Коллектив авторов - Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе

Так созрело решение освободиться от все более удушающих пут СС и уйти из РСХА. Воспользовавшись реорганизацией аппарата, Фельфе обратился к начальству с просьбой о переводе его на службу в вермахт, но получил категорический отказ. Однако ему предложили отправиться в Нидерланды для разведывательного инструктажа группы фламандских и голландских добровольцев, готовящихся к заброске в тыл американцам с целью шпионажа и саботажа. Еще одно событие ворвалось в его жизнь, оставив глубокую рану в душе, — варварская бомбардировка 13–14 февраля 1945 года англо-американской авиацией родного города Дрездена. В течение нескольких часов был стерт с лица земли один из центров мирового искусства — «Флоренция на Эльбе». Первая, полоснувшая острым ножом мысль, что стало с родителями? Позднее он получил от них весточку — с ними ничего не случилось, слава богу, старики живы. Но отцовский дом, где прошло детство, юность, был полностью разрушен. Уничтожение Дрездена не было продиктовано стратегическими соображениями. Зачем понадобилось разрушать Дрезден, спрашивал себя Фельфе, в городе не было никаких крупных военных объектов? Он не знал, что в конце войны командование американской и английской авиации получило приказ усилить бомбардировку тех городов, которые по Ялтинскому соглашению отходили к советской зоне оккупации Германии.

Пребывание в Нидерландах затянулось, так как разведывательно-диверсионная группа даже не была укомплектована. Однако ни начальству VI управления, ни местному начальству в Нидерландах было сейчас не до Фельфе и какой-то кучки добровольцев. Близилась развязка почти шестилетней войны, и это становилось все более очевидным. Несмотря на это, нацистская верхушка во главе с Гитлером с безумным упорством продолжала безжалостно бросать в горящую печь войны собственный народ. Вооруженные фаустпатронами, на улицы выгонялись шестнадцатилетние мальчики, на зенитки сажали женщин. Но агония длилась недолго. 30 апреля пришло известие о самоубийстве Гитлера. Оно оставило Фельфе равнодушным. Германия казалась ему уходящим в погребальную пучину гигантским «Титаником». Тогда он еще не знал, насколько пророческим окажется этот образ. Раздавленный многокилометровой толщей воды ляжет «Титаник» на дно океана, расколовшись на две огромные части.

По приказу преемника фюрера гросс-адмирала Деница в Нидерландах начали формироваться полки морской пехоты для их вывода в Германию. Фельфе назначили командиром роты одного из таких полков. Однако морские коммуникации уже были перерезаны американским и английским флотом. Стала очевидной угроза плена, и масса жгучих вопросов, каждый из которых, как жало, вонзался в душу, мучил его. Что готовит ему судьба, как поведут себя победители — расстреляют, будут пытать, издеваться? Но он никому не причинил зла, никого не убил, не ударил, не оскорбил.

В день капитуляции Германии 8 мая 1945 года канадские войска взяли подразделение Фельфе в плен. Началось томительное заключение. Сначала старая крепость с казематами, окруженная глубоким, наполненным водой рвом. Затем английские лагеря для военнопленных. Они классифицировались по номерам от 050 до 010.

«Первый лагерь, — вспоминает Фельфе, — был настолько переполнен военнопленными, что даже не всем хватало места в бараках. Еду давали два раза в день в ограниченном количестве. Поэтому все время хотелось есть. Говорили, что это сортировочный лагерь и что уже отсюда будут направлять в зависимости от степени вины в другие лагеря. Английские офицеры и солдаты в первую очередь начали выявлять крупных эсэсовцев, которых доставляли в лагерь 050. Они считались кандидатами в покойники. На первых допросах я честно и без утайки рассказал о себе все, где служил, чем занимался, какое имел звание в СС. Следователи работали и днем и ночью. Первые дни шел интенсивный допрос. Наконец, объявили, что меня направляют в лагерь 030, из чего я сделал вывод, что попал в разряд опасных военнопленных.

