Татьяна Виноградова - Великие люди, которые изменили мир

Однако и в вопросах веры Ольга в первую очередь была княгиней. И веру свою считала делом не только личным, но и, так сказать, внешнеполитическим. Поэтому, поручив Киев подросшему сыну, отправилась с большим флотом в Константинополь. Древнерусские летописцы назовут это деяние Ольги «хождением», потому что оно соединяло в себе и религиозное паломничество, и дипломатическую миссию, и демонстрацию военного могущества Руси. «Ольга захотела сама сходить к грекам, чтобы своими глазами посмотреть на службу христианскую и вполне убедиться в их учении об истинном Боге», – повествует Житие святой Ольги. По свидетельству летописи, в Константинополе Ольга принимает окончательное решение стать христианкой.

Таинство крещения совершил над ней патриарх Константинопольский Феофилакт, а восприемником от купели был император Константин Багрянородный. Говорят, русская княгиня восхитила императора своим умом и красотой, и тот предложил ей «руку и сердце». Согласно летописи, Ольга укоряла императора: как, мол, можно думать о браке до крещения, а вот после крещения – посмотрим. И просила императора быть ее восприемником – крестным отцом. Когда же после крещения император возвратился к своему брачному предложению, Ольга напомнила ему, что брака между «кумовьями» быть не может. И восхищенный ее умом и находчивостью император отступился.

В описании этого эпизода есть историческая основа, но наверняка есть и вымысел. На троне Византийской империи тогда действительно находился Константин Порфирогенет («Багрянородный»). Это был человек более чем незаурядного ума, прожженный политик и удачливый государь. Вряд ли бы он настолько эмоционально решал матримониальные вопросы, от которых зависела расстановка сил в международной политике. И это еще не учитывая того обстоятельства, что княгине на тот момент было никак не меньше 50 лет. Но «брачное предложение», скорее всего, действительно было. И цель его, вероятно, была в духе знаменитого византийского коварства, а не простодушного восхищения «варваркой» – княгиней далекой и дикой Руси в восприятии утонченного византийца. Это был способ проверить намерения княгини: если бы она отказалась, то нанесла бы оскорбление императору, а если бы согласилась, то ее скорее всего обвинили бы в корыстолюбии и высмеяли: мол, не по чину императору Византийскому с варяжской княгиней венчаться.

Но Ольга была не только мудра, но и находчива. Благодаря своему ответу она сразу получила искомое – крещение в православную веру. Ее ответ – это ответ и политика, и христианки: «За честь породниться с великим Македонским (так называлась правившая тогда династия. – ред.) императорским домом благодарю. Давай, император, породнимся. Но родство наше будет не по плоти, а духовное. Будь моим восприемником, крестным отцом!»

Патриарх благословил новокрещеную русскую княгиню крестом, вырезанным из цельного куска животворящего древа Господня. На кресте была надпись: «Обновися Русская земля Святым Крестом, его же приняла Ольга, благоверная княгиня».

В Киев Ольга вернулась с иконами и богослужебными книгами – так началось ее апостольское служение. Она воздвигла храм во имя святителя Николая над могилой Аскольда – первого киевского князя-христианина, а многих киевлян обратила ко Христу. С проповедью веры отправилась княгиня на север. В киевских и псковских землях, в отдаленных весях, на перекрестках дорог воздвигала она кресты, уничтожая языческих идолов.

Святая Ольга положила начало особенного почитания на Руси Пресвятой Троицы. Из века в век передавалось повествование о видении, которое было ей около реки Великой, неподалеку от родного села. Она увидела, что с востока сходят с неба «три пресветлых луча». На этом месте Ольга воздвигла крест и основала храм во имя Святой Троицы. Он стал главным собором Пскова – славного града русского, именовавшегося с тех пор «Домом Святой Троицы». Таинственными путями духовного преемства через четыре столетия это почитание передано было преподобному Сергию Радонежскому.

Среди бояр и дружинников в Киеве нашлось немало людей, которые были недовольны действиями Ольги. Ревнители языческой старины все смелее поднимали голову, с надеждой взирая на подрастающего Святослава, решительно отклонившего уговоры матери принять христианство. Да, обратить в веру посторонних людей оказалось куда легче, чем повлиять на собственного сына. Внешне он был почтителен, выслушивал рассказы о великолепии Царь-града, о мудрости и праведности патриарха, но подобные «бабские» вещи его мало интересовали.

Святослав был в первую очередь воином, достойным последователем Перуна. Собственная дружина его не поняла бы, решись он проповедовать врагам учение Христа вместо доброй сечи. Поэтому уклонялся Святослав и от брака с византийской царевной, не хотел с христианами связываться.

В «Повести временных лет» так говорится об этом: «Жила Ольга с сыном своим Святославом, и уговаривала его мать креститься, но пренебрегал он этим и уши затыкал; однако если кто хотел креститься, не возбранял тому, не издевался над ним… Ольга часто говорила: «Сын мой, я познала Бога и радуюсь; вот и ты, если познаешь, тоже начнешь радоваться». Он же, не слушая сего, говорил: «Как я могу захотеть один веру переменить? Мои дружинники этому смеяться будут!»

Кроме того, он препятствовал ее попыткам утверждения христианства на Руси. Среди торжества язычества ей, когда-то всеми почитаемой владычице державы, крестившейся от Вселенского патриарха в столице православия, приходилось тайно держать при себе священника, чтобы не вызвать вспышки антихристианских настроений. Мать и сын любили друг друга – она по-прежнему была опорой Святослава в делах государственных.

Князь же расширял границы Руси и усиливал ее влияние в мире: разгромил Хазарский каганат, сокрушил Волжскую Болгарию, взял 80 городов по Дунаю. В своих мечтах он видел великую державу – от Дуная до Волги. Ольга переживала за сына: ну как ему объяснить, что считаться с великой империей ромеев необходимо, что будущее за единой верой, за христианством!

В последние годы жизни Ольга нашла утешение и радость в воспитании внуков, особенно любимого Владимира, которого обратила в христианство. В 968 году Киев осадили печенеги. Княгиня с внуками, среди которых был и Владимир, оказались в смертельной опасности. Когда весть об осаде достигла Святослава, он поспешил на помощь, и печенеги были обращены в бегство. Ольга, будучи уже тяжело больной, просила сына не уезжать до ее кончины.

11 июля 969 года княгиня Ольга скончалась, «и плакали по ней плачем великим сын ее и внуки, и все люди». Святослав оставался у постели умирающей и похоронил ее по христианскому обычаю, как она и просила.