Николай Бодрихин - Челомей

26 ноября 1965 года во исполнение приказов Министерства общего машиностроения разработать и в мае 1966 года представить аванпроект ОПС для комплексной космической разведки и решения других военно-исследовательских, научно-прикладных и хозяйственных задач (шифр — ОПС), а также до февраля 1966 года согласовать ТТТ на разработку системы с Министерством обороны, был выпущен приказ № 41. В нём поручалось: «Зам. генерального конструктора т. Эйдису А.И. и ведущему конструктору т. Поляченко В.А. составить планы работ по системам “ОПС” и “ПП” и до 15 декабря с. г. представить на утверждение со сроками исполнения соответственно в апреле и мае…

Зам. генерального конструктора т. Эйдису А. И., главному инженеру т. Тавризову А.А. — обеспечить изготовление натурных макетов изделий “ОПС” и “ ПП” в сроки выпуска аванпроектов этих систем.

Назначить ведущим конструктором по темам “ОПС” и “ПП” т. Поляченко В. А., обязав возглавляемую им группу обеспечить координацию разработки этих систем, а также изготовления и стендовой отработки агрегатов и систем изделия “Л К”».

И вновь приказ по УР-500 и УР-500К — № 108 от 10 декабря 1965 года:

«Во исполнение приказа MOM СССР № 315 от 13 ноября 1965 года заместителю Генерального конструктора т. Эйдису А.И. и заместителю главного конструктора т. Карраск В.К. до 20 декабря 1965 г. представить согласованные с ОКБ-1 материалы по выбору типа доразгонной ракетной ступени (блок “А” или блок “Д”). Карраску проработать с ОКБ-1 и представить до 15 декабря 1965 г. согласованный план совместных работ по дальнейшему уточнению и завершению увязки ракеты-носителя УР-500Ки космического корабля 7К-Л1.

Составить график дооборудования МИКа для работ с УР-500К с учётом продолжения работ с изделиями УР-500 в двухступенчатом варианте с объектом “Протон”».

Это неполный перечень работ Генерального конструктора, а он инициировал, вникал в суть, спорил, настаивал, делал предложения по каждой из них, работ, сопряжённых с командировками, вызовами в ЦК КПСС и ВПК, поездками к соисполнителям, переговорами с заказчиками и представителями смежных организаций, педагогической деятельностью и работой в Академии наук, работ, нередко перебивавшихся контрпродуктивными усилиями всевозможных и многочисленных контролирующих комиссий, особенно участившихся после отставки Н.С. Хрущёва, отнимавших много сил, времени и нервов… Заметим, что в том же 1965 году на Челомея и нескольких его ближайших сотрудников приказом министра было наложено взыскание за нецелевое использование выделенных средств.

«Скорее всего, взыскание это было наложено за постройку макета ракетоплана», — вспоминает Г.А. Ефремов.

Привычки человека формируются с первых шагов и в отличие от характера изменяются с течением жизни.

Главной и устойчивой привычкой Владимира Николаевича был принципиальный расчёт на самого себя, отсутствие необходимости советоваться по технической стороне дела, принимать коллективные решения. Это было следствием его исключительных природных способностей: в своей жизни он не раз мог убедиться, что только ему среди всей группы учащихся было по силам решить сложную математическую или физическую задачу, найти новое, неожиданное и эффектное решение, нередко удивлявшее даже видавших виды преподавателей.

Другой его замечательной «привычкой» была исключительная работоспособность. Свидетельств тому множество. Нередки случаи, когда он звонил своим ближайшим помощникам среди глубокой ночи и знакомил их с новым, пришедшим ему в голову решением или ставил число и время под своими аналитическими выкладками и решениями. Мало кто возражал шефу, ссылаясь на время. Он тогда удивлялся (не то времени, не то возражению), прочувствованно извинялся и клал трубку. Можно утверждать, что свойственного большинству людей биологического ритма для Челомея не существовало. Как подметил один из его сотрудников: так выкладываться можно было, «лишь имея “кремлевку” (больницу. — Н. Б.) за спиной»… Конечно, такой «всевременной» режим отрицательно сказывался и на его здоровье, и на самочувствии подчинённых. Но «наука требует жертв» — это не только популярное присловье, для многих людей это закон жизни. К шестидесяти годам Владимир Николаевич имел подорванное здоровье: начались серьёзные проблемы с сердцем.

«В.Н. Челомей работал и ночью. Он говорил, что у него бессонница и что ночью ему хорошо работается, потому что никто не мешает. Неоднократно я получал от него по телефону задание утром найти в каталоге библиотеки им. В.И. Ленина, заказать, а в конце этого же дня привезти ему на работу необходимую литературу. Звонил он примерно в час ночи и диктовал целые списки. Хорошо, если какие-то книги имелись в библиотеке предприятия. Но часто их у нас не было, многие были изданы в начале века или даже значительно раньше…

Любой учёный, конструктор, инженер, творческий специалист не должен останавливаться. Особенно если он занят созданием новой и сложной техники. В.Н. Челомей был постоянно в курсе всего, что касалось его рода деятельности. Он регулярно просматривал и изучал большое количество научно-технической литературы. Так, например, только один отдел информации головного предприятия присылал ему еженедельно от 5 до 8 книг из Государственной библиотеки им. В.И. Ленина, от 4 до 7 книг из Государственной публичной научно-технической библиотеки, более десятка копий статей из иностранных журналов, получаемых ВИНИТИ, многочисленные материалы из спецфонда, Института США и Канады, институтов АН СССР и др.

Даже по самым скромным подсчётам получается, что В.Н. Челомей в течение года просматривал более 3000 статей, брошюр и книг. В таком режиме он работал всегда, в том числе и в те 15 лет (с 1969 по 1984 год), когда я был начальником отдела информации головного предприятия», — вспоминал ветеран НПО машиностроения И.В. Курбатов [65].

«Он всегда выделялся из массы, даже если вокруг него были крупные руководители и деятели науки. Это был самобытный характер, способный подчинить достижению поставленной цели весь ход своей жизни. Очень часто, забывая об обеде (приходилось несколько раз напоминать ему об этом), он работал до 22.00 и позже… Нередко и мой рабочий день затягивался допоздна. Иногда, в дни пробных запусков изделий, я дежурила в ночь, то и дело соединяя по телефону Владимира Николаевича с разными ответственными за пуск сотрудниками. А вообще он умел подобрать команду заместителей из таких же увлечённых людей, энтузиастов, готовых, не считаясь ни с чем, работать дни и ночи напролёт…

Мне вспоминается моё дежурство, когда он весь день ждал известий из роддома, где лежала его дочь и где должен был появиться на свет его внук или внучка. И когда он узнал о рождении внука, его радости не было предела. Он радовался так, как только может радоваться по-настоящему очень счастливый и любящий отец и дедушка.