В последующих лагерях условия содержания улучшились. На допросах, а их было очень много, следователей интересовала практически одна тема, что я могу сообщить о деятельности РСХА и VI управления. Я рассказывал все, что знал. Вел себя ровно, вежливо, но старался не заискивать и не лебезить. Постоянно чувствовал, что англичане, которые открыто представлялись сотрудниками разведки — «Сикрет интеллиндженс сервис», тщательно проверяли все сообщаемые мною сведения. После того, когда они убедились, что я действительно откровенен, их отношение ко мне улучшилось».

Между тем в лагере до Фельфе стали доходить слухи, что многие сдавшиеся в плен англичанам военнослужащие вермахта остались на свободе в составе своих частей и, более того, под началом своих прежних командиров. Поговаривали, что они скоро вновь будут сражаться, но на этот раз на стороне американцев и англичан против русских. Тайная враждебность западных держав по отношению к Советскому Союзу не была для Фельфе откровением. Ведь через него проходила определенная часть информации о закулисных сепаратных переговорах Аллена Даллеса о капитуляции Германии на Западе. Однако рассказы о концентрации нерасформированных немецких частей в английской зоне оккупации, а также на территории Нидерландов, Дании и Норвегии казались маловероятными и сомнительными.

Только после войны Фельфе узнал, что 24 мая 1945 года премьер-министр Англии Черчилль дал указание начальнику английского генерального штаба сэру Аллену Бруку разработать секретный план военных операций против Советского Союза, который предусматривал бы широкое использование бывших войск фашистской Германии. Нелегальная «немецкая армия Черчилля», как ее называли немецкие солдаты, просуществовала практически до начала 1946 года и была распущена только после решительных протестов Советского Союза.

Буржуазные правительства западных стран никогда не питали симпатий к Советскому Союзу. Именно Англия и Франция в 1938 году в Мюнхене пошли на политические уступки Гитлеру, чтобы столкнуть фашистскую Германию с Советским Союзом, но, оказавшись затем жертвами германской агрессии, они были вынуждены, спасая себя, заключить союз со своим идеологическим антиподом — СССР.

Медленно и монотонно тянулось время в лагере. Иногда приходили письма из дома. Одно из них доставило прискорбное известие о смерти отца. Читая письмо, Фельфе чувствовал, как, не подчиняясь ему, бегут по щекам слезы. В памяти возникли далекие картины детства и образ отца, строгого, но любящего, доброго, честного человека. «Вот она жизнь, призрачна и скоротечна, как мало сделал я для отца, даже не бросил прощальную горсть земли на могилу», — думал про себя Фельфе и от боли ему хотелось закричать, чтобы услышали все: — Не будьте жестокими, люди, любите друг друга. Ведь жизнь одна и нет ничего более ценного в этом мире, чем человеческая жизнь». Прошло полтора года, как Фельфе находился в плену. Наконец наступил день, когда, получив от лагерной администрации свидетельство, что он не является военным преступником и не обвиняется в нарушении прав человека, Фельфе вместе с партией военнопленных был доставлен в город Мюнстер в лагерь для интернированных. Случайно от переводчика, немца, Фельфе узнал, что проживавшие до войны в Мюнстере освобождаются немедленно, как только сообщат свой бывший домашний адрес. На следующий день, прогуливаясь вдоль лагерного забора, он разглядел название близлежащей улицы и номер дома: Мюллерштрассе, 43. Желание как можно скорее обрести свободу было настолько велико, что он решил рискнуть и пойти с заявлением в комендатуру. Хитрость удалась. Без проволочек он получил документ об освобождении. Не дожидаясь обеда, Фельфе и его лагерный знакомый, бывший оберлейтенант, подошли к проходной. Сердце учащенно забилось: вдруг сорвется и вместо освобождения отправят в карцер. Внимательно посмотрев документы, часовой коротко бросил «О'кей» и показал рукой на выход. Стараясь идти спокойно, они дошли до угла забора и, завернув за него, бросились наутек подальше от лагеря. С попутным поездом в багажном вагоне Фельфе доехал до Бад-Хоннефа под Бонном, где жила сестра жены. На календаре стояло 31 октября 1946 года. За плечами остались страшная война, восемнадцать месяцев плена, целая жизнь. Началась новая жизнь. Какой она будет?