство из которых имели тираж 5—10 тысяч экземпляров. И лишь в редких случаях тиражи достигали 50—100 тысяч экземпляров, а смоленская газета «Колокол», выходившая для крестьян оккупированных областей два раза в месяц, распространялась в количестве 150 тысяч экземпляров. Еще более значительным тиражом (250 тысяч), выходила в 1942 г. в Киеве иллюстрированная газета «Украинский хлебороб».

Из немецких газет на русском языке нельзя не отметить газеты «Новое время» (Вязьма), «Новая жизнь» (Рославль), Новый путь (Клинцы), «Белорусская газета» (Минск), «Кубань» (Краснодар), «Возрождение» – газета для промышленных предприятий.

Насколько многочисленными были в отдельных регионах гитлеровские издания, можно судить по Донбассу, где в августе 1942 г. выходило около десяти газет, в числе которых – «Мариупольская газета», «Донецкая газета» (обе на украинском языке), «Бахмутский вестник», «Новая жизнь» и др.

Уже в 1941 г. немцы начали вести и свое радиовещание. В Смоленске – с ноября 1942 г., а в мае 1942 г. начал радиопередачи орловский радиоузел. Сначала было две информационные передачи в день, в мае 1943 г. стало 6–8 передач, а за 1942 г. орловский радиоузел всего передал 850 политических информации, 50 международных обзоров, 120 политических докладов и лекций [83]. К июлю 1942 г. действовало свыше 1360 радиоточек.

Каждодневно гитлеровские газеты и радио уверяли читателей и радиослушателей, что Англия и США слабее Германии, а «большевизму пора умирать».

Возникшая в числе самых первых газета «Смоленский вестник» под постоянной рубрикой «Война с Советами» писала: «Советы обречены на гибель», «Вся московская промышленность парализована», «Военное положение большевиков безнадежное», «Сможет ли Сталин организовать сопротивление, откатившись за Урал» и т. д. «Начало конца», так была озаглавлена статья за 5 ноября 1941 г. «Гигантская советская армия, созданная 23-х летним рабским трудом русского народа, – говорилось в ней, – распалась на четвертом месяце войны с Германией». Еще раньше, 18 октября 1941 г., «Смоленский вестник» сообщал, что в силу мощных ударов германских войск Сталин и все народные комиссары, высшие чины армии и коммунистической партии сбежали в Сталинград, что вместе с ними сбежали также все иностранные политики, весь консульский персонал иностранных миссий.