Петр Стефаневский - Триста неизвестных. Издание второе, дополненное

— Скоро поправитесь. Нужно только регулярно заниматься лечебной физкультурой.

Я ознакомился с комплексом гимнастики и сразу приступил к занятиям. Упражнения причиняли резкую боль. Посоветовался с подполковником. Он говорит:

— Побольше ходите но госпитальному парку.

Начал ходить, постепенно увеличивая продолжительность прогулок. К концу месяца уже стал вышагивать по 25 километров в день. Окреп я сравнительно быстро. Но боли в пояснице продолжали беспокоить.

— Ну что же, — выслушав жалобу, сказал подполковник. — Сделаем еще снимок позвоночника.

На следующий день, после повторного снимка, дежурная сестра убрала с моей кровати матрац. Вместо него положили деревянный щит. Значит, позвоночник все-таки поврежден. Попросил устроить мне встречу с главным хирургом округа. Замену матраца щитом он назвал запоздалой паникой.

— Продолжайте свои двадцатикилометровые прогулки и вскоре будете совершенно здоровы, — резюмировал нашу беседу главный хирург округа.

Почему же все-таки произошла эта нелепая авария? Из акта расследования известно — она случилась вследствие разрушения хвостового стабилизирующего винта.

Обещание главного хирурга вполне оправдывалось. Но медицинская комиссия на этот раз наотрез отказалась допустить меня к летной работе. Летом 1954 года меня уволили в запас.

Переехал с семьей в Москву. Утрясаю всякие житейские необходимости и с завистью смотрю в небо…

Нет, рано на покой, «на завалинку в валенках». Звоню генеральному конструктору А. С. Яковлеву. Через двое суток уже стал работать у него начальником летной испытательной станции. Вскоре меня назначили исполнять и обязанности заместителя главного конструктора.

А через два года я все-таки решил расстаться с работой. Но распрощаться с авиацией, которой отдал тридцать один год жизни, так и не смог. Конечно, самолетный штурвал теперь уже не для меня. Его держат куда более крепкие молодые руки. Такова жизнь — одно поколение сменяется другим…

Но значит ли это, что мы, отлетавшие свое, можем полностью уйти на покой? Нет, и еще раз нет! У нас еще есть дела и на земле — ветераны советской авиации все свои силы и знания, весь свой опыт отдают молодежи, помогают ей растить могучие и стремительные крылья, учат беззаветно любить Родину, прекрасное советское небо.

Часто я встречаюсь с молодежью на заводах, в школах. Выступаю в печати, по телевидению в Москве и других городах. И всегда, везде зову молодых людей в безбрежье пятого океана, рассказываю о славной истории советской авиации, ее героях и боевых традициях. Получаю от юношей сотни писем. Многие сообщают, что решили посвятить себя воинскому труду, служению Родине в рядах ее крылатых защитников.

В этом — мое большое счастье, весь смысл оставшихся лет.

Познавшие небо — верны ему до конца.

Иммельман — фигура высшего пилотажа.

Авиетка — самолет с маломощным мотором.

Впервые убирающиеся шасси были установлены на самолете ХАИ-1.

На АНТ-25РД В. П. Чкалов, а за ним М. М. Громов совершили впоследствии беспримерные перелеты из Москвы через Северный полюс в Америку.

Гаргрот — съемный обтекатель кабины.

Расположение крыльев тандем — одно сзади другого.

Флаттер (самоколебания) — самовозбуждающиеся с быстро нарастающей амплитудой колебания частей самолета, главным образом крыла и оперения. Возникают при достижении критической для данного самолета скорости. Флаттер может в короткий срок разрушить машину в воздухе.

Содержание этого разговора привожу почти дословно по рассказу С. П. Супруна.

Полк В, И. Жданова имел на вооружении самолеты Пе-2. Он был сформирован значительно позже других, когда я уже находился в ПВО Москвы.

На некоторых нартах — Теряева Слобода.

Впоследствии генерал-лейтенант, дважды Герой Советского Союза.

А. С. Яковлев. Цель жизни (записки авиаконструктора). М., Политиздат, 1966, стр. 327.